Покой, игра, развитие - Дебора Макнамара

Услышав крики сына и отчаяние в голосе бабушки, Элиза поняла, что суши-ланч оказался тщетной затеей. Она не могла решить проблему на расстоянии. Также она не могла рискнуть отношениями Натана с бабушкой, показав сыну, что та не справляется с ним. Элиза предложила лучший вариант: «Скажите Натану, что вы передумали и теперь тоже мечтаете о гамбургерах на обед. Скажите, что вы принимаете ответственное бабушкино решение и прямо сейчас отведете его в этот ресторан». Услышав вздох облегчения бабушки, Элиза понадеялась, что будет вполне достаточно убедить Натана в том, что по-прежнему есть кто-то главный, кто выведет их из тупика.

Мощь фрустрации маленького ребенка порой заставляет взрослых пригнуться и бежать в укрытие, однако это будет стоить им возможности подвести ребенка к принятию им границ и рамок. При столкновении со слезами и истериками взрослым нужно понимать, когда лучше что-то изменить для ребенка, а когда – помочь ему принять то, чего изменить нельзя, а также нужно обладать мудростью, чтобы видеть разницу.

Маленькие дети упорно пытаются добиться изменений, чтобы получить то, что они хотят, любой ценой. Их требования вызваны эмоциями, но оторваны от ограничений реальности. Если одна печенька оказалась вкусной, значит, вся упаковка должна быть еще вкуснее. Желания детей не уравновешиваются знанием о том, что они не всегда могут получить, что хотят, и о том, что является для них благом. Они могут спорить, как адвокаты, торговаться, как продавцы, и наглядно показывать нам, что нытье – это самый раздражающий звук для человеческого уха, даже хуже, чем скрежет и визг циркулярной пилы.[144] Это не какая-то жестокая шутка над родителями, это заложенная особенность развития, позволяющая взрослым помогать детям адаптироваться к миру, в котором они живут. Дети рождаются без заранее встроенного знания о границах и рамках, и на это есть своя причина: таким образом предусматривается гибкость, приспособляемость и податливость для адаптации к окружающей среде. Сложность заключается в том, что взрослые одновременно должны быть теми, кто знакомит ребенка с тщетностями этой жизни, и теми, кто выдерживает фрустрацию, пока ребенок не примет эти тщетности. Неспособность выполнить эту задачу ведет к появлению проблем с альфа-позицией и недостатку психологической устойчивости при столкновении с превратностями судьбы.

Взрывы фрустрации у маленьких детей могут выглядеть по-разному: ребенок может визжать, кричать, брыкаться, кусаться, биться головой, царапаться, щипаться, его может стошнить – и все это возможно в любых сочетаниях. Один папа рассказал мне: «Стоит моему двухлетке не получить того, что он хочет – шоколадку, стул, на котором сидит сестра, игрушку или что угодно в доме, например собачий хвост, – как он начинает драться, кусаться и бросаться всем, что попадется под руку. Кроме того, он очень громко кричит. Слезы есть, но это очень гневные слезы». По иронии кажется, что дети склонны выражать токсичную фрустрацию самым неприятным для взрослого способом. Родителям, испытывающим отвращение к рвоте, достаются дети, которых тошнит, а чувствительным к звуку родителям – крикуны. Мама, усыновившая свою дочку новорожденной, обратилась ко мне: «У нас дома не кричат. Мы с мужем, наверное, самые тихие родители на свете, но наша дочь недавно начала падать на землю и кричать во все горло. Я волнуюсь – все ли у нее в порядке с психикой?» И хотя я ее успокоила тем, что истерики – это обычное дело у маленьких детей, она задала вопрос: «Но что мне делать, когда она так себя ведет?»

Родители подтвердят, что раннее детство – это бурное время, поскольку маленькие дети не контролируют свои импульсы и сильные эмоции. Как говорит Гордон Ньюфелд: «Нам повезло, что они маленькие и не слишком меткие».[145] Взрыв фрустрации может произойти за одну секунду, а вместе с ним появляются непредвиденные трудности и некультурное поведение. Родителей может выбить из колеи зрелище, как их ребенок внезапно «вскипает» гневом. Например, одна мама призналась мне: «Когда я сегодня тащила из магазина свою трехлетку, визжащую и дерущуюся из-за отказа в какой-то покупке, она заехала мне по голове. И тут я, наконец, поняла, что мне нужны стратегии получше, чтобы справляться с ней!» К счастью, если развитие идет правильно, неуравновешенные реакции ребенка должны начать исчезать примерно в том возрасте, когда происходит переход от 5 к 7 годам. Агрессия должна перейти от физической формы к вербальной, ребенок будет дрожать и трястись от гнева, но взрывы агрессии станут более редкими. Один 5-летний ребенок, которому было стыдно за свои крики, сказал: «Я старался сдержать крик, но мое горло и рот больше не могли».

Смешивание чувств и мыслей, которое наступает вместе с переходом от 5 к 7 годам, разрешает проблему с неуравновешенной фрустрацией ребенка естественным образом. Когда он чувствует, что его кто-то раздражает, и одновременно ощущает тревогу при мысли о том, чтобы обидеть этого человека, конфликт между этими чувствами уравновешивает его реакцию. Когда ребенок сможет одновременно чувствовать импульс, чтобы атаковать кого-то, и неравнодушие, т. е. стремление не причинить вреда, его самоконтроль станет значительно лучше. Смешивание чувств и мыслей ставит взрыв на паузу и позволяет словам стать способом выражения фрустрации. Под руководством взрослых слова также постепенно приобретают более вежливую форму: «Я тебя ненавижу, папа, ты какашка!» – превратится в: «Я недоволен. Мне не нравится твой ответ».

Фрустрацию часто рассматривают как проблемную эмоцию, потому что она ассоциируется с атакующей энергией и агрессивными действиями. Однако фрустрация не является чем-то, от чего нам нужно отучиваться – это важная эмоция, которая «встроена» в людей не просто так. Это мощная сила, у которой есть свои задачи: фрустрация – это эмоция изменения. Она оказывает сильное влияние, и от него не убежать и не избавиться. Фрустрация мобилизует нас на упорный труд по достижению того, чего мы хотим, или по изменению того, что пошло не так. Мы сослужим детям хорошую службу, если поможем им обуздать ее силу и подчинить ее системе намерения и принятия решений к тому моменту, когда они станут молодыми людьми и девушками. Тогда они смогут двигаться вперед и совершать изменения цивилизованным и ответственным способом. Они будут способны отвечать и привлекать других к ответственности, когда что-то идет не так и требует изменений. Мы должны помочь детям понять этот мощный внутренний источник эмоциональной энергии. Фрустрация лежит в основе нашей способности менять мир вокруг нас, а также себя самих по мере нашего взросления.

Фрустрация – это сильная эмоция, которая побуждает маленького ребенка изменить то, с чем он не согласен. Однако детям нужно быть готовыми к жизни в мире, где они не всегда получают то, что хотят. Иногда они сами должны измениться, и родителям нужно будет помочь им отпустить свои планы и понять, что можно пережить тот факт, что не удалось настоять на своем. Чтобы сделать это, взрослым нужно будет признать, что с ребенком, который что-то хочет – например, есть печенье на завтрак или не ложиться спать, – все в порядке. При этом необходимо, чтобы взрослые не сбрасывали с себя ответственность за то, чтобы показывать жизненные тщетности, которых множество: например, что 3-летнему ребенку пора спать, хоть он и заявляет: «Я не хочу ложиться. Я веду ночной образ жизни, как мой хомяк».