Кровь в моих жилах - Татьяна Лаас

Подставить Светлану, которая и так не в ладах с законом из-за странного происхождения?

Подставить Мишеля? Из-за… Светланы?

Подставить Громова? Вот вообще странный вариант. Хотя те, кто его сюда отправили, знают, как он реагирует, сталкиваясь с князьями.

Или это все же Мишель, которого Светлана отвергала раз за разом, так вымещал свой гнев на неё?

Нет, тоже так себе подход к расследованию. Причин для преступления может быть много, особенно странных, если убийца — безумец или фанатик.

Из операционной вышел усталый Авдеев, и Светлана поспешила к нему:

— Доброй ночи, Гордей Иванович!

Он стащил с головы пропитавшийся потом колпак:

— Скорее уже доброе утро. Семь утра, Светлана Алексеевна.

Она закидала его вопросами, сама понимая всю их неуместность, но страх за жизни хвостомоек, точнее одного хвостомоя, был сильнее привитых с детства манер:

— Как прошла операция? Как Громов, как Петров? Хоть пару слов…

Усталый мужчина вздохнул, и Светлана взмолилась:

— Пожалуйста!

— Пока все нормально, — уклончиво сказал Авдеев. — И не смотрите так, мы, хирурги, крайне суеверны. Ничего обещать не могу. После обеда приходите навестить своего жениха — к тому времени он уже точно должен будет прийти в себя. Наберитесь терпения. Чудо вообще, что при таких ранах, они с Петровым выжили. Кстати, о чуде…

Он замолчал, что-то прикидывая в уме. Светлана опередила его:

— Как там Баюша?

— Спит ваша баюша. Спит пока. Вы не думали о том, чтобы продать её?

— Что? — не поняла Светлана. Такого она не ожидала.

Авдеев замялся, поглядывая то в окно, где клубился туман, то на Светлану:

— Понимаете… У больницы весьма скудный бюджет, но можно попросить благотворителей, вдруг что-то и соберется.

— Вы о чем?

Авдеев решился и в упор посмотрел на Светлану:

— Продайте, пожалуйста, вашего баюна.

— Она не продается.

— Поймите, в больнице она важнее, чем в вашей магуправе. Ну что она там у вас делает? Мышей ловит?

— Она не продается не потому, что нужна мне, она не продается потому, что она личность. Она не товар. Она разумная и сама себе хозяйка.

Светлана не лукавила: привязала к себе баюшу она случайно, и ночью уже пообещала свободу за жизни хвостомоек. Они живы — баюша свободна.

— Значит… — Авдеев потер висок.

— Значит, с баюшей сами поговорите. Захочет помогать в больнице — значит, определите ей жалование и комнату выделите. Отделаться кошачьей лежанкой и оплатой кормом не удастся. Она разумна и заслуживает хорошего отношения.

Авдеев вновь замялся — кажется, ему условия, выдвинутые Светланой, не понравились. Впрочем, он удивил её своим вопросом, а ведь вроде бы ночью сам все видел!

— А как она в плане… Эм… Убийств?

— Может ли она убить? — Светлана ответила честно: — может.

Авдеев скривился:

— А вы можете как-то контролировать её, что ли? Или…

Ведь ночью все видел! Бедная баюша… Светлана старательно холодно сказала:

— Она может убить. Вопрос в том: захочет ли? Я тоже могу вас убить одним движением пальца. Вопрос в том: захочу ли я этого? И вы тоже своим скальпелем легко способны убить. Только пойдете ли вы убивать ваших пациентов налево и направо? Я ответила на ваш вопрос?

— Более чем, — вздохнул Авдеев. — Прошу простить меня, если я задавал глупые вопросы — по утрам я крайне туго соображаю.

— Это ничего, Гордей Иванович. Я по утрам вообще ничего не понимаю, — честно сказала она.

За спиной раздался шорох колес, и Авдеев рукой чуть сместил Светлану в сторону:

— Вашего жениха везут. Если хотите — пару минут можете у него посидеть в палате. Только особо ни на что не надейтесь — он спит под обезболивающим.

— Хорошо. Спасибо. — Светлана улыбнулась. Она ни на что не надеялась. Она знала, где взять скальпель, и если ей дадут пару минут наедине, то она знает, как ими воспользоваться. Тем более, что баюша спит и не будет ругаться.

Отец всегда повторял одну пословицу: «Кому многое дано, с того больший спрос», — только за десять лет самостоятельной жизни Светлана ни разу не видела подтверждения этой пословицы. Но это же не значит, что отец ошибался. Она дождалась, когда из палаты выйдут санитары, надеясь, что медсестра не будет особо приглядываться к тому, что творит Светлана. Ей повезло — Авдеев, стоя в дверях, позвал медсестру:

— Варенька, на пару минут.

Светлана кивком поблагодарила его и, стоило двери закрыться, рванула к столу с инструментами. Скальпеля не нашлось, зато были иглы от шприцов. Одной Светлана и проколола себе подушечку многострадального указательного пальца. Первым делом она споила каплю крови Петрову — ему не досталась баюшина жизнь. Потом Светлана подошла к койке Громова, всматриваясь, как метались под синюшными веками его глаза. Его сухие, обветренные губы жадно хватали воздух, Светлана наклонилась над Громовым, чтобы выпоить каплю крови.

За спиной скрипнула, открываясь дверь.

Громов приоткрыл глаза, еле выдыхая:

— Лиза… Не надо…

Капля упала ему в рот, Светлана отпрянула в сторону. «Варенька» за спиной Светланы ядовито сказала:

— Неприятно, когда жених называет не своим именем, да? — Медсестра подошла к рабочему столу и принялась наводить на нем порядок после хирургов.

Светлана резко развернулась к ней:

— Я понимаю, что он под обезболивающим после операции. Тогда что только не привидится.

— Например, другая девушка? — Варя не терялась, беря от жизни все. Светлана не выдержала и медленно, заставляя любовный приворот загораться, сдернула его с Громова:

— Во всяком случае меня ведут под венец по доброй воле, а не как мечтаете вы. Еще один приворот на господах полицейский, и о ваших матримониальных шалостях будет извещено ваше начальство.

Варвара побелела, но ничего не сказала. Светлана вышла прочь из палаты — она сделала все, что могла. Остальное сделают хирурги, баюша и собственное упрямство хвостомоек. Она прошла мимо Синицы — тот проснулся и бросился за ней, будя своими криками обитателей палат хирургии:

— Светлана Лексевна! Вашбродь!

Светлана остановилась и подождала парня:

— Демьян, я в магуправу. Я вернусь после обеда. Ты тоже можешь заехать сюда после обеда — господин Авдеев сказал, что с Громовым и Петровым все будет хорошо. — Конечно, хирург говорил не так, но кровь еще никогда не подводила Светлану. — Съезди домой, приведи себя в порядок, отдохни…

— Дык… Может, мне с вами? — Глаза