Нулевой. Том 3. Мертвая Пустошь - Алекс Бредвик

групп смогла перенастроить чип испытуемого в режим контроля вещества! Только возможно перестроить чип в тот момент, когда он особенно уязвим, во время смерти либо близкому к этому состоянию испытуемого!

— Что стало с этой группой? — уже более спокойно спросил Диктор, бегая глазами в разные стороны, по всей видимости, читая текст. — Ты её ликвидировал, я надеюсь? А то они, как я вижу по их писанине, на большее не были способны. Так сказать, свой потенциал они полностью исчерпали. Хоть, может, можно был из них что-то выжить… но это было бы с низким КПД, относительно затраченных на них сил…

И как только он смог понять, что они исчерпали свой потенциал? Ну вот откуда? Мозг человека — штука интересная. Когда попадает в патовую ситуацию, может придумать такое, что и самому не снилось, а тут… словно они сами блокируют с помощью чипов некоторые мозговые активности, чтобы не создавать опасных прецедентов. Странно и непонятно. А ещё… всё равно крайне жестоко, даже относительно меня.

— Так и есть! Они были расстреляны и захоронены, — откровенно врал учёный, так как людской ресурс хоть и восстанавливается, но отнюдь не бесконечно, а он сам не знал, сколько ещё потратит человеческих жизней на достижение призрачного, как ему же самому казалось, результата. — Нечего таким хорошим умам превращаться в монстров, — опять враньё. — А то получится ещё горе какое-нибудь… — с лёгкой опаской в голосе сказал профессор, вспоминая тот момент, когда на него напал поражённый Тьмой мутант, который когда-то представлял из себя ведущего специалиста в квантовой инженерии, но это уже дело было в прошлом, но осадок остался. Тьма постоянно пытается использовать все преимущества, единственное, что понял Шримфол.

— Есть горький опыт? — с лёгкой усмешкой в голосе спросил Диктор, больше делая это для галочки, нежели из-за сопереживания верному и лояльному, как казалось, представителю правительства, учёному, такова была его роль, делать вид, что ему интересен народ, что ему важно знать, что с ним происходит. Брехня. По его лицу видно, насколько сейчас ему плевать на это.

— Так, небольшой эксцесс. Ничего страшного, — слегка повертел головой Шримфол, вытирая о свой халат вспотевшие из-за нервов ладони.

Небольшой. То-то в этот момент пульс учёного подскочил чуть ли не до двойной нормы в его возрасте. И давление поднялось. И он всё это прекрасно видел с помощью интерфейса, всё видел и всё понимал. Он боялся правительства так же, как и любой обычный человек. Он был ничтожен перед ними, ибо за ними стоял клан Грей, а за ним никого.

— Ладно. Мы готовы предоставить тебе ещё месяц. Но не более. По истечению этого срока ПЭСы будут отправлены на тропический континент, — посмотрел в даль Диктор, туда, как ему казалось, где и были ПЭСы, хоть он и был сейчас лишь проекцией самого себя, капсула, с помощью которой он транслировал себя, полностью отображала действительность с помощью экранов, профессор это знал. А ещё он знал, что Диктор знает про ненависть к самой пустыне, поэтому встреча была на поверхности, а не в уютном и прохладном убежище. — Там сейчас очень важный объект строиться, так что они будут там его охранять. А ты сам понимаешь, без них тварей сдерживать будет почти некому. Это так, на всякий случай, предостережение.

— Но без них же мы не сможем сдерживать натиск всех тех тварей, что на нас нападают. Вы же это сами прекрасно понимаете! — подгибались ноги учёного от понимания того, что его просто загнали в угол условностей, либо он закончит работу над проектом, либо он сам станет едой для тех, над кем издевается, если не хуже.

— Понимаю, и поэтому даю тебе ещё МЕСЯЦ, — специально выделяя голосом последнее слово, сказал Диктор, после чего достаточно строго проговорил, ставя учёного на место, какое ему было и положено. — Если ты достигнешь успехов в своих испытаниях, то по истечению сроков пришлём за тобой и верными тебе людьми транспортники, которые отвезут вас на базу дальней авиации.

— Это рядом с бывшей столицей этого континента? — на всякий случай уточнил для себя профессор, вспоминая, что там должен был остаться один из самых больших бункеров среди этой пустыни.

— Именно там, — кивнул представитель правительства. — Через какое-то время мы отправим за вами несколько рейсов орбитальных самолётов, так что вы не останетесь на этом пустынном континенте, — хотел уже было отключиться Диктор, но всё же его кое-что становило. Ему стал интересен один не особо значимый момент. — Сколько у вас осталось в живых подопытных?

— Девять миллионов сто сорок две тысячи девятьсот одиннадцать человек, сер, — быстро ответил учёный, чем поразил Диктора, причём поразил дважды, сначала скоростью ответа, а потом самой цифрой, которую произнёс профессор.

— Вы около семидесяти процентов жизней уже сгубили, причём так быстро? — выразил своё удивление Диктор, несколько ошарашено смотря на профессора. — А вам не кажется, что это как-то чересчур?

— В условиях нехватки продовольствия, отсутствия в камерах мест для естественных нужд… очень многие погибли просто от обычного истощения. Некоторые даже ударились тогда в каннибализм. Таких нам приходилось расстреливать. Тут я был бессилен, — развёл руки в сторону профессор, подсознательно располагая к себе в этом вопросе Диктора.

— Хорошо. Тогда ладно. Будем от вас так же ждать ежедневных отчётов о ходе проведения испытаний. И напоминаю. Настойчиво напоминаю. У вас есть всего один месяц. И он начался ровно в тот момент, когда я о нём в первый раз упомянул! — смотрел ровно в глаза учёному Диктор, словно проникая в саму душу, из-за чего Шримфол нервно подрагивал. — Конец связи.

— Конец связи, — подтвердил профессор, после чего перед ним исчезла голограмма Диктора. Сразу после этого он сплюнул, только слюна из-за жары так и не достигла поверхности, а после весьма нелестно высказался о прошедшем разговоре, только после чего приказал убрать этот «проклятый диск» для создания голограмм и направился в свою комнату, смотреть отчёты групп, которые проводили испытания.

* * *

— Испытуемый номер НАОР дефис четыре нуля, — говорил уже уставший мужчина, внешний вид которого оставлял желать лучшего. — Имя: Алекс Нулев. Хотя это не так важно. Остался последний в своём блоке… недоедание… анорексия… боевой опыт… искусственно созданная амнезия…

Последние испытания в связи с их высокой интенсивностью начали проходить даже в тюремных камерах. Некоторые трупы