Школяр - Дмитрий Таланов

Ян приник ухом к стене в стороне от дырки из-под сучка, которой завладела Анна. Филь, чей интерес к загадке Схизматика иссяк, встал посреди комнаты в ожидании, с ним Габриэль и Мета.

— Анна, хватит, — сказала Мета почти в голос. — Мы всё выяснили, пора уходить!

Неожиданно для всех из Первой лаборатории донесся густой рыкающий храп. Анна отпрянула от стены.

— О как, — сказала она и застыла на секунду в задумчивости. Затем, придав лицу невинное выражение, она стрельнула глазами в Мету с Яном и вынеслась за дверь, бросив им на бегу: — Я сейчас!

— Ты… к-куда? — спохватились они, но поздно, её шаги уже раздались из Первой лаборатории.

Мета вбежала туда, воскликнув с порога «Ошалелая девчонка, ты что задумала?», но Анна уже закончила читать фразу из Железной книги. Сжав в одной руке шпаргалку Схизматика, который, откинувшись на стену, дрых на табурете в углу, она торжествующе вытянула другую, показывая на прямоугольную дыру там, где была стена. Через дыру в лабораторию потянуло снегом.

Филь потерял способность соображать, отказываясь воспринять действительность, где по одну сторону перед его глазами была лаборатория, а по другую — заснеженное поле. То, что он видел один раз подобное, ничуть не помогало: тогда он смотрел с расстояния не меньше сорока шагов и в полутьме. Открыв рот, он замер перед дырой, время для него остановилось.

Низко висящий диск солнца светил ему в глаза. Он был жуткого зеленоватого оттенка и подкрашивал этим цветом всё вокруг, кроме приземистых полузасыпанных снегом коричневых строений на горизонте. Ветер, задувающий в лабораторию, оставлял горький привкус на губах.

— Филь, — прошептала Анна у него над ухом, — а ты сильно боишься умереть?

— А? — успел он спросить до того, как она толкнула его в спину.

Сзади раздалось дружное «Ах!», и Филь головой влетел в проем. Невидимая стена прогнулась под ним, как натянутый ветром парус, и отбросила его обратно.

— Дура, сейчас как врежу! — закричал он, вскакивая на ноги и собираясь отвесить Анне затрещину, но она уже бежала по глубокому снегу.

— Не догонишь! — крикнула она и припустила быстрей, заметив, что её догоняют Ян с Метой.

Филь едва успел заступить Габриэль дорогу.

— А ты куда собралась? Только через мой труп!

Теперь он снова мог рассуждать о трупах, когда та штука за спиной его не убила, а лишь не пропустила.

Габриэль раздраженно фыркнула:

— Ой, Филь, не изображай из себя командира, тоже мне, Лентола в штанах!

Она попыталась его обойти, но он передвинулся, опять загородив дорогу.

— Филь, пусти! — рассердилась Габриэль, сделав попытку проскользнуть с другой стороны.

— Не пущу, хоть дерись, — сказал он. — Нечего тебе там делать!

— А это уж мне решать!

Габриэль сунулась к дыре и снова потерпела поражение. Она взмолилась:

— Филь, это нечестно, ты не матушка и не можешь мной командовать! Я, между прочим, старше тебя на два месяца, пусти!

— Нет, Габриэль, это не годится, — уперся Филь. — Если б Эша не убежала, еще ладно, а так твоя матушка с ума сойдет, если с тобой что-нибудь случится. Подумай сама!

Габриэль топнула ногой:

— Противный!

Филь увидел, что спавший на табурете Схизматик выпрямился и открыл глаза. Они оказались у него красные, как у кролика. Он повел ими по сторонам, наткнулся взглядом на дыру, вскочил на ноги и уставился в неё, как бык. Потом вытянул свои могучие длани и рванулся вперед, отдавив Филю ногу. Сморщившись, тот вместе с Габриэль смотрел, как Схизматик скачками несется к трем близнецам, склонившимся над обширной впадиной в снегу, над которой поднимался пар. За впадиной сгущался туман. Филь пригляделся: минуту назад никакого тумана там не было, а сейчас он медленно подползал к близнецам.

— Ой, — пискнула Габриэль, — прямо как в Хальмстемском лесу!

Схизматик заорал на бегу:

— Уходите оттуда! Вам конец, если он доползет до вас!

Услышав профессора, Анна указала на него сестре с братом, потом они заметили туман. Пятясь, все трое стали удаляться от него всё быстрей, пока наконец не побежали. Анна выронила рукавицы, которые держала под мышкой, но не оглянулась на них. На её месте Филь тоже бежал бы без оглядки, он хорошо помнил, на что наткнулся один раз в таком тумане.

Схизматик перешел на шаг, а когда близнецы промчались мимо него, поспешил следом. Едва он вошел в лабораторию, Анна виновато протараторила:

— Профессор, простите, вы крепко спали, а книга была открыта, и на ней лежала эта бумага, и я осмелилась прочитать текст вслух!

— Не морочьте мне голову, — прервал её Схизматик, шумно отдуваясь. — Я давно знаю, что вы за мной охотитесь. Верните, пожалуйста, мой перевод!

Он подскочил к книге и, сверясь с листом, прочел певучую фразу. Через секунду дыра исчезла и в лаборатории потемнело.

Схизматик закрыл книгу и побарабанил по ней пальцами, разглядывая выстроившихся перед ним школяров. Они, удивленные тем, что их раскусили, смотрели на него во все глаза.

Сжалившись, Схизматик пояснил:

— Сначала я нахожу здесь сочинение одного из вас. Потом все флаконы на полках оказываются передвинуты. Затем кто-то роется в древних сердарских журналах, путая листы, и забирает с собой флакон с лекарством. И, наконец, я обнаруживаю под шкафом ножницы с выцарапанными на рукоятке буквами «Г.Ф.». Чьи это ножницы? — спросил он, выкладывая их на стол.

— Мои, — виновато пропищала Габриэль.

— Мне всё понятно, кроме того, что вы здесь ими делали?

— Мы подрезали ими ваши шторы, профессор, — сказал Филь, как в воду прыгнув.

Схизматик глянул на шторы и спросил потрясенно:

— Зачем?

— Чтобы подглядывать за вами, — признался Ян. — Видите ли, профессор, мы решили, что вы демон.

— Вы всё неправильно поняли, — вздохнув, сказал на это Схизматик.

Повисла неловкая пауза.

— Я вернулся, чтобы закончить довольно важную работу, завершающий эксперимент, — подбирая слова, объяснил он. — Но упустил из виду, что у меня закончился один из ингредиентов. Найти его можно только в Запретных Землях, где вы едва не сложили сегодня по неразумению головы. Зимой там не очень опасно, но летом тот туман превращается в марево, которое трудно заметить. Вы, может, из него и вышли бы, но через сколько дней, месяцев или лет не дано предугадать. А сейчас я должен крепко подумать, что с вами делать, и будет лучше, чтобы вы не мозолили мне глаза!

* * *

Профессор думал больше недели. Каждый раз, встречая его, все пятеро ощущали занесенный над ними меч. Поэтому никакого удовольствия ни от Нового года, ни от праздничного торта, ни от мороженого Гарпии, ни тем более от осточертевших всем давно саней никто из них не получил. А в довершение всего сразу после Нового года разразился лютый мороз.