Наследница дворянского гнезда - Марина Серова

* * *

Чтобы хоть как-то отблагодарить деда за неоценимую помощь в добывании информации, я решила устроить ему роскошный ужин. На большее моей фантазии не хватало. В ресторан он и сам мог сходить, а его страсть к домашней кухне пребывала вечно неудовлетворенной: кухарку брать мы не хотели, а я еще на заре туманной юности категорически заявила, что регулярно готовить дома не буду. Только в ситуациях форс-мажора и когда мне вожжа под хвост попадет. Сегодня я решила, что этот день настал. Полчаса просидела в Интернете, распечатала пошаговую инструкцию c картинками приготовления куриных грудок с беконом, ананасами и сыром, подобрала подходящий салатик и побрела на кухню. Хочешь не хочешь, а своих лучших агентов надо поощрять.

В общем, не так-то оказалось все и страшно. Делай себе надрезы в грудках, пихай туда все, что в рецепте написано, – и на сковородку. К слову сказать, я даже проявила фантазию и от себя натерла в начинку немного мускатного ореха. И в этот раз у меня ничего не сгорело! И сыр при жарке почти не вытек. Осталось закинуть все это в форму, залить сливками с вином и поставить в духовку минут на десять. Я с облегчением затолкала почти готовые грудки в раскаленный духовой шкаф и принялась за салатик.

Лучше бы я его готовый купила, а деда обманула, что сама сделала! В процессе нарезки ингредиентов чуть не порезала палец и лишилась ногтя. Прощай, маникюр. Теперь все придется отрезать чуть не под корень. И так пальцы у меня не длинные, а теперь и вовсе будут выглядеть, как жалкие коротышки. А дед еще удивляется, что я не люблю стряпать! Женская красота и кухня – понятия, исключающие одно другое. От женщины должно пахнуть дорогими духами, а не борщом.

Пришлось подниматься к себе, доставать пилку, приводить в порядок жалкий обрубок бывшего маникюра. Палец с коротким ноготком выглядел совсем уж уродливо среди своих гордых собратьев, поэтому я решилась и со злостью обкромсала красоту и на других девяти пальцах. Стерла лак, привела в порядок пилкой остатки красоты, глубоко вздохнула. И учуяла запах гари. Мои куриные грудки с ананасами! Ну почему все, что касается простых женских обязанностей, для меня является просто Эверестом каким-то?

В общем, Аришу я пригласила в ресторан. Он сразу почуял неладное, запах горелого мяса так и не выветрился из кухни к его возвращению.

– Полетт? – с удивлением воззрился он на меня.

– Попытка устроить тихий семейный ужин при свечах провалилась, – призналась я чуть ли не со слезами, – не удалась я у тебя. Ну и что? Зато могу себе позволить угостить любимого деда в лучшем ресторане города. Скажи, тебе больше нравятся задрипанные домохозяйки, умеющие грамотно приготовить отбивные, или шикарные женщины, не стесненные в средствах?

– Домохозяйки, естественно, – обреченно развел руками дед, – потому что живьем таковых я видел только вдали от своего дома. Ни твоя мать, ни бабушка, ни даже моя матушка на хозяйстве помешаны не были. Так что, насколько я понимаю, сегодня меня приглашает в ресторан шикарная женщина?

– Ага, – хлюпнула носом я, – только накрашусь, сразу превращусь из неудавшейся домохозяйки в прекрасного гламурного лебедя.

Хлюпала я, скорее, не из-за неутешного горя в связи со сгоревшими куриными грудками, просто от дыма все еще глаза слезились, и в носу щекотало. Но деду это знать было необязательно.

– Ну-с, какие новости? – начал светскую беседу он, приступив к салатику.

Салатик как салатик, ничего особенного. Вот если бы я не отрезала ноготь, то мой получился бы не хуже, с ревностью отметила я. И рассказала Арише все, что произошло за последние сутки. Он одобрительно кивал головой, правда, я не совсем понимала, к чему относится одобрение: к неплохой кухне ресторана или моим действиям. Я закончила, он произвел краткий анализ моих действий. Положительный, в общем, анализ.

– А что ты скажешь? – потребовала порции городских сплетен от него я. – Что новенького в Датском королевстве?

– Доллар упал, – пожал плечами дед, – а евро вырос. В минском зоопарке родился медвежонок, а в Австралии киты опять выбросились на берег.

– Безобразие, куда мир катится. Опять, поди-ка, пластиковых пакетов наглотались. Они у них в китовых усах запутываются и планктон не пропускают. Вот и приходится с голодухи на сушу выбираться, – не удержалась и блеснула эрудицией я. – А что новенького в Горовске?

– В Горовске весна. В леса вернулись перелетные птицы, местный драмтеатр начал постановку «Гамлета», а у Кольки-Ермака помер любимый дядюшка.

– У Кольки? – пропустила остальное мимо ушей я. – Надо бы соболезнование выразить.

Колька-Ермак был тем самым местным авторитетом, который подарил мне отмычки и научил ими пользоваться. Кроме того, он оказывал мне время от времени некоторые не очень крупные услуги. Правда, я все представляла так, что ему казалось, что это я оказываю ему услуги, поэтому он считал себя моим вечным должником. Скорее, это он благодарил меня за наводку на «нехороших людей», которых мне надо было немного потрепать. А трепать приходилось ему. Потому что, перейдя дорогу мне, они переходили ее и ему. Так уж получалось.

– Успеешь. Дядюшка скончался сегодня ночью, прямо за карточным столом. Представляешь, сорвал крупнейший куш и помер от радости. Прекрасная смерть! Любой позавидовал бы. Если бы он не упал прямо лицом на фужер с шампанским. Фужер разбился, и… в общем, хоронить его будут в закрытом гробу.

– Ага, прекрасная смерть, – машинально повторила я, слушая его.

Мой меркантильный ум уже строил параллель: Ермак, который с явной охотой поддается на мои провокации и не жалеет об этом, почивший дядюшка, морг. Городской, естественно. Сейчас тело любимого родственника городского авторитета, скорее всего, находится под опекой моего знакомого патологоанатома. Какое удачное стечение обстоятельств! От переизбытка чувств я привстала и чмокнула деда в нос.

– В этом она вся, – горестно вздохнул он, – во всем находит свою выгоду.

* * *

Пока с Норбековым маялись серьезные дядьки в гражданском, я решила отвлечься на пешек. Кажется, очередь дошла до господина Михаила Эдуардовича Казанчева, молодого и сговорчивого патологоанатома морга городской больницы. Может быть, на первый взгляд, его преступление и не являлось столь уж серьезным, если его вырезать из контекста истории Лепниных, но именно в этой истории оно являлось тем самым кирпичиком, из которых и была сложена стена жестокого и подлого преступления. Если бы не помощь этих мелких продажных исполнителей, Норбеков никогда бы не смог осуществить задуманное.

Комбинация моя была совсем простенькой, оставалось надеяться, что Миша Казанчев не успел разлюбить деньги. Я припомнила, в каком облике являлась к нему журналистка Элка, достала тот же самый рыжевато-медовый парик-каре и контактные линзы цвета первой зелени. В одежде решила соблюсти зеленовато-рыжие оттенки. Кажется, в прошлый раз этот образчик моветона, как сказал бы Ариша, произвел на парня с кавказскими корнями довольно-таки яркое впечатление. Ох, что-то частенько приходится наведываться мне в этот морг!