Фальдийская восьмерка - Андрей Андросов

Вообще, сводить в Приречье было одно удовольствие. Казалось бы, тот же эйр, то же самое железо, та же самая обстановка мастерской “Мамаши”, под которую Брак приспособил старый сарай на отшибе. Однако, сводилось на удивление легко, а пыхтящая в центре помещения чаша с эйром не остывала ни на минуту.

Ему вообще удалось хорошо устроиться. Несмотря на опасения в вечер прибытия, утренний разговор с беспрестанно поглощающим кофе Старым прошел на удивление гладко. Тому было наплевать на то, кем является новый человек и какова его история – поспрашивал для острастки, покивал собственным мыслям, после чего отослал свалившегося с неба механика восвояси. Сводила? Ну и хорошо, полезно, иди сводить.

А вот уже на выходе из трехэтажного бревенчатого дома, гордо носящего в Приречье звание “Обители Отцов”, Брака поймал и взял в оборот Пунтар – суетливый чернявый мужик средних лет, работавший при Старом кем-то вроде распорядителя. Сам себя он гордо называл “Главным торговым представителем муниципалитета Приречья”, через слово поминал шарга и явно считал, что без его непосредственного участия все в поселке покатится в задницу уже на следующий день. Возможно, что в этом он даже не ошибался, учитывая количество людей, желавших немедленно видеть “этого ленивого засранца”.

Пунтар по поверхности грести не стал, копал глубоко и въедливо. Кто, откуда, какими судьбами, покажи уши и подобное в таком роде. Брак в очередной раз рассказал историю про вероломных островитян, собиравшихся кинуть нанятого механика. В качестве доказательства пришлось предъявить летную куртку и оршаговскую карточку, как символ принадлежности к вольным торговцам. Управителя рассказ в целом устроил, хотя на моменте прыжка с фолшером и последовавшей за этим дороге через лес он недоверчиво хмыкнул. Но промолчал.

– Наниматься или работать? – спросил он, черканув что-то в планшете.

– А в чем разница? – уточнил Брак, – Мне бы подкопить кри и вернуться к своим, на север. Лодку купить или вроде того.

– Тут тебе шаргово не повезло, – покачал головой Пунтар, – Вниз по реке ты, конечно, доплывешь до границы Доминиона, но вот в каком состоянии… Там более трехсот миль по шарговой степи. А степь – это бандиты, и реку они любят пасти. Насчет плотогонов Старый с ними договорился, да и взять с них нечего, а вот одинокого путника обязательно повяжут.

– Кланы? – уточнил калека.

– И кланы, и вольники, и семьи. Весь шаргов выводок степных тварей, обязательно нарвешься. Из Приречья один путь – через Верховья Таризы и дальше, в Троеречье. А оттуда хоть куда, можешь даже на цеп наняться, если одного раза не хватило.

Он хохотнул и жестом отослал с порога очередного посетителя, бесцеремонно вломившегося в комнатку.

– А тут цепы бывают? – спросил Брак. Ему не улыбалось тащиться незнамо куда через леса, но он слишком хорошо представлял себе последствия путешествия через степь – реки, а особенно переправы, были для кланов любимой кормушкой.

– Дай-ка подумать… – задумчиво протянул Пунтар. – В последний раз был позапрошлой зимой. А до этого регулярно, раз в пару лет. Если готов подождать – никаких проблем, коль ты и вправду смыслишь в технике. Местечко найдем. У нас тут настоящая цивилизация, почти как в Республике. Даже собственный храм есть.

Сидеть в лесах два года калека не собирался, поэтому вернулся к первому вопросу.

– Так в чем разница между наниматься и работать?

– Очень простая. В первом случае мы платим тебе, во втором случае ты платишь нам. Если наймешься к нам, подпишем договор и будешь сводить то, что закажем. Зелень в неделю, если механик из тебя действительно стоящий, а не криворукий шаргов сводила. Сроком от двух месяцев, харчи, жилье, выпивка и материалы с нас. Еще повязку дадим, чтобы местные не трогали.

– А второй вариант?

– Тогда крутись сам. Правил всего несколько. Эйр у Приречья и выше по течению не добывать, если решишь поставить сети в низовьях – половину отдаешь на зимовку и налоги. Конденсаторами хоть обвешайся, много ты тут все равно не соберешь. Драки не начинать, синие повязки слушаться, если устроишь пожар – утопим к шаргу, руки закона здесь короткие, но сильные. Ближе, чем за пятнадцать миль не охотиться, вырубка только после согласования и пошлины, если нападение – хватаешь в зубы палку и на стены.

– Нападения? – уточнил Брак.

– Драки изредка налетают, из леса всякая нечисть лезет, скот ворует. Но это мелочи, с этим наши ребята справятся. А вот, если бандиты речные, или шарговы кочевники…

– А такое часто происходит?

– С нами ни разу, но ко всему надо быть готовым. Двуречье пару лет назад разорили и сожгли, шарговы степняки прознали и по лесу прошли. В общем, если что случится и надумаешь сбежать под шумок – лучше уноси ноги сильно заранее. Как заваруха начнется, никого из поселка не выпустим, даже торгашей. Иначе все поляжем под плакальщицами, стройными рядками. – Пунтар кивнул на прислоненный к стене тяжелый жахатель и продолжил объяснять. – Рабство у нас запрещено, Старый не одобряет, но, если попадешь в долги – выкручивайся сам. С заработанного отдаешь пятую часть, можно натурой. Банки там заправить, молотком постучать, пятки почесать. Решай сам. И еще зелень в месяц за красную повязку.

– А что дает красная повязка? – спросил калека. Он не сильно разбирался в налогах северян, но на первый взгляд они не выглядели грабительскими, как рассказывали вернувшиеся из Поиска. В клане молодняк вообще сводит за еду и не жалуется.

– Право здесь жить и работать. Иначе – вали за пять миль в любую сторону, разбивай там землянку и жуй кору, как шаргов Дароган. Можешь приходить в Приречье торговать или к бабам, но после захода солнца выгоним.

Выбор для Брака был, в общем то, очевиден. Связывать себя договором с глухим Приречьем он не собирался, жить в землянке – тоже. Поэтому без лишних разговоров заплатил зеленым кристаллом из своих скудных запасов, добавив к нему горсть мелких островных монет за право в течение месяца пользоваться заброшенным лодочным сараем у воды, пустовавшим после того, как занимавшая его пятерка охотников дружно сгинула где-то на юге. Мысленно парень поблагодарил Тордена, позволившего калеке припрятать небольшую часть найденной на “Вдовушке” мелочевки. Канторец забрал себе всю синьку, фиолки и золото, но кое-что из оставшегося перепало Браку, включая частично истаявшую зелень