Сказка со счастливым началом - Галина Маркус

– Вот и не трогай, – быстро проговорила Соня.

Несколько секунд, вопреки только что сказанному, оба готовы были кинуться друг другу в объятья. Это был поединок упрямств и гордынь.

Наконец, он скривил губы и сказал зло:

– Только я в этой комнате лягу. На полу. А то вдруг тебе ночью хуже станет.

– Что – прямо на полу?

– Ну… есть же у вас матрас какой-нибудь…

– У Аньки есть спальный мешок, она его на дачу брала.

– Отлично.

Соня встала и полезла в шкаф. Достала свежее бельё и, ничего не говоря, перестелила постель. Дима стоял, колеблясь – то ли помочь, то ли лучше не лезть. Потом она нашла в кладовке Анькин спальник и бросила его на пол. Что делать дальше, Соня не знала.

Оба заняли исходную позицию: она на кресле, он – на краю дивана. Соня первая прервала молчание.

– Расскажи про себя. На кого ты там учишься, где работаешь.

– Мы словно знакомимся с тобой, – усмехнулся Дима.

– А мы и правда знакомимся.

– Я на факультете защиты информации учусь. То есть – почему учусь? Мы уже диплом защитили. У экономистов – госэкзамены были, а у нас ещё и дипломный проект. Мой приняли ко внедрению! – с гордостью заключил он.

– Анька хвалит тебя, говорит, ты там знаменитость.

– Ну… – в его голосе прозвучало маловато скромности.

– Я уже второй год работаю. Фирма занимается разработкой новых противоугонных систем. У меня уже два «ноу-хау». Сертификат даже есть.

– Ничего себе! – искренне удивилась Соня.

– А ты говоришь – папочка! Да отец сам удивляется – он у меня не технарь.

Вспомнив про его отца, Соня помрачнела.

– Уехать бы куда… где никто не знает, кто ты… – пробормотала она.

– Сонечка! Всё будет хорошо. Папа меня всегда понимал.

– Не в этом дело. Давай не будем сейчас…

– Ладно. Мы ведь ещё поговорим с тобой – обо всём, да?

– Не знаю…

– Сонь… Тебе правда – легче? Ты горишь. Щеки красные.

– Не знаю.

Она и сама не могла понять – то ли у неё снова температура, то ли просто взвинчена до предела.

– Тебе… лучше лечь? – неуверенно спросил Дима.

– Нет, не лучше, – отрезала Соня. – Что ты меня всё укладываешь? Позвони-ка домой. Скажи, что скоро придёшь.

Он отрицательно помотал головой.

– Тогда полезай в свой спальник. Я хочу спать.

Она самой себе противоречила, к тому же, было ещё рано, но Дима ничего не заметил. Он послушно расстелил на полу спальный мешок.

– Брюки жалко… – сказал он. – Отвернись, я сниму.

– Я уже видела тебя без штанов, – усмехнулась Соня. – Подожди… я дам тебе что-нибудь. Рубашку тоже жалко. Небось, бешеных денег стоит.

– Триста баксов, – объявил Дима.

Соня на секунду замерла возле шкафа, хотела съязвить, но удержалась.

– Не надо, – он перехватил её руку. – Я ничего надевать не буду… после него.

– Здесь нет его вещей. Это отчима. Мама хранила то, что он не забрал.

– Не надо, – упрямо повторил Дима. – Я закалённый.

Несколькими нервными движениями, не глядя на Соню, он стащил с себя брюки и аккуратно повесил на стул. Потом расстегнул рубашку. Она и хотела бы не смотреть, но не могла. А Дима делал вид, что не обращает на неё никакого внимания. Он нырнул в спальный мешок. Соня погасила свет и, как была, не раздеваясь, легла на диван и прикрылась одеялом. Наступило молчание, впрочем, даже тишина между ними казалась материальной, наполненной до краёв.

– Сонь… – сдавленным голосом произнёс он. – У тебя есть снотворное?

– Кажется, нет. А зачем?

– Тогда пистолет.

– Тогда лучше домой… ещё успеешь на последний автобус. Ты где живёшь? Хотя, что я спрашиваю… конечно же, на Озёрной.

Он ничего не ответил.

– Митя… – позвала она через какое-то время.

Он молчал – неужели, и правда, уснул?

– Митя, – повторила она чуть громче. – Ты меня слышишь?

– Сонечка… повтори ещё раз, – взволнованно произнёс он. – Ты когда называешь меня так… меня с катушек сносит.

Повторять она не стала, чтобы не выдать дрожь в своём голосе. Митя был так близко, что Соня слышала его дыхание. «С катушек сносит…» Её саму сносило куда-то только от одного звука его голоса, она не могла спокойно думать о его прикосновениях, пыталась не вспоминать, как это было тогда, на даче, и мечтала, мечтала о его поцелуях, жаждала снова почувствовать его руки, прижаться к нему – всем телом… Мысли беспомощно метались в голове, не подвластные разуму – все они были направлены лишь на одно: быть с ним, только быть с ним… Какой же выход – есть ли какой-нибудь выход?

– Соня? Что-то случилось? – испуганно спросил он. – Тебе плохо?

– Митя… скажи, что мы делаем здесь вместе… Я спятила…

Он сел прямо в спальнике – в комнате было темно, но Соня видела контур его фигуры – длинная смешная гусеница.

– Сонечка… Мы поженимся, в ближайшее время. Если ты только согласна… Я всё устрою.

– Господи… Ты, и правда, считаешь, что мы можем пожениться?

– Конечно!

– А как же твои родители? Вряд ли они захотят для тебя такую жену.

– Какую – такую?! – возмутился он.

– Другую… – не смогла объяснить она, но Митя как будто понял.

– Отец всегда на моей стороне, – убеждённо ответил он. – А мама у меня – интеллигентная женщина, кстати, педагог, кандидат наук. Она меня очень любит. И всё поймёт. Да мы будем жить отдельно, какая им разница! Разве ты можешь им не понравиться?

Соня не была бы так уверена – она вспомнила детский сад и общественное мнение.

– И что ты им скажешь?

– Всё так и скажу. Прямо завтра. Заедем ко мне домой, возьмём мои вещи…

– Что возьмём? – удивлённо произнесла Соня.

– Ну… – он замялся. – Ты же не захочешь жить в доме отца, так я подумал… То есть, ну ведь… Аньки же нет… Сонь, мы ведь в понедельник пойдём в загс! Можно я сразу к тебе перееду? Я… я боюсь тебя здесь оставлять… одну.

– В понедельник? – недоверчиво проговорила она.

– В понедельник!

– Дима, скажи мне одну вещь… для меня это очень важно.

– Судя по «Диме»… – напрягся он.

– Ты согласился бы венчаться? – выпалила она.

– Венчаться? Ух ты, а здорово… Я видел – это так красиво! Мы в загсе тогда просто распишемся, чтоб уже было спокойнее, да? Заплачу там – чтоб побыстрее, два месяца не ждать. А потом всё подготовим, позовём гостей, купим тебе шикарное платье такое… с вуалью. Я почему-то всегда невесту с вуалью себе представляю…