Стук мертвеца - Джон Диксон Карр

Прочь болты, задвижки и засовы!

Мускулы и нервы – не дрожите,

Коль коснется мертвая рука!

Р.Х. Бархэм. Легенды Инголдси

Тик-так – неторопливо отбивали время большие старинные часы.

– Разве ты не понимаешь? – тихим голосом продолжала Джудит. – Ты не можешь просто зайти в магазин и сказать: «Мне нужна светящаяся краска». Ты не можешь ее купить даже в магазине приколов. Тебе придется написать на фирму в Огайо – кажется, это в Колумбусе – и объяснить, что краска тебя нужна для розыгрыша с духами и привидениями; после этого тебе ее вышлют. Она совершенно безвредная, дешевая и выглядит как обыкновенная белая краска. Дан так и сделал, когда мы однажды устраивали рождественскую вечеринку.

Джудит быстро окинула взглядом комнату:

– Ключ от изолятора был взят в хозяйственном отделе. У них там есть запасные. И они никогда не обращают внимания…

– Джудит! Кто это сделал?

Стоячие часы продолжали отбивать время – тик-так.

– Конечно же Роз Лестрейндж! Она…

Марк не мог отвести взгляда от ее глаз.

Еще в Новой библиотеке он заметил, как сузились зрачки ее голубых глаз, когда в темном холле в них попал луч света. Теперь они были крошечными потому, что доктор дал ей сильное успокоительное, не уступающее по действию барбитуратам.

И похоже, Джудит двигалась как во сне. Марк подумал, что она не скоро выйдет из этого состояния, едва ли у нее быстро прояснится голова, одурманенная препаратами.

– Марк! – выдохнула она почти неслышным голосом. Глаза потеряли неестественный блеск, поблекли тени под ними – следы бессонницы. – Когда ты здесь появился? Впрочем, подожди! – Она поднесла ко лбу ладонь, пальцы ее сжимали сложенный лист бумаги. – Ну да, конечно! Ты зашел и стал меня о чем-то спрашивать.

Она едва понимала, что происходит. Его беспокоило, что время от времени она впадала в состояние между сном и явью.

– Да! – произнесла она совершенно нормальным голосом. – Ты спросил меня, не кричала ли я. Теперь я припоминаю. Да, кричала. Совершенно верно. Кричала. Но не могу вспомнить почему.

– Успокойся, Джудит! Может, тебе лучше прилечь?

– О нет. Я и так слишком долго спала. Фил Маракот сказал, что прогулка пойдет мне на пользу, принес какую-то одежду и помог одеться. Но почему же я кричала?

– Послушай меня! Если не хочешь лежать, то хотя бы присядь. И успокойся.

– Хорошо, – послушно пролепетала она и осторожно опустилась на край низкой софы. В этом древнем помещении, полном неестественно ярких красок и запаха полевых цветов, было слышно лишь ритмичное шуршание маятника. – Вот здесь! – пробормотала Джудит, показывая на огромный черный зев камина.

Марк растерянно проследил за ее взглядом.

– Это началось вот здесь, перед этим камином, – вдруг закричала Джудит, – ровно двести лет назад, летом, когда этот дом еще был таверной Локерби. Тут разразилась схватка на мечах и завершилась во дворе, где юноша был поражен ударом клинка в горло. Ни власти колледжа, ни представители закона не стали вмешиваться, потому что бой был честным. Полиция? Конечно же тогда полиции не было и в помине. Сегодня такого не могло бы произойти, да? Такой дуэли?

– Да, конечно, не могло бы. А теперь послушай, Джудит…

– Хочешь знать, почему я кричала? Не думаю, что кто-то следил за домом. Но почему я кричала?

Можно иметь дело или с человеком, который ровно ничего не понимает, или же с тем, кто находится в здравом рассудке, но когда собеседник впадает то в одно, то в другое состояние, это тяжело для нервов. Марк мечтал, чтобы поскорее вернулась медсестра.

– Забудем, что тут случилось двести лет назад, – мягко попросил он. – И не так уж важно, почему ты кричала. Все это…

Он продолжал говорить, и его слова, похоже, успокаивали Джудит, которая кивала и улыбалась.

– Я знаю! Я полностью пришла в себя. Об этом я и говорила, когда ты появился. Самое главное – это разрешить тайну закрытой комнаты!

– Нет! Это не самое главное. Ты должна отдохнуть!

– Ох, Марк, я могу отдыхать сколько влезет. Завтра я уеду в Ричмонд, навестить сестру и зятя. А пока разве ты не хочешь меня выслушать? Разве ты не хочешь узнать, что я прошлым вечером увидела в библиотеке?

Он снова услышал мерное тиканье часов.

– Нет, Джудит. Не хочу.

– Как странно! На твоем месте любой бы захотел.

– Я не хочу этого знать. Если до полного выздоровления ты пустишься в воспоминания, твое состояние лишь ухудшится. Отдохни! Отвлекись!

– И все же я могу довериться только тебе – ты никому не расскажешь. Ты знаешь, я не должна!… Не должна! Но эта тайна…

– Джудит, забудь о всех тайнах!

– Нет, Марк. Не говори так. Посмотри.

Она развернула скомканный лист, который держала в руке, и протянула его Марку. В ней снова произошли какие-то непонятные изменения, и теперь выражение глаз и мимика ее стали совершенно нормальными.

Он узнал мелкий аккуратный почерк ее покойного мужа, доктора Дана Уолкера. Он без труда вспомнил, как беседовал с ним и рассказывал, что удалось выяснить о замысле той книги Коллинза. Но кое-что он забыл…

То, что теперь предстало его глазам, было озаглавлено: «Заметки Уилки Коллинза к его ненаписанному роману „Стук мертвеца“, заметки сделаны и датированы 14 декабря 1867 года».

– Джудит, где ты это раздобыла?

– В кабинете Дана, среди его бумаг. Я вспомнила, как он говорил, что ты позволил ему снять копию, но сомневалась, пока не нашла ее. Это и есть та копия, не так ли?

Вне всякого сомнения. Он в сотый раз перечитал эти бессвязные, оборванные, порой неразборчивые слова:

«1. Смотреть через окна, снаружи или изнутри, заметить невозможно.

2. Попытаться (три совершенно неразборчивых слова).

3. Надежный свидетель (Джордж Хатауэй?) дает показания на судебном слушании, что в ночь убийства он слышал звук напильника – вероятно, пилили оконную решетку. Но на окнах этой комнаты нет решеток, да и вообще нигде в доме. Это важно: упомянуть самое малое дважды.

4. Нашли ли они напильник? Излишне!»

И это было все, если не считать аккуратного примечания внизу, сделанного с обстоятельностью покойного доктора Уолкера.

«Вышерасположенный текст я скопировал с разрешения моего друга Марка Рутвена. Оригинал записок находится на форзаце книги из библиотеки Уилки Коллинза – „Рассказы о привидениях и таинственные истории“ Шеридана Ле Фану (Дублин, 1851 г.), которая была продана на аукционе и сейчас принадлежит мистеру Рутвену».

Слушая тиканье часов и поскрипывание старых костей дома, помнящих смерть и насилие, Марк прочел примечание.