Грязная бомба - Александр Афанасьев

Дед герра Илова – тогда еще носившего приставку фон – был полковником германских спецслужб и одновременно – тайно сочувствующим коммунистическому сопротивлению в Восточной Германии, он работал с легендарным Маркусом Вольфом. В спецслужбах работал и отец. Эрих Илов продолжил традицию семьи Иловых и пошел на работу в спецслужбы. От отца он получил только один наказ, один завет, с которым и сверял всю свою жизнь: Германия превыше всего.

Восточная, Западная – разницы нет. Это тоже было средство выживания.

Даже получив место в европейском разведагентстве по квоте Германии, он защищал интересы своей родины, как умел и как мог. Кроме того, в отличие от многих, он сохранял память о том хорошем, что было в ГДР, и не спешил каяться.

В его семье из уст в уста передавались рассказы о Дрездене. О других немецких городах, которые стерла с лица земли американская и британская авиация. О маршале королевских ВВС сэре Артуре Харрисе, который с мрачным юмором заявил остановившему его за превышение скорости полицейскому: «Сынок, да я за ночь убиваю по десять тысяч человек». Были, конечно, и те, кто забыли, но те, кому надо было помнить, те помнили. И совсем не просто так в штабе Бундесвера, в его холле, лежал большой ковер, на котором был изображен Берлин сорок пятого, его аэрофотосъемка. Кто-то помнил и так, а кто не помнил, тем напоминал этот ковер. И дворянская кровь.

Что британцам, что американцам совсем не стоило лезть в дела континентальной Европы…

В каком-то смысле Эрих Илов напоминал бомбу со взведенным предохранителем. Он был умен, любезен, работоспособен, пунктуален и практичен, как любой немец. Но за исполнительностью и работоспособностью скрывалось постоянное, многолетнее ожидание момента. Момента, который может не наступить, но все мужчины семьи Иловых верили, что однажды он обязательно наступит. Момента, когда можно будет нанести один-единственный, но страшный удар. И тем самым исправить несправедливость, которая была допущена миром и историей в отношении Германии.

И когда сэр Тимоти упал с пробитой снайпером грудью, Эрих Илов остался стоять и ждать пули. А когда ее не последовало, понял, что пришел тот самый момент.

Он не первый раз встречался с сэром Тимоти, истинным главой Секретной разведывательной службы (у британцев традиционно были два главы разведки, объявленный и настоящий), и знал, что сэр Тимоти носит с собой записную книжку и смартфон. Не простой, а специальный, американский, сделанный только для сотрудников спецслужб и оснащенный специальной картой доступа – шифровальным ключом, не подходящей ни к одному гражданскому телефону.

Но и у Илова был точно такой же телефон, потому что он был другом, верно? И не просто другом – союзником.

Да как бы не так…

Герр Илов сунул руку за отворот пиджака сэра Тимоти, нащупал его смартфон, блокнот, прижал экран смартфона к мертвой руке сэра Питера, активируя его по отпечатку пальца, и переправил все это себе в карман. А потом в панике сбежал по ступенькам трибуны и, как был, бросился навстречу бегущим британским спецназовцам…

Чужой среди своих…

Главной уязвимостью современного мира было доверие. Его стало слишком много. Если во времена холодной войны, во времена кротов и перебежчиков не доверяли никому, даже своим, то теперь в определенном кругу царило доверие и дружеская, рабочая, совсем не параноидальная атмосфера…

Британские спецназовцы, убедившись, что Илов не имеет отношения к убийству сэра Питера, переправили его в дом. Илов сказал, что ему плохо, и к нему вызвали врача, а пока врач не приехал, оставили одного в комнате. Оставшись один, Илов активировал смартфон сэра Питера и вошел в закрытую англо-американскую разведывательную сеть обмена информацией, доступа к которой у европейских союзников не было. Это был параллельный Интернет для разведчиков. У сэра Питера в этой системе были расширенные, «администраторские» права как у директора Секретной разведывательной службы. И никто еще не знал, что сэр Питер мертв, а потому – не блокировал его аккаунт. Пользуясь этим, Илов за двадцать минут нашел и скачал более двухсот файлов, раскрывающих преступные действия британской и американской разведки в Европе, Украине и на Ближнем Востоке. Все эти данные он переписал в память своего смартфона.

Приехала «Скорая», самая обычная «Скорая». Илов пожаловался на то, что у него болит сердце. Врач определил у него шок и решил, что нужно стационарное обследование в больнице графства. Таким образом, Илов покинул поместье сэра Питера на «Скорой». Смартфон, деактивированный, он оставил в комнате, стерев с него отпечатки пальцев.

Прибыв в больницу, Илов заявил, что ему уже лучше, выпил таблетку и попросил поймать для него такси. В туалете он привел одежду в порядок, отмыл как смог следы крови.

Больница вызвала ему такси. Он назвал аэропорт «Гэтуик» – через «Стенстед» он прибыл, а в «Хитроу» будут искать в первую очередь. Ему надо будет добраться на континент, там он сумеет раствориться в толпе и уйти…

Водитель – усатый индиец – лихо вез его по трассе М23, и что-то говорил, но Илов не слушал. Он думал о том, что он только что сделал. И не находил оправданий тому, чтобы не сделать этого…

Кто-то должен всему этому положить конец…

Он достал свой смартфон, отключил его от сети, вставил украденную карту памяти и карту шифрования. И начал читать, постепенно погружаясь в кошмар…

К аэропорту «Гэтуик» можно добраться разными путями, он решил, что машиной не стоит. Лучше другим путем…

– Остановите здесь. Сколько с меня?

– Пятьдесят два фунта, сэр…

– Отлично, – он протянул крупную купюру, – сдачи не надо… скажите, здесь где-то есть общественный туалет?

Около общественного туалета тусовались педики. Герр Илов купил в магазине неподалеку опасную бритву, крем для бритья, легкую куртку с капюшоном – последнее было очень важно, так как капюшон значительно усложнял опознание через камеры, и большую уродливую сумку. В ларьке он купил несколько бернеров от «Оранж» – анонимных, одноразовых сотовых телефонов. Зашел в общественный туалет – в Лондоне он был относительно нормальным, чистым – сбросил пиджак (почти две тысячи евро, пошит на заказ в Варшаве у старого еврея-портного), переложил вещи из своей нормальной сумки в ту, что купил. С сожалением посмотрел на себя в зеркало… с шевелюрой было жаль расставаться. Но делать нечего, надо хоть как-то затруднить опознание. Плохо то, что сегодня в дождливом Лондоне, как назло, на небе ни облачка. И тот, кто будет ходить в капюшоне, автоматически привлечет внимание…

Минут через десять он закончил. И даже почти не порезался. Седые пряди вперемешку с пеной из баллончика валялись на полу, его облик стал сразу мрачным… как из фильмов про апокалипсис…

Еще одно… черт, еще одно.

В том самом, специальном варианте смартфона, который производит Blackberry только для правительства, совершенно отсутствовала функция сохранения информации на внешний источник. Ее нельзя было передать в сеть, нельзя было передать на другой носитель информации, на нем не было оригинальной системы шифрования, не было Блютуса – ничего не было. Закрытая система – информацию можно воспринимать только с экрана. И все. Говорят, что такие смартфоны появились после предательства Сноудена.