Дорога домой - О. О. Щетинин

– У-у-у, жучара! Парни, если что, осторожнее с Найдёновым, он настоящий спец! – Кот рассмеялся. – Шеф, а как правильно пить?

– В смысле? Ну, точно не стоит пить на голодный желудок. Я потому и налёг на устриц, да и вкусные они…

– Вот именно, – кивнул Кот. – Никогда так больше на Марсе не делайте. Выпили пива, хоть пол-литра разом, съели два-три моллюска, ещё пивка. Устрицы способствуют доставке алкоголя в кровь, а в марсианском пиве его немало, только усваивается он очень медленно. Потому пьянеешь слабо, долго и плавно. А если закинуться устрицами перед этим, то всё сразу ухнет в кровь и шарахнет по мозгам. Так что, шеф, Найдёнов специально напомнил вам, что вы ничего не ели, зная, как пьют на большинстве других планет. Он не мог не понимать, что вы послушно натрескаетесь вкуснейшим деликатесом. Ну а потом пара кружечек и…

– Кружечек?!

– Ну, он же не заказал вам «лебёдушку».

– Лебёдушка?

– Ну да, их Первые так называли корабль, который возил продукты и пиво в Олимп из посёлка над древним морем. Когда они космодром строили. Теперь «лебёдушка» это ёмкость, похожая на их «лебедя», и вмещается в неё минимум шесть литров. Минимум. Мне хватает на несколько часов посиделок, если всё грамотно делать. Кстати, если есть устрицы небольшими порциями вместе с пивом и не забывать про чипсы, то лишний алкоголь выводится естественным путём и тебя вообще не накрывает.

– Вот зараза! Но в принципе это было хорошо, – л улыбнулся и, откинувшись на стуле, погладил себя по животу. И снова нахмурился. – А оно внушаемость случайно не повышает?

– Нет, вроде. А что?

Шеф помолчал и со странной смесью смущения и решимости выдал:

– Да он мне под пиво страшилку дурацкую рассказал. Про одичавших перепелов, которые прыгают на пятнадцать метров и могут клювом комбез пробить. Как-то больно уж сильно меня эта история задела… Вот и пытаюсь разобраться. Хотя умом понимаю, что всё это лажа.

– А вот и нет! – Кот снова заулыбался.

– Так это правда? Про хищных перепелов? – Сергей что, действительно напуган? Такой глупостью? Или зачем-то притворяется? Это с Котом всё ясно и понятно, а с Сергеем никогда до конца нельзя быть уверенной. Ни в чём.

– Что перепела на поверхности живут – нет, конечно. А вот что самцы перепёлок стали крупнее и агрессивнее – правда. У меня знакомая есть, её батюшка птицу разводит. Ну, хобби у человека такое. Как-то в разговоре упомянул. Кстати, перепёлки – очень выгодная культура. Но обязательно инкубаторы нужны. У них инстинкта насиживания нет вообще, уже лет пятьсот как атрофировался…

– То есть они ещё и яйца не высиживают, – протянул Сергей, а Маша задумалась: интересно, что это за знакомая у Кота? Вот в жизни не поверит, что его разведение дурацких перепёлок заинтересовало!.. Впрочем, не её это дело. А Сергей снова обратился к Маше:

– Маш, у меня к тебе огромная просьба. Будешь на Марсе…

– Перепелов ловить не стану, и не просите!

– Маш, я серьёзно. На Марсе или где ещё встретишь Сонел, присмотрись к ней. Внимательно. Макар, тебя это тоже касается. В ней что-то изменилось, а я так и не смог понять, что именно. Или ты права, Маша, и она изначально отлично притворялась, во что я не верю, или… Знать бы ещё, куда всё-таки Крыс её возил…

Да, Марс хорошо прошёлся по нам. И по мне, и по Тиму. Разобрал на кусочки, перекроил и собрал заново. И, кажется, мне это нравится. И Тиму тоже.

Я сразу, как только освоилась, начала тренироваться по программе Чёрных. Было интересно, хотя я не высыпалась жутко: не хотела в учебном центре жить и каждое утро ездила из Светлого туда, а вечером – обратно. Там трасса провешена, но на вездеходе – на тележке, когда уже привыкну? – всё равно час езды, не меньше. А флаеры на Марсе не в ходу. То есть они тут есть, но это или тяжёлые платформы медиков и спасателей, или курьеры. Вот и приходится по поверхности носиться.

Сергею Ивановичу, когда мы встретились, я сказала, что на верфи мотаюсь постоянно. Не знаю, поверил он или нет, но присматривался ко мне уж очень внимательно. А он умный и наблюдательный. И вредный, jopé. А я ведь сама понимаю, что изменилась. И что это заметно, наверное. Вот что он там во мне увидел и что себе придумать успел, интересно? Хотя мы в кафешке сидели, и Сергей Иванович так на пиво с устрицами налегал… А я поняла, что алкоголь на меня теперь не действует. Вернее, действует, но очень слабо. Как будто в организме фильтры какие-то заработали. Пётр Иванович сказал, что так и должно быть, у нас устойчивость к ядам повышенная, а алкоголь – это яд. И радиация теперь для меня не так опасна, и вообще…

Кстати, Пётр Иванович и доктор были правы: тренировки у меня шли плохо. Ну не умею я драться, и учиться этому не хочу! Инструктора со мной помаялись, потом посовещались и решили: дело не в том, что я какой-то «неправильный» Чёрный, а в том, что я воспитана как-то не так. Мне ещё мама Бонита говорила, что я легко злиться начинаю, и здесь мне тоже всё время твердят: нельзя злой в бой идти. Ярость нужна, гнев – если он справедливый – нужен, а злиться – ни в коем случае. А я или вообще не хочу драться, или злюсь – и тогда сущий кошмар начинается. Так что решили: боевую подготовку дать мне совсем-совсем базовую, десяток основных приёмов, научить с оружием обращаться – и всё. Если я пилот и хакер, в этом направлении и надо работать. А запоминаю я теперь всё очень быстро: у меня мышечная память о-го-го какая стала!

Тим тоже занят был: практику на МДЧ нарабатывал. Нам нужны несомые, и основной трюм на «Аладе» сейчас переделывали под лётную палубу, чтобы два «москита» там могли встать. Нет, второй не для меня. Просто теперь на «Аладе» будет полный экипаж.

Мы с Тимом правильно подумали, что у Петра Ивановича на нас планы есть. Собственно, когда я через пару дней после поездки к Бабушке из учебного центра вернулась, он нас сходу к себе вызвал. В общем, как я и думала, история с той тёткой на Теллуре – Ведьмой, как её называли, очень ей подходит! – не закончилась. Оказывается, эта Ведьма – чужачка. Вот жуть-то! И вроде как чужаки эти у нас, на Нове-17, обосновались. Похоже, это они весь контрабандный тета-феррит прикарманивают. Так что мы должны полететь туда, на Нову, и попробовать разобраться, что к чему. Благо я теперь вроде как крутой капитан наёмников и всё такое. И вернуться домой мне никто не мешает.

Честно скажу, сначала я испугалась. Просто по старой памяти – Гримо и его амиго вспомнила. А потом подумала: а ведь это ему теперь меня бояться надо, а не наоборот. Так что и повод есть: счёты свести. За отчима – в смысле, за «отца» отомстить. А если учесть, что Гримо как раз контрабандой занимается, всё вообще удачно складывается.

К тому же оказалось, что мы не вдвоём летим. С нами отправляется Ганс – он инженер и медик по гражданским специальностям, Марта Стоянова – пилот и диверсант, специалист-электронщик, это её МДЧ вторым в трюм встанет, Володя Смирнов, канонир и боец, и Адлер Нойман. Про него мне Пётр Иванович так сказал: «Инге, вы как капитан должны это знать. Адлер был членом той самой группы, которая нашла вашего отца. Физически он уже здоров, но проблема в том, что Адлер, похоже, винит себя в гибели командира. Считает, что отвлёкся и не успел вывести «Вегу» из сканирующего луча, и из-за этого противник смог вычислить точку их выхода. На самом деле шансов избежать сканирования у них практически не было, но чувство вины логикой не перешибёшь. Я долго сомневался, стоит ли его отпускать, но он отлично знает тамошние компьютерные сети и уже работал с ними. Да, я понимаю, что вы их знаете лучше, но вам придётся лезть в самое пекло, а кто будет сидеть в прикрытии? Так что Адлер вам нужен, но вы присматривайте за ним, чтобы человека на подвиги не потянуло». Ага, как же! Да этот Адлер мне в отцы годится, а туда же – «присматривайте»!..