Трагедия русской церкви 1917-1953 гг. - Лев Регельсон

5/18 апреля 1926 г., отбывший срок очередной ссылки митрополит Агафангел обратился из Перми с сообщением о своем вступлении в исполнение обязанностей патриаршего местоблюстителя, на основании постановления собора, установившего порядок патриаршего управления Русской церкви; послания патриарха Тихона от 2/15 июля 1923 года, разъяснявшего назначение митрополита Агафангела в 1922 г. ссылкой на это постановление; и, наконец, распоряжения патриарха от 25 декабря/7 января 1925 г. Казалось бы, безвластие в Церкви заканчивается, она получает нового, канонически безупречного первоиерарха, наделенного всей полнотой патриарших прав. Кто, как не митрополит Сергий, должен был первый приветствовать нового первосвятителя и свидетельствовать перед всей Церковью о безупречной законности его полномочий!

Но не тут-то было!

Получив от митрополита Агафангела письмо, извещающее о вступлении его в должность патриаршего местоблюстителя, с распоряжением о возношении его имени за богослужением, митрополит Сергий, вместо радостного приветствия, начинает упорную тяжбу за сохранение своей личной власти. В первом же ответе митрополиту Агафангелу митрополит Сергий показал полную осведомленность в сути чрезвычайного соборного постановления о местоблюстительстве.

«Прежде всего, – писал митрополит Сергий, – собор 1917–18 гг. сделал св. патриарху поручение, в изъятие из правил, единолично назначить себе преемников или заместителей на случай экстренных обстоятельств. Имена же этих заместителей патриарх должен был, кроме их, не объявлять, а только сообщить Собору в общих чертах, что поручение исполнено… В силу именно такого чрезвычайного поручения св. патриарх и мог назначить вас своим заместителем грамотой от 20.4/03.5 1922 г. единолично. О вас и говорит святейший в его послании от 2/15 июля 1923 года».

Попутно отклонив ссылку митрополита Агафангела на старшинство по хиротонии, которой митрополит Агафангел хотел придать дополнительную убедительность своим правам, митрополит Сергий, далее, возражает по существу. Указав, что власть уже принял митрополит Петр, митрополит Сергий отмечает, что «в распоряжении святейшего нет ни слова о том, чтобы он принял власть лишь временно, до возвращения старейших кандидатов. Он принял власть законным путем и, следовательно, может быть ее лишен только на законном основании, т. е. или в случае добровольного отказа, или по суду архиереев».

Две ложные тенденции просматриваются в этом письме митрополита Сергия. Во-первых, он поддерживает ошибочную позицию митрополита Петра, полагавшего, что он должен оставаться или считаться первосвятителем, несмотря на невозможность своего фактического участия в управлении Церковью. Ясно, что, сохраняя этот сан и требуя возношения своего имени, митрополит Петр стремился воспрепятствовать захвату власти – место первосвятителя оказывалось занятым. Но точно так же это символическое сохранение за собой места первосвятителя могло воспрепятствовать его занятию другим законным первоиерархом, как это и случилось в связи с митрополитом Агафангелом (не забудем, что оставался еще третий возможный местоблюститель – митрополит Кирилл!).

Безусловно, митрополит Петр для блага Церкви отказался бы от своего местоблюстительства в пользу митрополита Агафангела, если бы знал ситуацию и мог принять в ней участие. Но именно этой возможности он и был в данный момент лишен, что открывало путь для всяческих манипуляций с его именем. Митрополит Сергий использовал имя митрополита Петра для защиты первосвятительского места как от незаконных претендентов, так и от вполне законных. Раз уж митрополит Сергий управлял Церковью от имени митрополита Петра, то от имени митрополита Петра он и должен был передать все полномочия митрополиту Агафангелу. Если бы митрополит Петр не передавал свою власть заместителям и не требовал обязательного возношения своего имени, то самоуправляемые епархии сразу же признали бы митрополита Агафангела законным местоблюстителем – и никакой борьбы за власть возникнуть не могло бы. Митрополит Петр даже в случае своего возвращения из ссылки не мог бы стать «конкурентом» новому местоблюстителю, т. к. его полномочия должны были прекратиться уже с момента ареста, и никаких оснований требовать их возвращения при действующем местоблюстителе митрополит Петр не смог бы.

Нет сомнения в том, что митрополит Сергий рассмотрел все эти соображения и, опасаясь потери власти, выдвинул второй, ложный и крайне угрожающий тезис: «или по суду архиереев» – намекая на возможность лишить таким образом прав любого претендента на местоблюстительство! Поскольку патриарший местоблюститель являлся полноправным первоиерархом, то для привлечения его к суду, очевидно, требовалось соблюдение тех же условий, что и для привлечения к суду патриарха. Об этой процедуре соборное определение от 8/21 декабря 1917 г. гласило:

«В случае нарушения патриархом прав и обязанностей его служения, вопрос о признании в его действиях наличности поводов, могущих повлечь за собой его ответственность, разрешается соединенным присутствием Священного синода и Высшего церковного совета. Самое же предание суду и суд над ним совершается Всероссийским собором епископов с приглашением по возможности других патриархов и предстоятелей автокефальных Церквей, причем как для предания суду, так и для обвинительного приговора требуется не менее 2/3 наличных голосов».

Таковы условия, необходимые для предания суду первоиерарха! Между тем митрополит Сергий не случайно оговаривается о возможности привлечения митрополита Петра к суду архиереев – в дальнейшем, оказавшись в безвыходном положении, он еще раз, более конкретно, повторит эту угрозу. Тем более он готов применить эту санкцию к митрополиту Агафангелу, полномочия которого он не признает! Заметим, что полная неопределенность не имеющего соборного обоснования понятия «суд архиереев» позволяет митрополиту Сергию понимать под Собором архиереев любую произвольно подобранную кучку своих сторонников. Мы видим, таким образом, что дух насилия сопровождает митрополита Сергия с первых же шагов его самостоятельной деятельности. И все его «канонические» ухищрения неизменно преследуют одну цель – не отдавать власть никому и никогда!

После обмена письмами и личных переговоров митрополит Сергий 10/23 мая направляет митрополиту Агафангелу письмо с угрозой отстранить его от управления Ярославской епархией, если он не восстановит возношение по епархии имени митрополита Петра как местоблюстителя. В ответ на это 11/24 мая митрополит Агафангел направил митрополиту Сергию телеграмму:

«Продолжайте управлять Церковью. Я воздержусь от всяких выступлений, распоряжение о поминовении митрополита Петра (Полянского) сделаю, так как предполагаю ради мира церковного отказаться от местоблюстительства».

В тот же день, видимо, еще до получения телеграммы, митрополит Сергий сообщает управлению Московской епархии о предании митрополита Агафангела суду архиереев, находящихся в это время в Москве. Одновременно он направляет этим архиереям письмо, в котором поясняет свои действия:

«В случае неподчинения, я тем же письмом устраняю его от управления Ярославской епархией… Если же подсудимый окажется непреклонным, я просил бы решить, достаточно ли одного устранения от управления епархией, или, ввиду тяжести нарушения канонов и размеров произведенного соблазна, наложить на митрополита Агафангела (Преображенского) запрещение в священнослужении впредь до решения его дела собором архиереев».