Страстный защитник - Мэдлин Хантер

На следующее утро, едва только Анна, Кристиана и Дэвид успели позавтракать, в столовую вошел Морван. Он прибыл, чтобы помочь Анне составить прошение об аудиенции у короля Эдуарда. Когда с этим было покончено, он самолично отвез письмо в замок на холме, возвышавшемся над рекой. Теперь Анне оставалось лишь терпеливо ждать ответа его величества.

Прошло несколько дней. Кристиана, навещая своих многочисленных знакомых – придворных дам и даже юных принцесс, – неизменно просила Анну сопровождать ее. Во время этих визитов до Анны то и дело доходили слухи о Морване. Он, похоже, стал едва ли не главным предметом пересудов скучающей знати, особенно женщин.

Всех интересовали его приключения, все были счастливы, что он не стал жертвой чумы. Друзья прежних лет радовались возможности новых встреч с Морваном и веселого времяпрепровождения с его участием.

Что и говорить, молоденьких смазливых придворных кокеток взволновало и обнадежило возвращение Морвана Фицуорена ко двору.

Морван слез с коня у дверей богатого особняка. Грум принял у него поводья, дверь открыла старуха служанка.

– Рад видеть тебя в добром здравии, Мег. Твоя хозяйка дома?

– Дома, где ж ей и быть-то? А вы времени не теряете, сэр Морван. У последнего ее муженька еще ноги не остыли.

– Я не был знаком с последним, Мег. Даже не слышал о нем. Подался в чужие края, за это время твоя леди успела овдоветь еще только дважды. И выходит, явился как нельзя более кстати.

– Леди одна, если вы насчет этого. Соблаговолите пройти в зал, и я велю подать вам вина. А хозяйка будет радешенька вас повидать. Она уже знает, что вы возвратились.

Морван, хорошо знавший расположение комнат в доме, направился в зал и уселся в кресло у очага. Когда ему подали вино, он взял кубок и подошел к окну, выходившему в сад. Намек, прозвучавший в словах Мег, его встревожил. Он был совсем не рад узнать, что Элизабет одна в своей постели.

Он не мог не навестить ее. Это было бы равносильно оскорблению. Вдобавок ему хотелось повидаться с ней, поговорить о ничего не значащих пустяках. Но он опасался, что Элизабет ждет от него большего.

Звук шагов заставил его обернуться. Он увидел, против своего ожидания, не Элизабет, а молодого человека лет двадцати на вид.

Незнакомец, высокий, сухощавый, с новенькими, явно совсем недавно полученными рыцарскими шпорами на дорогих сапогах, смотрел на него несколько вызывающе. Его каштановые волосы имели удивительное свойство отливать красным, темные глаза под густыми бровями и длинные загнутые черные ресницы выгодно оттеняли белизну кожи. Красивый юнец. Совершенно во вкусе Элизабет.

– Вы, должно быть, Морван. Она ждет вас, – кисло проговорил он. – Меня зовут Йен. Я родственник Элизабет. По линии мужа.

– То, что вы своим присутствием поддерживаете ее в минуту глубокого горя, достойно всяческих похвал. Мы с Элизабет старинные друзья, и я очень рад познакомиться с ее родственником. По линии мужа.

– Мне известно, что это была за дружба. При дворе все только об этом и говорят с тех пор, как вы возвратились из Франции. – Йен сверкнул на него глазами, в которых горел восторг. Он упивался собственной щенячьей дерзостью, которая казалась ему проявлением отваги.

– Ах, полноте, все это было так давно…

Юный рыцарь собрался ответить на это очередной колкостью, но на пороге зала возникло видение – нечто миниатюрно-воздушное, облаченное в нежные шелка и источавшее аромат роз.

Она все еще не утратила прежней красоты и очарования. Белоснежные волосы, поседевшие, когда ей не было и двадцати пяти, были приподняты надо лбом и сзади забраны в сетку с серебряными нитями. Лицо ее затеняла густая светлая вуаль в тон белоснежному шелковому платью. Позвякивая серебряными браслетами, она плавной походкой приблизилась к Морвану и Йену. Элизабет сохранила свежий цвет лица и гибкий, стройный стан нерожавшей женщины. Целуя ей руку и произнося приличествующие ситуации слова, Морван вдруг подумал, что если их роман возобновится, произойдет это вовсе не потому, что она так хороша собой. Этот рубеж они перешагнули еще в прошлые годы. Их связывало нечто большее.

Через несколько часов Морван проводил Элизабет в один из дворцовых залов, где принцесса Изабелла давала бал. Они долго беседовали в ее доме обо всем и ни о чем, и когда Элизабет вдруг попросила его составить ей компанию на балу, он не смог ей в этом отказать, хотя и понимал, что, появившись на многолюдном сборище с ней вместе, даст пищу для новых сплетен.

Йен увязался за ними. Когда в зал вошла Кристиана, он смерил ее оценивающим взглядом.

– Ваша сестра, не так ли?

Морван что-то буркнул ему в ответ и тотчас же забыл о его существовании, потому что следом за Кристианой в арочном проеме появилась другая особа – высокая стройная блондинка, золотистые волосы которой были откинуты назад ото лба и спускались на плечи волнами. На ней было голубое шелковое платье, которое накануне отъезда сшила для нее Катрин. Оно шло ей куда больше, чем коричневая монастырская роба. Ее свежее прекрасное лицо выгодно контрастировало с нарумяненными щеками остальных дам. Она выглядела невинной, как небесное облако. У Морвана, который уже несколько дней с ней не виделся, бешено заколотилось сердце.

– Любопытно, – не без ехидства заметил Йен. Морван оглянулся, чтобы убедиться, что это высказывание юного рыцаря относится к нему. Так оно и оказалось. Перехватив взгляд Морвана, Йен моргнул и переключил внимание с него на незнакомку в голубом платье. – Премиленькая девица. Я вон о той блондинке. Никогда ее прежде не видел. Вы, случайно, не знаете, кто она?

– Случайно, знаю.

Не один только Йен обратил на нее внимание. По залу прокатился шепоток, взгляды всех собравшихся так и впились в нее. В глазах мужчин читалось восхищение. Женщины хмурились и покусывали губы.

Кристиана стала продвигаться к середине зала. Анна не отставала от нее ни на шаг. Вот обе они поравнялись с Морваном. Анна скользнула рассеянным взглядом по руке Элизабет, сжимавшей запястье Морвана, затем равнодушно кивнула обоим и прошла мимо. Кристиана отыскала для нее и себя свободные места на скамье у стены. К ним тотчас же подошли какие-то дамы, приятельницы Кристианы, и на несколько мгновений, заслонили обеих от взора Морвана.

– Так это, верно, та самая бретонка, наследница обширных владений, что прибыла сюда с вами? – допытывался Йен.

Будь они прокляты, эти сплетники!

– Леди намерена посвятить себя Богу, Йен. А я, пока она еще не затворилась в обители и пребывает в миру, поклялся защищать ее от любой опасности.

– Посвятить себя Богу? Но вы, сэр Морван, держите меч в ножнах. У меня и в мыслях не было ее обидеть.

Элизабет о чем-то с ним заговорила. Морван сдержанно кивнул Йену и стал слушать болтовню своей бывшей приятельницы, рассеянно ей поддакивая и краем глаза следя за Анной. К ней то и дело подходили молодые люди, просили Кристиану их представить, говорили комплименты, шутили. Но Морван видел, что все их попытки расположить к себе Анну разбивались о ее холодную вежливую сдержанность, и каждый уходил от нее ни с чем, уступая место следующему ухажеру. Все это почти не тревожило его, беспокойство вызывал лишь Йен, который, проложив путь через толпу придворных к скамье у стены, затеял галантный разговор с Кристианой. Та с удовольствием поддержала беседу, весело рассмеялась какой-то шутке юного рыцаря и подвинулась, давая ему место на скамье рядом с собой. Он же с осторожностью прирожденного хищника умело и постепенно втянул в разговор и Анну, истинный предмет своего интереса.