Сказка со счастливым началом - Галина Маркус

Ну почему, почему нельзя быть только вдвоём? Почему у него столько родственников, почему он не мог оказаться, как она – один, совершенно один? Ведь она – никому больше не принадлежит, кроме него. А Дима – в окружении любящих его людей. Соня была уверена – они его так просто не отдадут.

* * *

Прощались они долго и с такими терзаниями, словно он уходил на войну, а она уезжала в эвакуацию, и они могли никогда больше не встретиться. Наконец, Митя ушёл, и Соня бросилась к окну. Он выбежал из подъезда и сразу поднял голову, увидел её и долго махал. У подъезда сидели две местные старушенции, они с любопытством уставились на Митю, но Соне было всё равно – настолько, что она даже сама удивилась.

Когда Дима скрылся, она упала в кресло, как обычно, прижав к себе Бориса, и замерла там, словно жизнь окончилась. Борис, наверное, готов был её рассмешить или отвлечь, но она ни о чём не могла думать, и он обиженно отвернулся. Соне казалось, что прошла целая вечность, она уже не верила, что Дима когда-нибудь снова появится. Но, когда глянула на часы, выяснилось, что ушёл он всего семь минут назад.

Раздался звонок на мобильном, она схватила трубку.

– Сонечка… я поймал такси, вот только сел. Ты как? Как себя чувствуешь?

– Всё нормально… – слабым голосом сказала она.

Он был на связи, существовал где-то в пространстве, пока она слышала его – он оставался реальным.

– Я ещё позвоню, можно? Ты полежи, не ходи никуда… Я всё куплю, что надо. Договорились?

– Да…

Как только в трубке раздались короткие гудки, тревога снова нахлынула на неё. Нет, если она будет сидеть вот так, то сойдёт с ума. И вообще, он вернётся вечером… если вернётся, а дома – бардак, холодильник пуст. Соня заставила себя встать и принялась за дела – так оказалось намного легче. Она убралась дочиста на кухне, потом у себя. Хотела навести порядок у Аньки, но боль и тоска по сестре накинулись на неё, и Соня оттуда сбежала.

Она нашла в мамином ящике старый мобильник и поставила на подзарядку – надо срочно отыскать телефон Костика. Его номер был у Жени, но звонить ему больше нельзя. Наконец, телефон зарядился до такой степени, что позволил себя включить. Соня набрала Костика и услышала его небрежное «Да!» на фоне громко играющей музыки.

– Костя, это Соня, сестра Ани!

Молчание. Потом крик куда-то в сторону: «Сделай потише… кто… сестра твоя… сама скажи… не знаю… да отстань ты…»

Ну, слава Богу – значит, Анька там. У Сони отлегло от сердца.

– Она не хочет разговаривать, – голос у Костика был и вызывающим, и натужным.

– Не хочет, не надо. С ней всё в порядке? Она не простыла?

– С ней всё хорошо! – с апломбом заявил парень. – Че-го?

Последнее Костик прошипел в сторону.

– Я-те чё, радио, что ли? Сама говори… а ну тебя! Она тут спрашивает… А у вас… как? – нехотя произнёс он.

– По-моему, это её не сильно волнует, – выдохнула Соня. – Ах, да… передай ей, пожалуйста, в понедельник сниму деньги, пускай приходит.

И она положила трубку. Кошмар… она сама вступила в эту хамскую, рыночную игру, отвратительный способ вести общение, попадая друг другу в больные места и плодя на обиде обиду. Соня сделала несколько кругов по комнате, пытаясь успокоится.

Нет, дома сидеть невозможно. Нарушив данное Диме обещание, она отправилась в магазин и купила продукты. Потом принялась за готовку. За это время он звонил ещё много раз – с различными промежутками, но очень часто, создавая иллюзию своего присутствия.

В какой-то момент Соня почувствовала – он сейчас дома, среди своих, и ей сразу показалось, что он стал чужим и отстранённым. А может, она себе это только внушила, заведомо испытывая неприязнь ко всему, связанному с его окружением. Соня понимала, что это невозможно отрезать, что он родом оттуда, но не могла совладать с собой.

Дима усёк перемену в её голосе, но не понял, в чём дело, и сразу занервничал. Его беспокойство было иного рода:

– Сонь, ты одна? Никто не звонил? – принялся допрашивать он.

Это было какое-то взаимное мучение. Разрешиться оно могло только одним путём – когда Митя вернётся. Через час беспокойство сменилось ожиданием и нетерпением. Соня приготовила обед – такой, какой никогда ещё не готовила, и самой себе стала напоминать Мару, поджидающую Вову с работы. Впрочем, даже это сравнение не могло ничего изменить – она ждала Митю, ждала, как ненормальная. Так, как и представляла себе недавно – у окна, прислонясь лбом к ледяному стеклу.

Однако, когда Дима, наконец, ворвался в квартиру (именно ворвался, было видно, как он спешил) с большой сумкой в руках, Соня совладала с собой и сделала вид, что совершенно спокойна. Бросив вещи, он тут же сжал её в объятьях, но она выскользнула:

– Давай, разувайся. Не понимаю, у тебя что – потеплее ботиночек не нашлось? На улице снег!

– Подожди…

Он вернулся в коридор, и у Сони вдруг зарябило в глазах. Дима внёс в дом корзину, полную роз – на этот раз ярко-оранжевых, сразу осветивших полутёмную прихожую свежим, радостным цветом.

– Я подумал… Лучше дома, чем на улице – да? Пусть каждый день будут новые.

Она не знала, как реагировать. Всё это было слишком красиво и потому пугало. Соне казалось, чем обыденней будут их отношения, тем дольше смогут продлиться.

– Митя… спасибо. Но, пожалуйста, больше не надо.

– Почему?

– Я не могу. Каждый день праздник – такого не может быть.

– Я просто хочу, чтобы ты знала – что я к тебе испытываю. Если меня нет дома – пусть они говорят за меня.

– Они говорят мне о твоих деньгах. Я хочу, чтобы ты был бедный. Чтобы мы были наравне.

– Какие глупости!

– Нет… нет, не глупости. Ты подарил мне их сейчас – и я буду долго помнить об этом. Они будут греть меня. Но больше – не надо, пожалуйста.

– Соня…

– Ты должен считаться со мной, Митя. Хватит, пошли на кухню, всё стынет.

– Ты что – ходила в магазин? Я же тебе запретил! – возмутился он и добавил расстроено:

– Блин. Это я виноват. Оставил тебя без обеда. Надо было заказать из ресторана.

– Ещё чего! – нахмурилась Соня. – И запомни – ты не можешь мне ничего запретить! Тоже мне, тиран нашёлся. Давай, мой руки – быстро.

Он постоял, не зная, как быть – то ли продолжать сердиться, то ли послушаться. Выбрал второе, торопливо умылся и с аппетитом накинулся на еду.

– Что дома? – изображая безразличие, спросила Соня, убирая за ним посуду.

– Нормально. Забрал шмотки.

Она застыла с тарелкой в руках. А как же обещанный разговор про женитьбу? Дима тут же ответил на её мысли:

– Отец с женой за городом. Оставил ему записку и Наташке сказал.