Руины из роз - К. Ф. Брин

стал тем парнем, позволяющим себе немного легкомыслия. Мужчиной, которому было чертовски трудно противостоять.

– Что привело тебя в такое хорошее настроение?

Он глубоко вздохнул и медленно провел большим пальцем по моему бедру.

– Некоторые из самых теплых воспоминаний связаны с работой на полях эверласса вместе с моей матерью. Она любила заниматься садом и ухаживать за растениями, а мне нравилось разделять ее страсть к этому. У нее была во многих отношениях нелегкая жизнь, но, работая в поле, она улыбалась и смеялась. Работа в поле нам обоим поднимала настроение. Это было наше совместное занятие. То, что никто не мог у нас отнять. Я скучаю по тем временам.

– Должна предупредить тебя, что я – халтурщик. Сомневаюсь, что мои методы будут чем-то похожи на методы твоей матери.

– У тебя есть страсть к садоводству. Я слышу это в твоем голосе, когда ты говоришь о работе с растениями. Пусть методы у тебя и отличаются, но радость от работы ты испытываешь такую же. Не могу дождаться, когда увижу тебя в деле.

– А почему ты сам не развивал свое мастерство?

Найфейн взглянул на меня с высоты своего роста, но на его лицо падала тень. Я не могла разглядеть его глаза, чтобы прочитать в них, что он чувствует. Мы приблизились к полю, но он все еще не отпускал меня, хоть и замедлил шаги.

– Не у всех есть такой дар, как у моей матери. У тебя, похоже, он есть. Я знаю, как ухаживать за целебными растениями – это обязанность рода драконов, – и мне известны рецепты нескольких элементарных настоек, помогающих заживлять раны. Без них я был бы мертв. Кроме этого, я в лучшем случае новичок. Мне нужен наставник. Как и большинству людей. Феи используют эверласс, чтобы придать своим зельям и эликсирам непревзойденную силу, но то, что ты рассказала мне о своем целебном эликсире, похоже на работу мастера.

– Меня вряд ли можно назвать мастером. Тем не менее ты поймешь, что я не делаю необоснованных заявлений. Ну что, давай уже начнем.

– Не могу дождаться.

Мне показалось, что Найфейн говорил искренне.

По краю поля были расставлены козлы для распиловки лесоматериалов, на них лежали большие деревянные поддоны с кромкой примерно с мой мизинец. Луна светила в полную силу и давала много света. Ночной ветерок шевелил листья, и вдалеке пронзительно кричала ночная птица.

Я улыбнулась и на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь этим.

– О чем ты сейчас думаешь? – тихо спросил Найфейн.

Я развела руками и глубоко вздохнула.

– В моем распоряжении целое поле эверласса, наступило подходящее время ночи, и мне не нужно беспокоиться о том, что меня убьет большой зверь или какое-то другое существо. Мне не нужно нервничать или постоянно оглядываться через плечо. Это как сбывшаяся мечта.

– Или мечта, которая могла бы сбыться, если бы тебе не приходилось выполнять эту работу, чтобы свести на нет кошмар, в котором ты живешь.

– Способ забыться. – Я провела пальцами по внутренней стороне одного из поддонов, затем пощупала его кромку. – Кедр лучше подходит для поддонов. Этот поддон из сосны, если я не ошибаюсь. Вторая подходящая по качеству древесина.

– Я слышал обратное.

– В книгах тоже сказано обратное. Информация, полученная из вторых рук, имеет свои минусы. Твоя мать считала, что сосна подходит лучше всего, и ты согласился с этим. Мать твоей матери, вероятно, считала то же самое. Парень, написавший ту книгу, явно тоже это слышал. У них не было причин сомневаться в этом. Если бы я не пользовалась дубовыми поддонами, которые подходили еще меньше, до того, как нашла информацию в книгах, я бы тоже не подумала экспериментировать. Но разница была такова, что я задумалась о влиянии других пород дерева. Методом проб и ошибок я обнаружила, что кедр подходит лучше всего, тут без вариантов. Он самый великодушный и больше всех напитывает листья силой.

Как я и предполагала, Найфейн ничего не ответил. Я бы, наверное, захотела поспорить, если бы кто-нибудь посчитал знания моей матери ошибочными. С другой стороны, я же не заставляла его поменять поддоны. Найфейн явно привык позволять демонам болтать без умолку. Вероятно, именно это он позволил и мне.

Я умолкла и провела пальцами по верхней части крайнего поддона.

Затем приподняла этот поддон и сбросила его на землю.

– Кто-то отполировал его. Это приведет к увяданию листьев с удвоенной скоростью.

Найфейн скрестил руки на груди, продолжая наблюдать за мной.

Я помедлила.

– Это была проверка, не так ли?

– Да. Ты прочитала об этом в книгах?

– Нет. Я усвоила это на собственном горьком опыте. Однажды я попыталась увеличить производство, потому что соседка лежала на смертном одре, а ее муж, который обычно готовил эликсир, получил раны на охоте. Моя мать тогда тоже была тяжело больна. Я попыталась удвоить порцию эликсира. Воспользовалась соседским подносом и, черт возьми, чуть не потеряла все листья.

– Ты спасла соседку?

– Я не спасла ни ее, ни мать. Я никого не спасала. Просто давала им больше времени.

– И все же ты продолжаешь верить, что сможешь спасти всех.

Его тон вновь стал грубым. Мистер Мрачный Ублюдок никогда не отходил далеко.

– Я хотя бы пытаюсь что-то придумать. Ты собираешься мне помогать или нет?

– Что нужно делать?

– Учитывая размер этих поддонов, тебе придется ходить за мной и носить по одному из них, пока они не наполнятся.

Не говоря больше ни слова, Найфейн поднял первый поддон, и я начала собирать листья – по одному с каждого растения, выбирая самые большие и здоровые. По ходу дела я подрезала кусты там, где Найфейн это пропустил, попутно встряхивая растения. Уход за эверлассом в каком-то смысле расслаблял. Был своеобразной медитацией. Вероятно, потому, что моя способность дарить растениям любовь и заботу означала, что я могу дарить любовь и заботу семье и друзьям.

Добравшись до середины ряда, я услышала тихую мелодию, которую напевал глубокий рокочущий голос. Высокие и низкие ноты изящно, красиво и опьяняюще чередовались. Оглянувшись, я увидела, что Найфейн находится в таком же состоянии медитации. Похоже, он начал петь, сам этого не осознавая.

– Громче, пожалуйста, – попросила я, выкладывая три листа на поднос, и встретилась с глубоким, проникновенным взглядом Найфейна.

– Моя мать часто пела эту песню, когда ухаживала за эверлассом. Я не хотел петь ее вслух.

– Это прекрасная мелодия. Твоя мать умерла до проклятия?

– Да.

– Значит, она избежала кошмара.

– Это единственный кошмар, которого она избежала.

Я положила свою руку поверх его руки, сжимающей край подноса, и провела большим пальцем