Государство, армия и общество Древнего Египта - Адольф Эрман

«Божественный отец Эйе» (современные ученые считают его отцом царицы Нефертити. Эта точка зрения отразилась и в научно-популярной литературе. Например, в книге А.В. Волкова и Н.Н. Непомнящего «Хетты. Неизвестная империя Малой Азии» (изд-во «Вече», 2004) сказано (с. 150): «…Эйе, отец Нефертити и верховный жрец страны». – Пер.) играл видную роль при дворе в новом городе «Горизонт Солнца» Атона[122](Ахетатон). В старой иерархии Эйе не занимал высокого места, но при Эхнатоне возвысился до положения его доверенного лица – возможно, благодаря своему активному участию в реформаторской деятельности царя. Похоже, что Эйе не имел высокого религиозного сана; при дворе он носил титулы «носитель опахала справа от царя» и «воистину любимый писец царя», а также заботился обо всех царских лошадях; но в религиозной иерархии не поднялся выше звания «божественный отец», которое имел в начале реформы. Супруга Эйе Тия очень помогала ему в его возвышении при дворе: она раньше была кормилицей и воспитательницей царя.

Естественно, что при такой благосклонности к нему монарха Эйе должен был публично получать награды, и его должны были наградить золотом. Действительно, Эйе получил этот знак отличия по меньшей мере два раза. Первый раз это случилось до его свадьбы с Тией[123]. На соответствующем рисунке Эйе прибывает во дворец царя на колеснице, его сопровождают многочисленные носители опахал и слуги. На заднем плане мы видим его величество вместе с царицей на балконе дворца; толпа почтительно приветствует их. Царь, повернувшись к казначею, приказывает ему наградить Эйе: «Надень золото на его шею, на его спину и золото на его ноги, потому что он слушал учение». Казначей приказывает своим слугам принести драгоценности всех видов – золотые цепи, ожерелья и красивые сосуды для притираний; а пока он отмечает на своей табличке для письма, насколько уменьшились в тот день сокровища царя, слуги обвивают горло и шею Эйе золотыми цепями.

Эйе радостно поднимает руки, и царь с удовольствием кивает ему с балкона. Кроме того, в этот день пострадал ради Эйе и царский склад продовольствия: царь приказал отнести в дом своего любимца сосуды с вином и огромное количество еды.

Когда Эйе получил «золото» во второй раз, он уже был мужем Тии, и по тому, как была вручена ему награда, мы видим, что этот брак сделал его близким человеком царского семейства. Теперь движение к дворцу колесниц с высокородными женихом и невестой было обставлено с царской пышностью: их сопровождали целые отряды скороходов и носителей опахал и охраняли солдаты – сирийцы и нубийцы; Эйе даже привел с собой десять писцов, чтобы они записали милостивые слова, которыми его повелитель почтит его.

И когда Эйе и Тия оказались под царским балконом, они получили почести намного выше тех, что ожидали. Царь не вызвал своего казначея, чтобы тот их украсил, а сам вместе со своими женой и детьми пожелал вручить наградное золото этим верным слугам своего семейства. Опираясь на пестрые подушки, лежавшие на перилах балкона, монарх бросал награждаемым ожерелья; царица, державшая на руках свою самую младшую дочь – царевну Анхесенпаатон, – бросала вниз золотые цепи, и две старшие царевны, Меритатон и Мекетатон, приняли участие в этой игре и разбрасывали браслеты. На Эйе и Тию пролился целый дождь драгоценностей; они не могли унести все это, тем более надеть на себя. Эйе надел семь толстых ожерелий и девять тяжелых браслетов; остальное слуги должны были отнести в его дом. Толпа, увидев милость монарха, выразила свою радость криками, а мальчики, которые шли позади Эйе, танцевали и прыгали от радости. Счастливая пара гордо вернулась домой, и веселье, которое началось в доме, когда их увидели подъезжающими к нему, было поистине великим. Их слуги радостно вышли встретить их, горячо целовали ноги Эйе и простирались в пыли перед дарами царя. Крики радости были такими громкими, что их услышали даже старики-привратники, сидевшие на корточках перед задними постройками, далеко от двери. Они стали с удивлением спрашивать друг друга: «Что значат эти радостные крики?» И один из них сказал своему мальчику: «Скороход, сходи посмотри, что означает эта великая радость?» – «Иду, иду», – ответил мальчик и скоро вернулся с новостью: «Они радуются за божественного отца Эйе и за Тию, которые стали людьми из золота!» Так все порадовались этому «счастливому случаю».

Этот обычай давать подарки в знак благоволения и почета был в ходу долгое время: почти в конце дней правления ХХ династии мы встречаем некоего Пеннута, который управлял одним из округов Нубии и благодаря наместнику Нубии получил две серебряные чаши с драгоценными притираниями как знак высокого отличия.

Благодаря могуществу и дарам, полученным от царя, чиновники стали богатеть, и теперь любой, у кого хватало средств, позволял себе иметь красивый особняк, изящную повозку, великолепную ладью, много негров в качестве лакеев, слуг и чиновников своего хозяйства, а также сады и скот, дорогие кушанья, хорошее вино и роскошные одежды. Вот пример, позволяющий представить размер богатства, которое добыли таким путем многие египетские вельможи. В Египте был старинный обычай, сохранившийся до наших дней: в Новый год «дом делает подарки своему господину». Рисунок в гробнице одного высокопоставленного чиновника времен Аменхотепа II (к несчастью, его имя утрачено) позволяет нам увидеть «новогодние подарки», которые он преподнес этому царю. «Среди них есть колесницы из серебра и золота, статуи из слоновой кости и черного дерева, всевозможные ожерелья, драгоценности, оружие и произведения искусства». Статуи изображали царя и его предков в различных положениях и одеждах или в облике сфинксов с портретной головой монарха. В набор оружия входили боевые топоры, кинжалы, щиты всех видов, а также кольчуги, несколько сот кожаных колчанов различной формы, 680 щитов из кожи какого-то редкого животного, 30 дубин из черного дерева, украшенных золотом и серебром, 140 бронзовых кинжалов и 360 бронзовых серповидных мечей, 220 рукояток для хлыстов – из слоновой кости, инкрустированной черным деревом, и т. д. Кроме всего этого, там было много сосудов странной азиатской формы из драгоценного металла, две большие статуэтки газелей с цветами во рту, вырезанные каждая из целого куска слоновой кости, и, наконец, настоящий щедевр – изображение здания, заросшего фантастическими растениями, на которых цветут гигантские цветы, а среди них гоняются друг за другом крошечные обезьянки. Вероятно, это была часть чего-то вроде столового сервиза из драгоценного металла.