Последний викинг. Ярость норманнов - Сергей Степанов

Хитрость возымела успех. Амлет отбросил в сторону недопитую чашу, схватил обеими руками секиру и ринулся на Харальда. Он обрушил на юного викинга страшный удар. Харальд закрылся щитом, и секира берсерка высекла сноп искр из железных полос, скреплявших доски щита. Харальд пытался нанести ответный удар, но Амлет не давал противнику опомниться. Он рубил секирой, словно дровосек, и Харальд шатался под его страшными ударами, как тоненькое дерево, обреченное на гибель. Быть может, напиток троллей не обрел полную силу, но и без этого Амлет сражался как бешеный зверь. Харальд едва успевал уследить за его стремительными прыжками сквозь железную пластину, закрывавшую лицо. Ему показалось, что бой длится целую вечность. Усталость навалилась на него, и он обреченно подумал, что ему не по силам одолеть свирепого воина. Вдруг он услышал ободряющий выкрик Храни:

– Держись, Харальд! Он задыхается, будто тучный боров, откормленный к йолю.

Харальд смахнул пот, застилавший глаза, и увидел, что тощая грудь Амлета ходит ходуном. Берсерк тяжело дышал, из горла вырывался хриплый свист, а с губ капала белая пена. В следующее мгновение Амлет прыгнул вперед, но Харальд успел приготовиться к его нападению и отпрянул в сторону. Тяжелая секира просвистела у него над головой. Харальд пригнулся и рубанул мечом по ногам нападавшего, вложив в удар всю свою силу. Острый узорчатый клинок отсек голень берсерка. Кровь забила ключом, обильно оросив траву. Амлет застыл, опершись на секиру, и с недоумением смотрел на ногу, из которой торчала белая кость.

– Что на нее смотреть? Ее уже нет, – сказал Харальд.

– Я не поостерегся, – признал берсерк. – Но бой еще не окончен.

Используя секиру как опору, он одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от противника. Харальд даже не успел взмахнуть мечом, как Амлет обхватил его жилистыми руками и повалил на землю. Меч и секира отлетели в стороны. Теперь они боролись без оружия. Зубы берсерка впились в горло юного Харальда выше ворота кольчуги. Харальд вспомнил, как на вчерашнем пиру Амлет хвастал, что перегрыз горло троллю. Сейчас он сам оказался в положении тролля и пытался оторвать берсерка от своего кадыка. Они катались по красной от крови траве. Харальду с большим трудом удалось просунуть локоть между своим горлом и оскаленной пастью врага, и теперь зубы берсерка в бешенстве грызли железо. Поняв, что не доберется до горла врага, Амлет выхватил нож, спрятанный под волчьей шкурой, и несколько раз ударил Харальда в бок и в спину. Крепкая кольчуга защитила юношу, нож бессильно скользил по железу. Харальд перехватил руку берсерка, выворачивая острие ножа. Каждый из противников старался завладеть ножом. Лезвие склонялось то в одну сторону, то в другую. Вокруг боровшихся столпились люди, они громко кричали. Среди общего шума Харальд уловил крик Храни:

– Бей его головой!

Харальд ударил головой своего противника. Шлем с железной пластиной с прорезью для глаз разбил лицо берсерка. Харальд ударил головой еще раз, и еще, и еще. Но только после десятого или пятнадцатого удара мертвая хватка берсерка ослабла. Харальду удалось вывернуть нож и направить его в грудь Амлета. Берсерк отпрянул, но лезвие успело задеть его тело. В следующее мгновение они оторвались друг от друга. Харальд вскочил на ноги и схватил свой меч. Берсерк нашарил в траве оброненный нож и приподнялся на одно колено. Кровь била из его отсеченной ноги, лицо было разбито ударами шлема. Он сказал, выплевывая выбитые зубы:

– Ты одолел, потому что я не успел напиться напитка троллей.

– Я не буду добивать тебя. Живи и рассказывай всем, что тебя изувечил Харальд, сын Сигурда Свиньи и брат Олава Толстого.

– Я никому не расскажу, потому что сейчас умру. Но я еще заберу тебя с собой.

Амлет метнул нож в Харальда, но тот был начеку и отбил нож мечом. Нож отлетел в сторону и на излете задел плечо Храни, стоявшего ближе всех к схватке. Харальд шагнул к берсерку и занес меч для последнего удара. Тут он увидел, что берсерк умирает. Амлет лежал в траве, тело его били содрогания, он выгибался дугой и пытался что-то сказать, но пена закрывала ему рот. Берсерк дернулся и замер.

– Он умер, а ты весь в крови! – забеспокоился Храни.

– На мне чужая кровь. Тебя задел нож? Прости, Храни, я неловко отбил его.

– Пустяки! – отмахнулся старый викинг. – Я называю это не раной, а царапиной.

Все дружинники наперебой восхваляли силу и умение Харальда. Ярл Эйлиф произнес хвалебное слово, Рёнгвальд и Хрольв радовались как дети, и лишь исландец Халльдор оставался бесстрастным, хотя первым должен был ликовать по поводу смерти Амлета, державшего его в рабстве. По берсерку горевала лишь его наложница. Она причитала во весь голос, склонившись над мертвым телом.

С великой славой они вернулись на корабль. Харальд снял тяжелую кольчугу и рубаху, пропитанную кровью берсерка, и прыгнул в Ладожку. Он смыл с себя кровь и пот. Когда он вынырнул из воды, Храни протянул ему руку, чтобы втащить его на палубу. Харальд схватил руку и хотел подтянуться, но старый викинг внезапно поскользнулся на палубе.

– Ты ослаб, Храни? – засмеялся Харальд, забираясь на палубу, и тут же осекся.

Старый викинг лежал на боку, лицо его было бледно-зеленым. Харальд никогда не видел наставника таким слабым и беспомощным. Он бросился к нему со словами:

– Храни, что с тобой?

Викинг ответил, превозмогая боль:

– Кажется, я умираю. Рана плеча. Мне тоже надобно было одеть кольчугу.

– Ведь ты назвал это ранение царапиной. От царапины не умирают!

– Думаю, лезвие было смазано ядом. Ты видел, как быстро умер Амлет, наткнувшись на собственный нож. Меня задело слабее, но сейчас отрава подействовала.

– Я не дам тебе умереть! – вскричал Харальд. – Мы найдем целебное зелье или приведем колдуна, который произнесет над твоей раной волшебные заклинания.

Харальд позвал на помощь Рёнгвальда и Халльдора. Они бережно подняли Храни и отнесли его на корму, где был натянут шатер. Старого викинга положили на медвежью шкуру, поставили рядом чашу с водой. Рёнгвальд поклялся найти ведьму, сварившую смертельное зелье. Ему не пришлось долго ее разыскивать. Вендка громко завывала на драккаре, куда перенесли тело Амлета. Сын ярла схватил ее за волосы:

– Я сломаю тебе шею, если ты не скажешь, как обезвредить отраву!

Вендка злорадно расхохоталась:

– Сама богиня Фрея не спасет вашего друга! Зелье заколдовано.

– Оставь эту ведьму, Рёнгвальд. Надо просить ярла, чтобы он прислал опытного знахаря.

Исландец Халльдор отправился к ярлу и вскоре вернулся с человеком средних лет. Он нес узелок с ножами разной длины, пилой и клещами. Славянин поклонился Харальду:

– Воевода Илья Родионыч велел врачевать вашего товарища. Я лечец-резальник. Чищу раны и прижигаю их каленым железом.

Харальд показал на Храни, лежавшего на медвежьей шкуре. Лечец осмотрел рану, пощупал вспухшее предплечье, вытер пот со лба викинга, взял его запястье и стал считать биение сердца.