Зверь, именуемый Кот - Нани Кроноцкая

же красивый! Похудевший ужасно, даже нос заострился. Бледный. Синяки под глазами, очерченные резко скулы, усталость в тенях под ресницами.

Когда я успела запомнить каждую его черточку? Разрезающий левую бровь острый шрам, ямочку на подбородке, жесткую линию резных, ярких губ. Смотрела бы и смотрела. Только… Наши вопросы не ждали. И главный я прямо сейчас и задам.

— Почему? — шепотом, прямо на ухо.

Он отстранился, объятие ослабляя и усмехнувшись ответил:

— Ждал целый год, вовсе даже не сразу все бросив и не примчавшись к тебе в первый же вечер? Сам себя спрашиваю постоянно. Наверное — идиот.

Я отодвинулась осторожно. Он так шутит? Попалась строго взглянуть на него, он ответил улыбкой, и я тут же проиграла быструю эту дуэль. Молниеносно.

Зато, разглядывая его, отогретого, совершенно оттаявшего, я вдруг увидела нечто новое.

С широченного мужского плеча по ключице и вниз вырисовывалось плетение из плавных линий. Очень красивое, яркое, золотистое.

Сложный орнамент. Что-то он мне напоминал неуловимо. Совершенно точно, его здесь раньше не было! Мало того, я отчетливо помнила, как раздевала сегодня его, своего самого лучшего в мире мужчину. И никаких этих рисунков на груди тогда не было.

Пальчиком аккуратно потерла. Стираться не собирался. Присмотрелась, ведомая интересом натуралиста: рисунок был частью кожи. Даже не татуировкой, а практически живой инкрустацией.

Вензель. Это была монограмма, искусно спрятанная в сложных завитушках узора. Отчего-то я была в этом уверена. Абсолютно неизвестный мне алфавит. Очень красивая вязь.

Кот молча смотрел мои изыскания и улыбался. Мы бы так и валялись бездумно и безответственно, молча друг друга разглядывая, и этим молчанием говоря очень многое.

Что нас ждет?

Неизвестно.

Кто мы есть?

Непонятно.

Что нам с этим делать?

Неизвестно совсем.

— Кхм! — где-то рядом вдруг громко раздался голос Маруси. — Я извиняюсь, конечно, но через десять минут у Гесера тут вроде как совещание. Вы можете не спешить, но если ему придется объяснять по какой причине…

— Раньше сказать не могла ты никак? — под яростное шипение Марка мы уже одевались.

— Неа. Занята была. Пари выигрывала. — Маруся довольно мурлыкнула.

А мне приходилось сейчас делать выбор: вываливаться из кабинета начальственного с голой грудью или надеть шпион — артефакт. Наушники Кот мне нашел очень быстро, и видя сомнения эти мои, тут же молча с себя снял рубашку и отдал ее мне, напялив на голое тело пиджак. Обожаю его.

На вопросительный взгляд лишь плечами пожал и кивнул мне на зеркало. Там отражалась… О, да. Я, с красноречивым засосом на шее, распухшими совершенно губами и видом пьяным совершенно, но абсолютно счастливым.

Перевела взгляд на него и вдруг увидела: Узор у него на плече был точным отражением того, что украшал мою спину. Я потому его сразу и не узнала, что тщательно свой не разглядывала.

А теперь именно он красноречиво выглядывал из-за ворота мужского пиджака.

Тревожно перевела взгляд на Марка. Тот подбадривающе улыбнулся, запихнул в свой карман доказательство-галстук, мой несчастный розовый топик с глазами, и протянув мне навстречу ладонь осторожно к двери подтолкнул. Да. Наше время закончилось. Я задание выполнила, клин вышибла клином, а что теперь с этим всем делать, мы подумаем уже вместе.

В этом я не сомневалась.

До той ровно секунды, пока мы дверь не открыли и порог ее не пересекли.

27. Нет

Я сразу со страху зажмурилась, а потому не увидела, лишь почувствовала, как за широкую спину задвинута махом была.

Хорошо тут стоять за спиной. Тепло, тихо почти что. И даже спокойно. Так бы и стояла, уткнувшись носом куда-то между лопаток ему. Хорошо, что есть тот, за которого можно так спрятаться. Пусть ненадолго, но все же. Эх. Плохо, что я безголовая и все равно вылезу. Неизлечим во мне этот дух. Мышь, говорите? Ну да, те тоже из норок своих носики все высовывают, кошкам на радость. И пусть.

Собственно, что там страшного? Ну подумаешь, целая толпа странных существ. Вампиров же нет там? Наверное.

Секунду спустя нас обоих кто-то совершенно бесцеремонно обратно впихнул в кабинет и дверь запер. На два оборота ключа, я услышала.

А потом голосом страшным спросил, прямо-таки даже жутким:

— И куда это вы собрались в таком виде, родимые?

Макс! Я чуть навстречу не выпрыгнула, но Марк осторожно меня придержал. Он внезапно напрягся. Удивилась реакции, но притормозила. Коту точно видней.

— Подальше отсюда. А там будет видно.

— Это как? — Макс, при полном параде, в красивом кителе серо-голубом, со стоечкой и серебристого цвета нашивками, устало присел в свое кресло и лоб напряженно потер.

— Выходите уже из убежища, Илона Олеговна, пора нам всем поговорить.

— Я тут постою, мне здесь как-то уютнее, — честность — мой козырь, я помню всегда.

Кот усмехнулся, я его обняла сразу двумя руками.

— Э-х-х-х Я все пропустила! — в ухе моем раздалось, очень некстати.

Чуткий Марк руку свою протянул, осторожненько вынул наушник (и как только он в ухе моем оказался опять?!) и кинул Максимилиану на стол.

Тот задумчиво посмотрел на него и зычно рявкнул:

— Маруся! Три минуты на явку с повинной. И время пошло!

— Да? — прозвучало из розовой завитушки ехидно, — И что же мне будет за это?

— Я почти никого не убью. — “Почти” прозвучало весьма и весьма многообещающе. — Крови хочется, знаешь ли. Или мне все же лишить Марка напарницы?

— Он одиночка, внезапно женившийся. Ладно, Макс, я иду уже. Дверь отопри.

— Не кривляйся! — начальник откинулся на спинку кресла, расстегивая серебристые пуговицы на кителе.

— Да? Ну и ладно. — хихикнула Маша.

Весело тут у них. С прибаутками. Вообще не похоже на дисциплину. Я высунула нос из-за спины Марка и пялилась на тигра, устало сидевшего напротив.

— Присаживайтесь. В ногах правды нет.

И из-под стола медленно выползли две… два… двое… не знаю, как можно назвать эту мебель. Явно теплое и живое, довольно пушистое, на шести ногах, но кроме сидения мягкого и этих ног никаких внешних органов на них не было. Не успела я превратиться в биолога, как из стены вышла Маруся, как ни в чем не бывало. Отряхнулась и брякнулась прямо на стол.

Макс поморщился, Кот даже фыркнул. Но на пуфик второй он меня не пустил, вытащив из раздумий зоологических и водрузив на колени. Организм шестиногий даже не пискнул.

Маруся поморщилась,