Тень - Евгения Полянина

Вкус был карамельным.

А Вятский до сих пор молчал.

– Эй, ты ведь в курсе, что мое время дорого стоит, – не выдержала наконец Катя, – я могла бы спасать мир, а вместо этого сижу тут с тобой.

Вятский проверил экран телефона, щелкнул блокировку и убрал в карман.

– А?.. Прости, котик, я думал, к этому времени что-то уже будет известно.

– Что-то? – повторила Катя с интересом.

– Насчет того дня, когда я на тебя набросился. Я попросил знакомых в полиции немного порыться. Если помнишь, в тот день произошло много странного. Николай Владимирович и…

– Я в курсе, – перебила Катя. Она помнила. Может быть, даже слишком хорошо. Она отставила коктейль в сторону. – Но с ними это никак не связано. Ну вот, ты снова это делаешь?

Вятский поднял брови:

– Что?

– Хм-лицо, – пояснила Катя.

– Что?

Она выдохнула.

– Это когда ты смотришь свысока и на каждую фразу мысленно отвечаешь «хм». Смотрится по-идиотски.

Вятский усмехнулся.

– На многих это производит впечатление, – пожал он плечами, – делает меня круче.

Катя посмотрела скептически. Она сделала глоток и решила перейти к делу. В конце концов, чем быстрее она докажет, что магия здесь ни при чем, тем скорее все это закончится.

– Попробуй вспомнить, что ты делал в тот день, – Катя начала играть с трубочкой. – Может, были какие-то странные люди, с которыми ты разговаривал?

– Помимо тебя? – Вятский пожал плечами. – Вроде все было как обычно. Кравцов, Штолик, Мишка, Лиза, ну, и остальные понемногу.

– Мишка? – переспросила Катя. – Лиза?

– Ну да, – Вятский втянул еще немного коктейля. – Мишка – мой брат, учится в нашей школе в шестом классе. Лизу ты вряд ли знаешь. Она не из нашей школы.

– И часто ты с ней общаешься?

– Ну да, – повторил Вятский, будто Катя спрашивала самые очевидные вещи, – мы три месяца встречаемся.

– Встречаетесь – в смысле?..

– Ну да.

Катя отпила еще немного коктейля и выдохнула:

– Бедняжка.

* * *

Бесплатные кинопоказы в «Поплавке» проводились на четвертом этаже, в кафе под названием «Судный день». Большинство списывали название на юмор одноглазого владельца, но, узнав про мир теней и огромное черное древо посреди торгового центра, Гоша стал воспринимать название почти буквально.

Фильм начинался в десять. К этому времени закрывались магазины, «Поплавок» пустел, только на четвертом этаже работали кинотеатр, кафе и небольшая бильярдная. Эскалаторы выключали, центральные коридоры ставили под охрану, так что подниматься приходилось с черного хода по запасной лестнице.

Кафе «Судный день» представляло собой небольшой зал, где умещались круглые и квадратные столы, стулья, скамейки, разноцветные подушки, ажурные салфетницы и солонки, произведенные еще в советское время. Тут царила такая вопиющая безвкусица, что каким-то невероятным образом создавалась приятная атмосфера чердака, куда ты забираешься, чтобы, перерыв тонны барахла, найти что-то милое сердцу.

В ночь кинопоказов столы выносились в кладовку, стулья расставлялись рядами перед экраном, скамейки с подушками – вдоль стен. Работала только барная стойка, где можно было взять кофе, чай и выбрать печенье.

Гоша и Мариам опоздали – Мариам задержалась, разбирая «мамину мешанину». Гошу не прельщала идея ждать на улице, он даже предложил подняться и помочь с уборкой, но Мариам наотрез отказалась. Промямлила что-то вроде: «Ты не должен этого видеть, никто не должен», – и бросила трубку.

Они сели сзади, на одну из скамеек у стены. Гоша наклонился к Мариам, которая все это время не снимала капюшон.

– Какой у тебя план?

– А? – Она достала из кармана кубики и начала перебирать в руке. – То есть?

– Ну ты ведь хотела что-то исследовать. Что-то про флюиды, – он с удивлением уставился на полные ужаса глаза Мариам. – В чем дело? У меня кто-то за спиной? У него есть хвост?

Она зажмурилась, потянулась к капюшону, выронила игральный кубик, и тот покатился вперед, под стулья.

– Нет! Нет, я просто… – Мариам движением кисти притянула его обратно. – С чего ты взял… – Она зажмурилась еще сильнее и следующие слова вытолкнула через силу: – Про флюиды?

Гоша пожал плечами.

– Катя сказала. Ну, может, я что-то перепутал.

– Ага, – пробормотала Мариам, отвернувшись. – Как думаешь, она сегодня встретится с каким-нибудь монстром?

– Кроме Вятского? Вряд ли. – Гоша достал из кармана кошелек. Он не слышал, как Мариам прошептала: «Жаль». – Тебе взять что-нибудь? Кофе? Чай?

– Кофе, пожалуйста. Спасибо, – прошептала она уже Гошиной спине, поправила толстовку, стараясь зарыться в нее так, чтобы ничего не было видно. Вообще ничего. На экране Марти МакФлай целовал Дженнифер Паркер – невинная сцена, после которой его ждет возвращение в прошлое, куча проблем и почти полное стирание из ткани реальности. Одним словом, поцелуи ни к чему хорошему не приводят.

* * *

– Ты начал встречаться с Лизой перед тем, как напал на меня? – уточнила Катя. – Ты думаешь, она имеет к этому какое-то отношение? Как думаешь, дело могло быть в ней?

– Нет, – Вятский отмахнулся, – она ничего. И не кажется подозрительной.

– Она встречается с тобой. Это уже вызывает серьезные сомнения в ее адекватности, – встретившись с раздраженным взглядом Вятского, Катя вздохнула: – Никогда не знаешь, с кем имеешь дело на самом деле. Например, однажды я обратилась к парню, потому что мне нужна была помощь с тестом, а он чуть не убил меня в школьном туалете.

– Очень смешно, котик, – Вятский закатил глаза, – ты еще долго будешь вспоминать об этом?

– Года четыре? – Она достала телефон, глянула на смс от Гоши: «Мы в кино. Все отлично. Как дела в аду?» – и обреченно выдохнула.

Она могла бы прекрасно проводить время с друзьями в самом эпицентре зла. А вместо этого сидит с Вятским и решает его проблемы. Этому парню нужен психолог, а не охотник. Или лучше психиатр. Катя откинулась на спинку дивана.

– Ладно, допустим, дело не в Лизе. Какие еще мысли?

– Не знаю, – пожал он плечами.

– Если хочешь, чтобы я тебе помогла, помоги мне. Вспоминай. Что ты делал в тот день? В подробностях, – добавила она строго.

Вятский упер локоть в столешницу, показал Кате кулак и принялся демонстративно разгибать пальцы.

– Я проснулся, разбудил Мишку, приготовил нам завтрак…

– Что именно?

Его взгляд красноречиво спрашивал: ты серьезно? Катя пожала плечами.