Мой нежный завоеватель - Джудит Френч

— Обычно да.

Она пожала плечами.

— Бедняжки! Неудивительно, что твоим воинам так нравятся согдианки. Трудно воспитать храбрых солдат, если их матери настолько боязливы.

— Возвращайся к своим телохранителям. Мне нужно обсудить дальнейшие планы с Гефестионом. Я намерен разделить армию и послать часть войск с ним к реке Инд вместе с моими мастерами. Мы займемся очисткой склонов от враждебных туземцев, а Гефестион с солдатами тем временем подготовит для нас переправу. Самому Гераклу доводилось переплывать Инд во время половодья.

— Этот Геракл — один из ваших богов? Я слышала, что он был гигантом.

— Он полубог, но вовсе не гигант.

— Не выше тебя ростом, мой господин?

Он мрачно посмотрел на нее и повернул лошадь в ту сторону, где находился Гефестион.

— Ты придешь в мой шатер отобедать со мной? — крикнула она вдогонку.

Он не ответил. Вероятно, ее сарказм снова толкнет его в объятия греческой шлюхи. Роксана вздохнула. Ну почему она так и не научилась сдерживать свой язык? Ей всегда следовало помнить, что ее муж не такой, как остальные мужчины, и подшучивать над ним — очень опасная игра с более высокими, чем она готова была платить, ставками.

Она подумала о дальновидном решении Александра разделить армию. Ей казалось, что у него должны быть на то веские причины. Пока, что они не сталкивались с серьезной опасностью и даже не видели местных жителей.

Кайан и Бондур понеслись галопом, чтобы встретить ее. Изуродованное лицо охранника вселяло ужас, но он был добрым и умным человеком, на которого она вполне могла положиться. Роксана заметила интерес, проявленный к Бондуру одной молодой женщиной из ее свиты. Эту согдианку звали Парвона. Роксана собиралась расспросить Кайана о семье Бондура. Повышение было для него шансом разбогатеть, если он будет преданно ей служить.

Кайан придержал коня и отсалютовал Роксане.

— Приветствую тебя, принцесса! — В его словах звучала ледяная вежливость, и они жалили ее так, что выступили слезы.

— Брат, нам нужно многое обсудить. — Она махнула Бондуру, чтобы тот следовал позади. — Александр пообещал мне, что ты станешь командиром «летучих демонов». — Блеск в глазах Кайана подтвердил, что она приняла правильное решение. — Ты кавалерист от рождения, — добавила она, — и должен показать этим грекам, на что способен.

Он посмотрел на нее, прищурившись.

— Я обязан защищать тебя. Твой отец заставил меня поклясться…

— Ты лучше защитишь меня, если станешь командиром в армии Александра. Многие желают мне смерти, особенно сейчас, когда я ношу его ребенка.

Кайан стойко выдержал удар.

— Я солдат, — сказал он. — Можешь не беспокоиться, ведь этот ребенок — твоя плоть.

— И наследник трона. — Ее нижняя губа задрожала. — Я думала… я хотела… — она судорожно сглотнула. — Все должно было произойти иначе.

— Да, это был бы мой сын, а не его.

Он был очень близко, но она не посмела прикоснуться к нему. К ним подъехал один из людей Александра.

— Я намерена назначить Бондура начальником моей личной охраны вместо тебя, — громко сказала она.

Кайан кивнул.

— Как пожелаешь, принцесса.

— Твое высочество! — Юноша остановил свою маленькую лошадь рядом с ними. — Великий царь желает немедленно видеть начальника охраны.

— Бондур! — крикнул Кайан. — Охраняй принцессу. — Он отсалютовал ей, и их взгляды снова встретились. — Если я смогу что-то для тебя сделать, моя госпожа, — произнес он, — только прикажи.

Высоко подняв голову, она развернула своего коня и возвратилась вдоль марширующей колонны к своим женщинам. И только когда наступила ночь, она, лежа одна в постели, дала волю потоку соленых слез, а ее сердце сжалось, тоскуя о том, чему никогда не суждено было случиться.

Гефестион с основными силами армии Александра направился на юг, чтобы построить переправу через Инд, а Александр с оставшимися войсками вступил в непрерывные стычки с враждебными племенами, засевшими на холмах. Пересеченная местность изобиловала крепостями, а греки не могли позволить здешним племенам перерезать основной путь, связывавший их с Персией. Александр понимал, что обязан разбить и рассеять все войска туземцев. Для регулярной армии это был наихудший вариант ведения боевых действий: быстротечные схватки, засады, ночные нападения. Воины пребывали в постоянном напряжении.

Когда Оксиарт присоединился к армии Александра, он выразил недовольство предложением Роксаны назначить Кайана командиром отряда «летучих демонов».

— Зачем тебе это? — спросил Оксиарт у дочери. — Я рассчитывал, что Кайан будет присматривать за тобой.

— Я находилась в большей опасности, когда он был рядом. Александр крайне подозрителен. Если ему покажется, что ребенок, которого я ношу, не его… Нет необходимости говорить тебе, что мой супруг может быть необычайно жестоким. Неужели ты хочешь увидеть, как покатится голова Кайана? — Она нахмурилась. — Перестань сверлить меня взглядом. Я не совершила ничего такого, что опорочило бы твою или мою честь.

Оксиарт обнял ее.

— Я никогда не сомневался в тебе.

— Быть женой Александра — это почти то же самое, что ехать на тяжело груженом верблюде по тонкому льду. На пути полно ям, и так и жди, что окажешься в ледяной воде. — Они направились к ее шатру. — Прости меня. Из-за беременности я бываю слишком эмоциональной.

Оксиарт улыбнулся.

— Твоя мать была такой же.

— Я бы никогда не подумала, что стану сожалеть об отсутствии Гефестиона, но это именно так. Александр сейчас стал больше пить и проявляет непозволительную беспечность. Ему ничего не стоит вступить в рукопашную схватку с вражескими патрулями. За последний месяц он был уже дважды ранен.

— Когда я приехал, Александр меня встретил лично. Судя по его настроению, нельзя было предположить, что между вами произошла размолвка.

— У нас все в порядке. Гефестион забрал Европу с собой. Правда, Александр больше прислушивается к мнению персов, чем к моему. Помяни мои слова, отец! Сколько бы стран он не завоевал, ему все равно будет мало.

— Придержи язык. С твоей стороны не очень умно высказывать подобные мысли.

— Но кому же мне открывать свое сердце, как не тебе?

— Действительно, Александр с каждым днем становится все в большей степени азиатом. Но разве это плохо? Он ценит каждого по его способностям, а не по национальности. Уверяю тебя, не так уж легко быть царем.

Он устроился на скамье с подушками.

— Я рад, что ты сейчас превосходно выглядишь, прямо сияешь. — Он похлопал ее по руке. — У беременных женщин часто возникают странные капризы.