Неоновый дневник - Дина Кей

я угадываю то, что он говорит мне, только по движениям губ. Я начинаю рыдать:

— Да! Да, я буду, блять! Буду!

В кухне появляются люди.

— Что тут у нас?

— Бытовая травма…

Санитар смотрит на меня, на Аленку, на Ваньку, еле сидящего на табуретке, облокотившись здоровой рукой на стол, на пятна крови на полу, и я вижу, как его все это уже заебало. Он убирает полотенце:

— Госпитализировать будем?

Иван, морщась, шепчет:

— Нет, давайте тут зашьем.

Все действительно не так плохо, как выглядит. Ивану зашивают руку, попутно оформляя:

— Возраст?

От его ответа мне все становится ясно. Только секса со школьниками мне еще не хватало. Вот откуда вся эта романтика, любовь, смерть и прочая хуйня. Аленка смотрит на меня, и я вижу в ее глазах столько презрения, сколько даже я сама к себе не испытываю.

— Что ты ему сказала? Что ты делаешь с людьми?!

Разворачивается и уходит в свою комнату. Уходит бригада. Иван, все еще страшно бледный, берет сигарету, вставляет ее в рот, дрожащей здоровой рукой подносит к лицу зажигалку и закуривает. Я сажусь у его ног и кладу голову ему на колени. Вожу пальцами по кровавым разводам на полу.

— Вань, этот пиздец когда-нибудь кончится?

— Это не пиздец, это жизнь.

— Иди на хуй.

Он медленно встает, и, держась рукой за стену, направляется в спальню. Я иду за ним. Мы ложимся в постель, он обнимает меня — получил свое, а я разглядываю ровные квадраты на стенах, которые рисует просыпающееся солнце. Ночь закончилась, начался новый день.

* * *

— Позвонишь мне, когда приедешь?

— Я не знаю пока, когда я вернусь. Может, через неделю. Иди уже.

Я смотрю, как он поднимается в вагон, неловко придерживаясь здоровой рукой за поручень. Иван оборачивается:

— Так ты будешь со мной?

— Нет.

— Это из-за возраста, да?

— Нет, это потому, что ты ебанутый. Ты пиздец как напугал меня.

Последнее, что мне сейчас нужно — это подобные представления. Я просто хотела, чтобы кто-то меня полюбил, полюбил, безо всей этой хуйни, но, наверно, со мной по-другому не бывает. Иван стоит в тамбуре, и я смотрю на него снизу вверх — как же я раньше не поняла, что он все еще ребенок? Как же я раньше не поняла, что он просто еще одна версия Макса? Поезд трогается.

— Позвони мне.

— Пока, Вань.

Я выхожу из здания вокзала, закуриваю на крыльце. Вокруг меня мельтешат люди, проживающие свои жизни, а я проживаю свою, в которой мелкий влюбленный в меня пизденыш разрезал себе руку из-за того, что мне захотелось поиграть с ним. Сука, я же просто развлекаюсь, но из-за этого другим может быть плохо по-настоящему. Я бросаю окурок на землю. Нахуй. Никакой больше любви. Это все не для меня.

# 11

Запах кофе, сигарет, коньяка и корицы. Мы сидим за столом, и смотрим друг на друга. Мои руки трясутся, и стакан тихонько позвякивает, потревоженный стеклянным горлышком бутылки. Я, не сводя с него глаз, делаю глоток.

— Скучал по мне?

— Есть такое. Без тебя как-то пусто было. Привык уже, что ли…

— А мне скучать было некогда. Не поездка, а сплошное веселье.

— Я верю.

Я смотрю на Влада, и думаю о том, что, может, нам стоит быть вместе? Мы же во многом похожи — оба продолжаем жить, несмотря на неподлежащие ремонту внутренние поломки. Хотя, у кого их нет? От дыма щиплет глаза, и я машу рукой, разгоняя мутную пелену:

— Что будем делать сегодня?

Он опускает взгляд в свой стакан:

— Я поеду в гости. Прости, я не могу взять тебя с собой. Там будет девушка, которая… Ну, ты понимаешь.

Конечно, я все понимаю. То, что произошло между нами — просто ничего не значащий эпизод, спонтанный секс, потребность в выбросе дофамина, позволяющего на время забыть о том, что причиняет тебе боль. Каждый из нас получил то, что хотел, и не стоит питать иллюзий насчет продолжения.

— Да все ок. Я тогда поеду в «PV». Найду там кого-нибудь из знакомых.

— Ну ладно. Хорошо съездить.

Влад докуривает и уходит одеваться. Он долго возится в прихожей, звенит ключами, и я слышу писк телефона — такси.

— Ты точно не обидишься? Давай завтра поговорим обо всем. О том, что ты мне тогда рассказала.

— Влад, там не о чем говорить. Я в порядке.

Улыбаюсь ему сквозь клубы сигаретного дыма:

— Давай, классно тебе провести время!

* * *

В «PV» я приезжаю уже после того, как допиваю остатки коньяка на кухне у Влада. Сразу же иду в бар — в планах у меня сегодня нахуяриться по полной. Я беру пятьдесят грамм, и залпом хлопаю стопку целиком. Кто-то берет меня за плечо.

— Привет!

— Ромка!

Мы целуемся в щеку, как старые друзья. Рома заказывает еще.

— Где была? Давно тебя не видел.

— Ездила в Т. По делам.

— Ясно. Где сейчас живешь?

— Да все так же, у Влада.

Ромкины глаза как будто немного темнеют, хотя, мне, наверно, просто кажется.

— А вы с ним… Ну, вместе теперь? В смысле, ты с ним спишь?

— С ума сошел? Мы просто друзья. Не веришь?

— Я готов поверить всему, что ты мне скажешь.

Я смеюсь, и взъерошиваю ему волосы. Может, Ромка меня любит? Кто-то же должен, правда?

— Дин, что с тобой? Кого ты увидела?

— Да просто показалось.

Да, блять. Где-то там, в гуще теней на танцполе проскользнула еще одна, такая знакомая — высокий худой силуэт в мешковатом балахоне с опущенным на лицо капюшоном, из-под которого торчат непослушные кончики светлых волос. Я моргаю, и пытаюсь сфокусироваться на танцующих — где он? Показалось? Снова вижу его, уже проходящего в дверной проем, ведущий в чилл-аут, парень, так сильно похожий на Макса, растворяется в темноте коридора. Я встаю, не отрывая взгляда от черного прямоугольника, там, отпечатавшись на опаленной стробоскопом сетчатке все еще видна его фигура.

— Подожди минутку. Я вернусь.

Я прорываюсь сквозь живую стену танцпола, ныряю в темный проход, чтобы увидеть в самом его конце, как силуэт, который привлек мое внимание, сворачивает в одну из ниш чилл-аута, типа той, в которой мы как-то со Стасом… Похуй.

— Макс? Макс!

Расталкивая утомленных на танцполе тусовщиков, я протискиваюсь сквозь узкий тоннель коридора, следуя за ним в тот самый темный провал — пространство между двумя стенами, способное вместить всего один небольшой диван. Пусто. Я оборачиваюсь, и тут же утыкаюсь в Ивана.

— Привет!

— Привет, Вань.