Анти-Суворов. «Ледокол» опровергнут! - Сергей Жевалов

в) Предусмотреть более быстрый рост объема капитальных работ и строительство новых предприятий в восточных и дальневосточных районах Союза ССР. Продолжать всемерно развитие металлургической базы в этих районах, для чего из общего количества доменных печей три четверти их построить в третьей пятилетке в восточных районах страны.

Создать новую крупную производственную базу текстильной промышленности на востоке СССР с переработкой среднеазиатского хлопка. На Дальнем Востоке предусмотреть быстрые темпы развития добычи угля, а также цемента в размерах, обеспечивающих полностью его потребности.

г) Обеспечить дальнейший хозяйственный и культурный подъем национальных республик и областей, в соответствии с основными задачами размещения производительных сил в третьей пятилетке“.

Это решение Коммунистической партии трудно переоценить. Его реализация оказала огромное влияние на ход и исход Великой Отечественной войны. Большое оборонное значение имело решение партии о запрещении строительства новых предприятий в Москве и Ленинграде, а несколько позже в городах: Киеве, Харькове, Ростове-на-Дону, Горьком и Свердловске»303.

В годы первых пятилеток в Советском Союзе: «В строй вступили гиганты металлургии: Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, Керченский, Ново-Липецкий и Ново-Тульский металлургические заводы, Челябинский завод ферросплавов, Волховский и Днепропетровский алюминиевые заводы, Челябинский цинковый и Чимкентский свинцовый комбинаты»304.

И сам мистер Резун себя опровергает в книге «Ледокол»: «Урал – это Магнитка. Это Уралмаш. Это никому тогда не известный, но набирающий силу Танкоград. Урал – это стальной пояс, связывающий Европу и Азию в неделимый монолит. Урал – это ресурсы, это заводы…»305

Еще противоречие заламаншского сказочника, где он опровергает сам себя, найдем в его книге «Самоубийство»: «В ходе первых пятилеток Сталин развернул поистине гигантское строительство промышленных объектов за Уралом: в Сибири, Казахстане, на Алтае, Дальнем Востоке. Чего стоил один только Кузнецкий бассейн: Кемерово, Сталинск, Ленинск-Кузнецкий, Прокопьевск, Темиртау… Никто этих гигантов индустрии не прятал. Их воспевали. Помните у Маяковского: „Я знаю – город будет! “.

А кроме Кузбасса: Омск, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Хабаровск, Комсомольск…»306

На странице 428 заламаншский лгун пишет, что для боевых действий ближнего бомбардировщика в оборонительной войне нужно «соответствующее количество» истребителей прикрытия, а их не было: «Возникает вопрос об истребителях прикрытия. Бомбардировщик в бою, особенно ближний бомбардировщик, действующий над полем боя и в ближайшем тылу противника, должен быть прикрыт истребителями. Если бы вместе с „Су-2“ было заказано соответствующее количество истребителей прикрытия, то Су-2 можно было использовать в любых ситуациях, например, для нанесения контрударов по агрессору, напавшему на Советский Союз. Но истребители в таких количествах не были заказаны, поэтому была только одна возможность использовать Су-2 в войне – напасть первыми на противника и нейтрализовать его авиацию. Без этого применять беззащитные Су-2 невозможно. Вот почему решение о выпуске минимум ста тысяч легких бомбардировщиков Су-2 было равносильно решению начинать войну внезапным ударом по аэродромам противника».

А на следующей, 429-й странице автор себя опровергает и сообщает, что истребители выпускались в Советском Союзе, а кроме того, было огромное количество ранее выпущенных истребителей со вполне современными для того времени летными характеристиками: «У Гитлера на Восточном фронте на 22 июня было 290 Ю-87, у Сталина – 249 Ил-2 и более 80 °Cу-2. Кроме того, советские истребители всех типов, от И-15 до МиГ-3, вооружались реактивными снарядами для участия в первом ударе по „спящим“ аэродромам. Для первого удара подходили и те самолеты, которые коммунисты называют устаревшими, например, истребитель И-16 по огневой мощи в два-три раза превосходил любой истребитель противника и был бронирован. Он имел превосходную маневренность, а скорость рекордная при ударе по аэродромам не нужна. Количество одних только И-16 на советских западных приграничных аэродромах больше, чем германских самолетов всех типов вместе взятых».

На 436-й странице «скромный собиратель цитат» сообщает: «9 декабря 1936 года „Комсомольская правда“ публикует призыв подготовить 150 тысяч летчиков и соответствующее количество технического персонала.

Это, конечно, совпадение, но чисто советское: в 1936 году Сталин отдал секретный приказ о разработке самолета „Иванов“, который можно было бы выпускать серией в 100–150 тысяч, и в том же 1936 году юное племя решает подготовить 150 тысяч пилотов». И, как всегда, врет.

Подготовить 150 тысяч пилотов IX съезд ВЛКСМ постановил не в 1936 году, как сообщает английский фальсификатор, а в 1931 году: «IX съезд ВЛКСМ (январь 1931 года) поручил ЦК ВЛКСМ обеспечить широкое участие комсомольцев в укреплении обороноспособности страны. „Съезд считает невозможным, – указывалось в его решениях, – пребывание в рядах ВЛКСМ людей, недооценивающих военной опасности, не проходящих военной учебы, не подготавливающих себя к надвигающимся боям“. Выполняя решения съезда, комсомол выдвинул задачу – в ближайшие два года подготовить для советского воздушного флота 150 тыс. летчиков»307.

Далее мистер Резун пишет: «Это, конечно, совпадение, но чисто советское: в 1936 году Сталин отдал секретный приказ о разработке самолета „Иванов“, который можно было бы выпускать серией в 100–150 тысяч, и в том же 1936 году юное племя решает подготовить 150 тысяч пилотов.

…Тут самое время задать вопросы: а кому нужны 150 тысяч пилотов? И зачем?

…Это на целый порядок выше, чем в любой другой авиационной державе.

…Итак, миллион парашютистов эксперты объяснили, а вот зачем коммунисты готовили 150 тысяч пилотов, пока никто не объяснил и не пытался объяснить. Ясно, не для гражданской авиации. Учреждения ГВФ, как мы уже видели, имели малую потребность в летчиках, а возможности ГВФ были использованы не только (и не столько) для удовлетворения внутриведомственных потребностей, но и для производства тысяч пилотов, так сказать, „на экспорт“, то есть для Красной армии».

Свои слова «это на целый порядок выше, чем в любой другой авиационной державе» автор опровергает в книге «Святое дело» и сообщает, что в армии США в 1940 году приступили к подготовке 100 000 пилотов: «А вот некоторые сведения из множества недавно открытых документов.

26 сентября 1940 года в Москве состоялась беседа главы советского правительства В.М. Молотова с послом США Л. Штейнгардтом.

Американский посол сообщил совершенно секретные данные: Соединенные Штаты разворачивают флот в составе 20 авианосцев, 32 линкоров, 100 крейсеров (некоторые водоизмещением более 20 тысяч т), 400 эсминцев и т. д. Готовится соответствующее развертывание авиации. Сто тысяч будущих пилотов уже приступили к подготовке. В составе американской армии 140 тысяч человек, но готовится призыв 12 миллионов»308.