В объятиях страсти - Кэрол Финч

– Я действительно говорил, что она камень на шее, – согласился Трейгер, – но не думаю, что твоя шея выдержит подобный груз. А потому, Роджер, оставь нас одних. Мне с Сиреной есть что обсудить.

– И не подумаю. – Роджер гордо выставил вперед подбородок, но тут же был схвачен за шиворот и выдворен из комнаты, а когда он развернулся и бросился назад, Трейгер захлопнул дверь перед его носом. – Открой! – яростно завопил Роджер, барабаня в дверь.

– Убирайся, пока я не перешел на кулаки, раз ты не понимаешь человеческого языка! – рявкнул Трейгер. – Сирена выйдет за меня, и точка!

– Только позволь себе лишнее по отношению к ней, и тебе придется иметь дело со мной, – торжественно по­клялся Роджер и, прежде чем удалиться, хитро улыбнулся.

Он провел с Трейгером всю сознательную жизнь и давно понял, что чем громче тот протестует, тем решитель­нее настроен сохранить свою добычу. Несмотря на все уве­рения, что Сирена – это заноза в мягком месте, обольстительная плутовка прочно вошла в его плоть и кровь. «Брат без ума от нее, – думал Роджер, спускаясь по ступенькам, – но будет последним, кто согласится это признать».

Трейгер устремил испепеляющий взгляд на Сирену, крайне раздосадованный тем, что провел последние часы своей холостой жизни в ожесточенных спорах с собствен­ным братом и будущей женой. Ему полагалось отмокать в горячей ванне, предаваясь размышлениям об ускользаю­щей свободе и сожалея об опрометчивом решении женить­ся. Вместо этого он торчит здесь, сражаясь за женщину, которая до сих пор доставляла ему одни лишь хлопоты.

«Неужели в этом мире не осталось ничего святого? – сокрушался он, встретив ее вызывающий взгляд. – Не­ужели мужчине не позволено насладиться несколькими мирными мгновениями, прежде чем завязать петлю на сво­ей шее? Даже приговоренный к казни преступник имеет право на последнее желание и минуту уединения…»

– Мне нужно вымыться и переодеться, – объявил Трейгер и грозно помахал пальцем перед ее носом. – Постарайся быть здесь, когда я вернусь. Я не потерплю, чтобы меня унизили, бросив у алтаря.

– Ты, кажется, мне не доверяешь? – Сирена на­смешливо изогнула бровь и отвернулась к окну, обдумывая план побега.

– У меня есть для этого все основания. – И, распахнув дверь, Трейгер вылетел в коридор, справедливо полагая, что ему понадобится ледяная ванна, дабы остудить гнев.

Эхо его шагов затихло, и Сирена начала лихорадочно собирать свои вещи. С тревожно бьющимся сердцем она выглянула в коридор и вздрогнула, обнаружив перед две­рью рослую фигуру.

Понимающая улыбка появилась на губах юного капра­ла при виде разочарования на прелестном лице Сирены.

– Надеюсь, вы не собираетесь пропустить собствен­ную свадьбу? – осведомился он весело.

Сирена виновато усмехнулась ему в ответ.

– Признаться, у меня была такая мысль. – Она окинула его оценивающим взглядом. – Видимо, я только потеряю время, предлагая вам взятку?

– Боюсь, что так, мисс Уоррен, – ответил он. – Капитан Грейсон ясно дал понять, что моя голова будет подана ему на серебряном блюде, если вы ускользнете че­рез эту дверь.

Искорки раздражения вспыхнули в ее глазах.

– Тогда ему следовало бы жениться на вас, – кисло пробормотала она. – По-моему, вы испытываете к нему больше преданности и уважения, чем я.

– Должен предупредить вас, что Грейсон выставил охрану и перед вашими окнами, – доверительно сообщил капрал, сдерживая усмешку. – Сожалею, мисс Уоррен. Боюсь, единственный для вас способ выбраться из этой комнаты – это пойти к алтарю, опираясь на руку генерала Вашингтона.

Сирена захлопнула дверь перед его носом и топнула ногой. Черт бы побрал этого Трейгера! У него просто та­лант отравлять ей жизнь.

Сирена чувствовала себя овечкой, которую ведут на заклание. Она проглотила ком в горле и, приняв руку, предложенную Вашингтоном, оглядела громадный бальный зал, по периметру которого выстроились военные, тянув­шие шеи, чтобы рассмотреть невесту. «Помоги мне, Боже! Отца хватил бы удар, узнай он, что главнокомандующий мятежников ведет к венцу его дочь, которая собирается стать женой шпиона». Эта мысль так ужаснула Сирену, что колени ее подогнулись, будто адская бездна разверз­лась перед ней.

Сочувственно улыбнувшись, Вашингтон поддержал ее за талию и подтолкнул вперед.

– Не волнуйтесь, – подбодрил он. – Вы выбрали прекрасного человека, которому я всецело доверяю и кото­рым искренне восхищаюсь.

С тем же результатом генерал мог разговаривать с глу­хой. Все внимание Сирены было приковано к Трейгеру, стоявшему рядом с братом. Серебристые глаза надежно скрывали его мысли, а непроницаемое выражение лица за­ставило невесту усомниться, видит ли он ее вообще. Каза­лось, жених мысленно готовился к собственным похоронам, и она полностью разделяла его чувства. Свадьба считается счастливейшим днем в жизни женщины, но на Сирену это правило явно не распространялось.

Она не испытывала ничего, кроме глубокой печали, се­рьезно помышляя о том, как бы унести ноги, пока еще не поздно. Помпа, сопровождавшая брак без любви, пред­ставлялась ей безумием, а приветливая улыбка Роджера, покинувшего ее в трудную минуту, казалась насмешкой. Впрочем, даже младший брат не смог бы бросить вызов Трейгеру и выйти победителем. Простой смертный не в силах противостоять изрыгающему пламя сатане.

Вашингтон отпустил Сирену, и она мгновенно дерну­лась в сторону, но Трейгер притянул девушку к себе, сжав в твердой ладони ее дрожащие пальцы. Сирена старалась сосредоточиться на словах священника, однако их смысл ускользал, словно она находилась в полусне, лишь частич­но сознавая, что происходит вокруг.

Звучный голос Трейгера раздался над ее головой, мно­гократно повторенный гулким эхом. Священник перевел взгляд на Сирену, ожидая ответных клятв. Сердце ее бе­шено заколотилось, слова застряли в горле. Жених сжал ей руку, пытаясь вывести из ступора, но Сирена не могла вымолвить ни слова.

Приглушенный ропот пронесся за их спинами, вынудив Трейгера перейти к решительным действиям. Он толкнул ее локтем в бок, однако вызвал этим лишь дополнительный импульс к инстинктивному желанию бежать. Сирена при­готовилась к броску, но Трейгер перехватил ее, прижав к себе. Лицо его казалось высеченным из гранита, губы вытянулись в тонкую полоску.

– Черт бы тебя побрал, ты заставляешь меня бого­хульствовать на собственной свадьбе, – прошипел он. – Произноси свои обеты, иначе я за себя не ручаюсь!

Его пальцы впились в ее талию, угрожая расплющить ей ребра, если она посмеет ослушаться. Невеста поморщи­лась от боли.

– Да, – выдавила она против воли.

Зачем он мучит ее? Ведь он ее не любит.

Трейгер поднял вуаль и прильнул к ее губам, закрепляя клятвы поцелуем. Он крепко прижимал к себе ее трепещу­щее тело, заявляя на жену свои права в присутствии мно­жества военных в качестве свидетелей. Бежать было слишком поздно. Она стала миссис Грейсон, хотя с удовольствием уступила бы сейчас свое место любой женщи­не, пожелавшей его занять.