Прорыв из Сталинграда - Лео Кесслер

Маленький лейтенант выбросил в снег докуренную сигарету и принялся смотреть, как на них накатывались русские пехотинцы — шеренга за шеренгой. Он наблюдал это зрелище со спокойствием футбольного болельщика, который следит за любопытным матчем.

— Да, очень скоро в воздух полетят пух и перья, — произнес лейтенант.

Мягко улыбаясь, фон Доденбург кивнул в знак согласия. Они сидели на заднем сиденье принадлежащего Стервятнику «Кюбельвагена». Сам командир батальона решил, что им вместе с адъютантом будет безопаснее внутри «Тигра».

Впереди сидели два бойца «Вотана» с автоматами на коленях. Им также был отдан приказ застрелить фон Доденбурга, если только он попытается бежать.

— Я объявляю вас арестованным, — объявил ему штандартенфюрер Гейер после разоблачений, сделанных Крадущимся Иисусиком. — И прошу вас дать слово офицера, что вы не попытаетесь сбежать.

Но фон Доденбург с гневом отказался сделать это. И тогда было принято решение выделить трех вооруженных охранников, которые должны были стеречь фон Доденбурга вплоть до того момента, когда «Вотан» достигнет расположения немецких войск.

Заставив себя не думать о мощном артиллерийском обстреле, фон Доденбург принялся с профессиональным интересом следить за развитием наступления русских. За годы войны он уже успел хорошо изучить тактику Иванов. Обычно они бросали в бой роту за ротой в надежде просто задавить противника своей численностью. Если подобная массированная атака не достигала результата, то они вновь обрушивали на позиции противника концентрированный артиллерийский огонь и опять переходили в наступление. Русские полагали, что, действуя таким образом, они в конце концов изнурят противника, и победа в любом случае достанется им.

Но фон Доденбург отлично знал и другое: стоило только отбить первоначальную атаку русских и самим перейти в контрнаступление, это всегда повергало советских командиров в состояние, близкое к панике. Они не умели так быстро переходить от наступления к обороне и обратно, и им никогда не хватало настоящей тактической гибкости.

Фон Доденбург наблюдал за тем, как первая шеренга наступающих русских оказалась скошена пулеметным огнем немцев, и повернулся к маленькому офицеру в очках:

— Вы, наверное, думаете о том же, что и я?

— Да. Если нам удастся остановить эту атаку, ваш командир должен приказать немедленно переходить в контрнаступление. Тогда мы пройдем сквозь ряды русских, точно дерьмо через гуся.

— Это точно. Но как же быть при этом с вашими собственными бойцами?

Низкорослый лейтенант перевел глаза с советской кавалерии, которая с шашками наголо атаковала немецкие позиции на левом фланге, на фон Доденбурга, и пожал плечами:

— Если только ваш командир не возьмет моих ребят с собой, посадив их на танки или бронетранспортеры, они все погибнут здесь. Умрут смертью героев. — На его морщинистом лице промелькнула слабая улыбка. — За народ, родину, фюрера и все такое прочее.

Наступление русских достигло своего апогея. Кто-то трубил в рожок. Офицеры и сержанты выкрикивали слова команд. Гигант с красным знаменем в руках орал: «Слава Красной армии!». Сидевший на огромной белой кобыле офицер указал саблей на немецкие позиции и всадил шпоры в бок лошади.

— Вот так! — воскликнул лейтенант вермахта. Его глаза заблестели. — Теперь нам суждено либо выстоять, либо погибнуть.

— Или выстоять, или погибнуть, — словно эхо, повторил вслед за ним Куно фон Доденбург. Волнение маленького лейтенанта незаметно передалось ему самому.

Стрельба велась теперь непрерывно. Воздух то и дело разрезали трассирующие очереди. Немецкие пулеметы работали без остановки, стремясь сдержать натиск русской пехоты. Казалось, враг натолкнулся на каменную стену. Но он все равно рвался вперед. Офицер на белой кобыле упал, сраженный пулей, попавшей ему в грудь. При этом его нога осталась в стремени, и теперь обезумевшая кобыла тащила труп вперед за собой. Везде валялись тела павших, но новые и новые бойцы перепрыгивали через них и рвались вперед, на немцев. Казалось, ничто не способно остановить их. Солдат гигантского роста, державший в руках знамя, был ранен. Его колени подкосились. Но прежде чем он рухнул на снег, другой выхватил знамя из рук умирающего и побежал вперед.

— Дьявол и тысяча чертей! — выдохнул миниатюрный лейтенант. — И их еще смеют называть недочеловеками? Да разве наши собственные немецкие солдаты способны на такое?

— Все это действительно выглядит впечатляюще, но на самом деле так не воюют, — пробормотал фон Доденбург.

Передние шеренги русских уже достигли полосы немецких окопов на краю деревни. Иваны стали прыгать в траншеи, уничтожая немцев штыками. Но русских было уже не так много — пока они рвались вперед под ураганным огнем немцев, их колонны значительно поредели. Враг понес чересчур чувствительные потери. К тому же артиллерия уже не могла больше прикрывать пехоту. Наступил тот самый момент, которого все это время терпеливо дожидался Стервятник.

— Всем танкам произвести по одному выстрелу по позициям русских! — скомандовал он.

Огромные снаряды, выпущенные из 88-миллиметровых орудий, разорвались в самой гуще неприятельских позиций. В воздух полетела земля, камни, снег; все неожиданно заволокло густым дымом. В снегу образовались огромные воронки. Между ними валялись трупы и разорванные окровавленные тела.

Под обстрелом «Тигров» атака русских окончательно захлебнулась. Знаменосец с красным знаменем получил пулю в грудь и начал оседать вниз. Он попытался удержаться на ногах, опираясь на древко, но у него ничего не получилось. Он рухнул плашмя и испустил дух. Знамя выпало из его безжизненных рук.

Это послужило своего рода сигналом для наступавших. Солдаты побросали оружие и побежали назад. Напрасно офицеры и сержанты гонялись за ними, били их плашмя саблями по спинам, свистели в свистки, пытаясь остановить паническое бегство. Все это было бесполезно. Бегство продолжалось.

— Дерьмо! — проговорил миниатюрный лейтенант. — Ну разве так воюют? Похоже, они уже больше не могут сражаться. Ну что ж, теперь пришла наша очередь наступать!

Первый из немецких «Тигров» выскочил из-за деревенских изб и помчался вперед. За ним последовали остальные. За каждым «Тигром» ехали бронетранспортеры с пехотинцами. Постепенно танки растянулись на заснеженной равнине, образовав подобие гигантской буквы «V».

«Кюбельваген» тоже тронулся вперед. Судя по всему, водитель хотел следовать за одним из «Тигров», чтобы укрываться за его мощным стальным корпусом. Сзади фон Доденбург услышал тарахтение мотора бронетранспортера. Обернувшись, он увидел ухмыляющиеся лица Матца и Шульце, торчащие над бортом. Они появились здесь неспроста. Ветераны «Вотана» специально примчались сюда, чтобы оберегать и охранять своего любимого командира, что бы потом ни случилось.

Лейтенант вермахта посмотрел на фон Доденбурга и прокричал:

— Здорово, когда тебя любят, верно?