Власть долга - Владимир Привалов

Вдруг среди заунывной песни в саду за окном почудилось движение. Дважды рожденный навострил уши, но чуть не оглох: уж слишком много народу пировало на улице, и дар Матери пришлось заглушить. Но вот кто-то ругнулся в сердцах вполголоса, и встревоженный Ултер поднялся на локте. Тут уж и обычным слухом услышишь! Кайхур спрыгнул с лежанки на пол и замер напротив окна. Шерсть на загривке встала дыбом.

Лунный свет моргнул, и через проем переметнулась тень. Кайхур рыкнул, бросился на чужака, и пса поймали на блеснувший клинок. Стряхнули белое тело под ноги. Ули, не помня себя, бросился на чужака, однако первым подоспел Мерех и полоснул врага по вооруженной руке. В комнату через подоконный камень перепорхнул еще один чужак и резким ударом отшвырнул Мереха. Тот отлетел, ударился спиной и сполз по стене. Больше он не двигался.

Ултера саданули по затылку, в голове замутилось. Рядом шипел неприятель с располосованной рукой. Наследнику всунули в рот кляп, накинули мешок и впихнули в окно. С той стороны уже ждали и приняли безвольное тело. Руки завели за спину, связали. Затем закинули на плечо и понесли в ночь.

«Кайхур, Кайхур!.. Как же так…» – замычал Ули и провалился в забытье.

Очнулся Ултер от удара плечом о борт лодки. Легкое суденышко закачалось на воде. На мелководье зашлепали. Стронулись, лодка набрала ход. Тяжело засопели, затем послышался глухой стук вставляемых в уключины весел. Плеснуло, и ход ускорился. Ултер в вонючем мешке на голове дышал часто-часто, чтоб не задохнуться. Его запихнули под лавку лицом вниз. Живот и грудь тотчас намокли, воздуха не хватало.

«Кайхур, Кайхур, – крутилось в голове. Перед глазами стояло недвижное тело верного пса на полу. – Не жить вам, гадам!»

Над Ултером негромко загомонили. Раньше наследнику казалось, что он стал немного понимать этот торопливый язык, но сейчас не разобрал ничего. Его вздернули и стянули мешок.

Луна серебрила морские волны, ветерок прошелся по спутанным волосам. Высокий темный берег отдалялся в ночи. Двое посреди длинной лодки ставили мачту с привязанным парусом, другой сидел на руле. Еще двое ощупывали Ултера. Лиц в ночи не разглядеть – одни черные пятна кругом, а не лица. Оружия похитители не обнаружили: перевязь с кинжалом Ули как положил перед сном на край кровати, так она там и осталась… Эх, а как бедолага Мерех? Очухался?

Болары потянулись к вонючему мешку… Опять на голову?.. Ули выпучил глаза и шумно задышал, раздувая ноздри и показывая, как задыхается. Незнакомцы переглянулись, буркнули себе под нос. Мешковина полетела на лавку, а наследника вновь пинком бросили на самое дно.

Ули ударился грудью о доски и сжал кляп зубами. Сволочи! Затхлая вода плескала на щеку, через распростертое тело то и дело кто-то перешагивал. Хлопнул парус, лодку накренило и понесло над неспящим морем. Похитители радостно загомонили.

Ултера мутило, качало, подбрасывало на волнах и обдавало солеными брызгами с носа суденышка. Болары опустились неподалеку, уселись плотнее. Запахло вином, хлебом и мясом. Послышалось чавканье.

В животе Ултера поселился страх. Кто эти враги? Они не боятся ни гнева бола Полуденных островов, ни мести дана Дорчариан. Чего же им нужно?

Вокруг раскинулось бескрайнее море, внизу, под скрипящими досками, простерлись неведомые водные глубины, полные хищных тварей. Руки связаны: вывалишься из лодки – и мигом пойдешь ко дну. Помощи ждать неоткуда… Горький ком встал в горле, во рту пересохло, глаза застили слезы… Ули скорчился, вжался лбом в колени. Вдруг некто невидимый, незнакомый, но родной, склонился над Ултером. Плечи обняли теплые ладони:

«Не бойся, дважды рожденный. Не бойся, парень. Я с тобой. Ты сильный, ты справишься».

Наследник воспрял. Не иначе сама Мать Предков пришла ему на помощь! Но вот интересно – почему она шепчет мужским голосом?

«Потом, все потом…»

Ултер собрался с духом и обратился к дару дважды рожденного. И как только раньше не догадался?! Пусть кинжала и нет с собой, но уж его-то дар, его оружие, никто у него не отнимет!

Ули по-новому огляделся кругом. Далекий берег угадывался у самого окоема – это Срединный остров, откуда его похитили. Ходко идут! Правят разбойники уверенно; кормчий то и дело поглядывает на луну и звезды, стоит им только появиться в разрыве туч. Ули припомнил карты, развешенные в имперской библиотеке.

«К Большой земле, к Арраину идем, больше некуда…»

Наследник немного приободрился: если удастся выбраться, то в портовом городке можно будет заявиться в «Морской окунь», поискать там Змарика, дядькиного помощника.

Рядом с кормчим у руля сидел еще один болар. Эти двое держались особняком. Ули присмотрелся: сидящий рядом с рулевым баюкал правую руку.

«Ага! Приложил тебя все-таки, паскудника, Мерех! Вот молодец!»

Трое других боларов так и сидели сгрудившись, передавая мех с вином и заедая хлебом. Лица обычные, ничем не примечательные… Да и чего тут разглядишь, в этой серости? Болары негромко переговаривались по-своему, склонив головы поближе друг к другу. Стоило лунному свету заплясать среди волн, как они бросали алчные взгляды на Ултера. А иногда украдкой поглядывали и на двоицу подле руля.

Алчность – это уже хорошо. Значит, не душегубствовать собрались и не мстить, а продать подороже. Никто наследника с камнем на шее сбрасывать в море не собирается, везут за выкуп. И с этими двумя делиться сообщники никак не хотят…

Что же делать? Сидеть как покорный барашек, которого везут на ярмарку? Ну уж нет… Не только болары как овцы не умирают! Коли Мать Предков столь щедро одарила Ултера, то эту темную ночь на лодке должен пережить лишь он один!

Как только ветерок надолго отогнал от луны рваные тучи, Ули тихонько захныкал и заскулил сквозь кляп. Троица похитителей тотчас обернулась, один из них рассмеялся и затряс указательным пальцем, другой вытянул ногу и легонько пнул скрюченное тельце. Ну уж нет! Ули вдохнул поглубже и принялся выть. Он мычал сквозь кляп не переставая, пока хватило воздуха. Потом вновь отдышался и начал выть по новой. Теперь над лавкой уже приподнялись двое и приложились к его бокам основательней. Но упрямства наследнику было не занимать. Он ухватился связанными руками за лавку и принялся колотиться лбом об обшивку лодки. Лопнула кожа, проступила кровь.

Болары переполошились. Прозвучала короткая команда от приземистого плечистого похитителя – и над Ули захлопотали. Высекли огонь, зажгли лампу. Кое-как перевязали разбитую голову грязной тряпицей, развязали руки и выдернули кляп.

– Море вокруг. Не дури, наследник, – глухо предупредил приземистый. Его имперский звучал странно: будто камни простучали по скале.

Ули закивал как припадочный и натянул на лицо глупую счастливую улыбку. Приземистый взмахом руки поменял рулевого, послав на корму своего человека. Двоица, опасливо поглядывая на крутящихся вокруг наследника похитителей, пробралась на нос. Болар с короткой бородкой болезненно кривился и придерживал правую руку здоровой рукой.