Город Перестановок - Грег Иган

Хэйден, похоже, считала такую перспективу смехотворной. Мария пока воздерживалась от оценки: важно то, что чувствовали клиенты Дарэма, а нетрудно было представить, что Операция «Бабочка» могла показаться угрожающей многим Копиям.

– Значит, они отправят туда своих клонов и захлопнут двери, на случай, если оригиналы не переживут чисток. А что потом? Долго продлятся эти «тёмные века»?

Хэйден пожала плечами:

– Кто знает? Столетия, наверное. Можно предположить, что сам Дарэм или какой-нибудь доверенный его преемник несколько поколений спустя примут решение, когда станет безопасно выходить. Те две Копии, душеприказчики которых подали жалобы, не пожелали дослушать сценарий до конца и выставили Дарэма раньше, чем он успел добраться до деталей.

– Должно быть, он обращался и к другим Копиям.

– Конечно. Больше никто заявлений не подавал, но у нас есть примерный список имён. К несчастью, все с иностранными капиталами. Я пока не смогла поговорить ни с одной из них, мы ещё боремся с бюрократическими проволочками. Но некоторые уже ясно дали понять через своих юристов, что не собираются обсуждать данный вопрос, а это, вероятно, означает, что они заглотили наживку и теперь не желают слышать и слова, направленного против Дарэма.

Мария силилась представить себе эту картину. «Никаких коммуникаций. Быть отрезанным от реальности на неопределённый срок». Некоторым Копиям из числа Народа Солипсистов могла понравиться такая перспектива, но, по большей части, у них было слишком мало денег, чтобы стать мишенями хитрого заговора. И если даже самые богатые, самые параноидальные клиенты Дарэма действительно верят, что мир вот-вот обернётся против них… вдруг дела снаружи обернутся настолько плохо, что связь никогда не будет восстановлена? Может статься, что хранители святилища перемрут или просто смоются. Как может кто-то, кроме самых радикальных Копий-сепаратистов, примириться с риском быть заброшенным внутри секретного компьютера, припрятанного где-нибудь в пустыне, без малейшей возможности самим установить, когда цивилизация вновь будет стоить того, чтобы в неё вернуться, и в любом случае не имея средств установить с ней контакт?

Радиоизотопные источники энергии могут проработать не одну тысячу лет, компьютерная аппаратура высшего класса с многократным дублированием теоретически способна продержаться почти столько же. Всё, что получат эти Копии на память от реальности, будет информация, которую они возьмут с собой в самом начале. Если дорога окажется в одну сторону, они будут словно межзвёздные колонисты, унёсшие с собой в пустоту срез земной культуры.

Вот только межзвёздные колонисты столкнутся не с полным отсутствием связи, а лишь с растущей задержкой радиосигналов. И что бы они не оставили позади, у них по крайней мере будет что-то впереди – новый мир, который им предстоит исследовать.

Новый мир – и, возможно, новая жизнь.

Так возможно ли лучшее лекарство от клаустрофобии, чем обещание прихватить в убежище целую планету, наделённую возможностью развития собственной экзотической жизни?

Мария не знала толком, злиться ей или изумляться. Если она права, остаётся восхищаться изумительной наглостью Дарэма. Когда он просил у неё пакет результатов, способных убедить «скептиков» в наличии перспектив у биосферы «Автоверсума», он имел в виду не теоретиков искусственной жизни. Он хотел убедить своих клиентов, что даже в условиях изоляции в их распоряжении окажется всё то, что реальность может предложить человеческой расе, включая своего рода «исследования космоса» вплоть до возможности контакта с иным разумом. И то будут подлинные инопланетяне, а не стильные творения дизайнеров из виртуальных игр, порождённые всё той же человеческой психикой, и не обтекаемые неубедительные биоморфы из селекционных моделей высокого уровня, работающих исключительно с фенотипами, – эволюционный эквивалент платоновских идей. Это будет жизнь, прошедшая весь мучительный путь, молекула за молекулой, в точности как настоящая. Или почти весь: учитывая, что зарождение жизни наука ещё понимает плохо, Дарэму хватило здравого смысла начать с «рукотворных» микробов, иначе его клиенты могли бы не поверить, что на планете вообще способна зародиться жизнь.

Мария попыталась осторожно объяснить свою идею.

– Он, должно быть, убедил эти Копии, что «Автоверсум» будет работать куда быстрее, чем модель настоящей биохимии – что чистая правда, – но при этом не вдавался в подробности насчёт точных чисел. И всё-таки мне кажется, это сумасшедший риск, ведь правду легко может выяснить кто угодно.

Хэйден это обдумала.

– Пусть выяснят, что с того? Если ценность этого мира, главным образом, психологическая, как места, куда можно бежать, если случится худшее и реальность станет недоступна, то уже неважно, насколько медленно он функционирует. Когда они отбросят надежду на восстановление контакта с реальностью, замедление не будет иметь значения.

– Да, но есть просто медленное, а есть физически невозможное. Конечно, они могут взять с собой грубый набросок планеты, который Дарэм попросил меня подготовить, но у них не будет и малой части памяти, необходимой, чтобы его оживить. И, даже если они найдут способ это обойти, может потребоваться миллиард лет по времени «Автоверсума», пока зародышевый организм превратится во что-то более интересное, чем сине-зелёные водоросли. Умножим этот срок на замедление в триллион раз… Думаю, вы уяснили картину.

– Сядут аккумуляторы?

– Сядет вся вселенная.

– И всё же… – не отступала Хэйден, – если они не хотят слишком серьёзно задумываться о перспективе навечно оказаться в ловушке, то, может быть, и не станут во всём этом копаться. Благодаря вам Дарэм получит изрядное количество впечатляющих технических подробностей, которыми сможет размахивать перед их лицами, и это будет достаточно убедительно, чтобы ослабить их боязнь замкнутого пространства. Может, они этого и хотят. Если всё пойдет гладко, единственная важная часть – обычное виртуальное пространство, достаточно качественное, чтобы занять их на пару веков реального времени, а уж оно-то распрекрасно пройдёт проверку.

Мария решила, что на словах всё выходит очень уж гладко, но ввязываться в спор не стала.

– А что насчёт оборудования? Оно как пройдёт проверку?

– Оно не пройдёт. Никакого оборудования не будет. Дарэм исчезнет задолго до того, как будет вынужден его предъявить.

– Исчезнет – с чем? С деньгами, которые ему выдадут без всяких вопросов? Без мер предосторожности и без гарантий?

Хэйден самодовольно улыбнулась, показывая, что на это у неё готов ответ.

– Деньги ему передают, в основном, для вполне легальных целей. Он заказал виртуальный город. Заказал виртуальную планету в «Автоверсуме». Ему дано право получить некий процент с гонорара за эти заказы – тут тоже никакого преступления, раз это делается не тайно. Первые несколько месяцев все его действия будут безупречно честными. Затем в какой-то момент он попросит тех, кто поддерживает его финансами, оплатить работу консультантов – скажем, исследование необходимых для проекта усиленных конфигураций аппаратуры. Объявит тендеры. Некоторые из них будут настоящими, но самые привлекательные окажутся липой. Чуть позже Дарэм заявит, что получил отчёт, работа «консультантов» будет оплачена… и больше его никто никогда не увидит.