Исследование истории. Том I - Арнольд Тойнби

«В верхнем течении Нила и сейчас живут племена, близкие по типу лица, физическому сложению, черепным пропорциям, языку и одежде к древнейшим египтянам. Во главе этих племен стоят чародеи — “повелители дождей”, или “божественные” цари, которые еще до недавнего времени подвергались ритуальной казни; сами же племена делятся на кланы, каждый из которых имеет свой тотем… Из всего этого можно вынести впечатление, что общественное развитие этих племен, населяющих верховья Нила, приостановилось на стадии, пройденной остальными египтянами еще до начала их письменной истории. Перед нами — живой музей, экспонаты которого служат дополнением к нашим коллекциям и воскрешают перед нами отдельные моменты доисторического прошлого».

Параллель между древнейшими условиями в одной части нильского бассейна и современными — в другой наводит на некоторые размышления. Допустим, что жители нильского бассейна никогда не столкнулись бы с вызовом засухи в частях, находящихся ныне вне зоны экваториальных дождей. Остались ли бы в этом случае дельта и нижняя долина Нила в первоначальном природном состоянии? Могла ли египетская цивилизация никогда не возникнуть? Не расселились ли бы эти люди по окраинам нижней долины Нила так же, как динка и шиллук селятся теперь по окраинам Бахр-эль-Джебель? Существует и другой ход мыслей, касающийся не прошлого, а будущего. Мы можем вспомнить, что на временной шкале Вселенной, нашей планеты, [на шкале существования] жизни на Земле или даже genus homo[167] период в шесть тысячелетий — незначительный промежуток времени. Допустим, что с другим вызовом, столь же страшным, сколь и тот, с которым жители нижней долины Нила столкнулись вчера, в конце ледникового периода, жители верхней долины должны будут столкнуться завтра. Существует ли основание полагать, что они окажутся неспособны ответить некоторым равновеликим динамическим актом, который бы мог породить равновеликие творческие последствия?

Мы не должны требовать, чтобы этот гипотетический вызов народам шиллук и динка был того же рода, что и вызов, брошенный отцам египетской цивилизации. Давайте представим, что вызов исходит не от природного, а от человеческого окружения, что это не вызов климата, но вызов вторжения чуждой цивилизации. Разве не с этим самым вызовом фактически столкнулись на наших глазах примитивные жители тропической Африки под воздействием западной цивилизации, человеческое посредничество которой в наше время играет мифическую роль Мефистофеля по отношению к каждой другой существующей цивилизации и к каждому существующему примитивному обществу на поверхности Земли? Вызов произошел еще так недавно, что мы не можем пока предвидеть окончательный ответ, который дадут столкнувшиеся с этим вызовом общества. Мы лишь можем сказать, что если отцам не удалось ответить на один вызов, это не означает, что дети не ответят на другой, когда придет их час.

* * *

Возникновение шумерской цивилизации

Мы можем лишь вкратце рассмотреть эту проблему, поскольку здесь встречаемся с вызовом, идентичным тому, с которым столкнулись создатели египетской цивилизации, и с ответом того же рода. Иссушение Афразии также заставило основателей шумерской цивилизации вступить в борьбу с болотистыми джунглями нижней долины Тигра и Евфрата и превратить их в землю Сеннаар. Материальные аспекты возникновения двух этих цивилизаций совпадают почти полностью. Духовные же характеристики, религия, искусство и даже общественная жизнь, демонстрируют гораздо меньшее сходство — еще одно подтверждение того, что в сфере наших исследований нельзя a priori[168] предполагать, будто одинаковые причины приведут к одинаковым следствиям.

Об испытании, через которое прошли основатели шумерской цивилизации, напоминает шумерская легенда. Убийство дракона Тиамат богом Мардуком и творение мира из его останков знаменуют покорение первобытной пустыни и создание земли Сеннаар благодаря устройству системы каналов и осушению почвы[169]. История потопа отмечает восстание природы против оков, которые наложила на нее человеческая смелость[170]. Благодаря библейской версии, литературному наследию, вынесенному евреями из своего изгнания на реках Вавилонских, слово «потоп» стало общеупотребительным в западном обществе. Оно оставило право современным археологам открывать первоначальную версию легенды, а также искать непосредственные доказательства некоего особого потопа необыкновенной суровости в плотных наслоениях нанесенной водой глины, расположенных между древнейшими и более поздними слоями, оставленными человеком на местах некоторых исторических поселений шумерской культуры.

Бассейн Тигра и Евфрата, подобно бассейну Нила, являет собой «музей», в котором мы можем изучать неодушевленную природу пустыни, впоследствии преображенной человеком, а также ту жизнь, которой жили в этой пустыне первые шумерские первопроходцы. Однако в Месопотамии этот музей расположен не как в бассейне Нила, вверх по течению, он располагается в новой дельте у самого Персидского залива, которая образовалась в результате слияния двух сестринских потоков во времена, последовавшие не только за возникновением шумерской цивилизации, но и за ее исчезновением, а также за исчезновением ее вавилонской наследницы. Эти болота, возникшие постепенно на протяжении последних двух или трех тысячелетий, сохранились в своем девственном состоянии до наших дней только лишь потому, что на сцене не появилось ни одного человеческого общества, у которого бы возникло желание овладеть ими. «Болотные люди», посещающие эти места, научились приспосабливаться к ним пассивным образом (на что указывает их прозвище — «перепончатоногие», данное британскими солдатами, столкнувшимися с ними во время войны 1914-1918 гг.). Однако они никогда не готовились к выполнению той задачи по превращению болота в сеть каналов и полей, которую выполнили основатели шумерской цивилизации в схожей местности приблизительно пять или шесть тысячелетий назад.