Старые долги - Фредди Ромм

Самый простой вариант: проверить, правду ли она пишет, и если да, то дать ей денег, благо с этим нет проблем. Вернёт – ладно, не сможет – невелика трагедия. С другой стороны, лучше, если деньги ей предложит женщина, так меньше двусмысленности. Попросить Танечку? Или Надю? Нет, им обеим сейчас нельзя волноваться. Люба занята на съёмках, к тому же её попросили расследовать какую-то странную смерть, которая вполне может оказаться самоубийством. Так что – Валя?

После недолгого размышления, Андрей написал своей двоюродной сестре – указал адрес сайта и номер комментария. Пусть Валя свяжется с этой женщиной и проверит, насколько возможно, правдива ли та. После этого можно будет поговорить с Евгенией конкретно.

Семён, друг и покровитель депутата Иванова

Он удовлетворённо хмыкнул, когда на адрес, якобы принадлежащий некоей жертве депутатского наезда, пришло письмо от Валентины Ламель. Кто она такая – нерусская, что ли?

«Уважаемая Евгения! Случайно наткнулась на Ваше сообщение в связи с наездом депутатской машины на двух женщин. Возможно, мне удастся найти спонсора для операции Вашей дочери, но требуются соответствующие медицинские документы. Вы не могли бы показать их моей подруге?» Дальше следовал номер телефона подруги и её имя: Люба.

Конечно, это может быть и случайное совпадение, и всё же странно, если благотворитель, спасший детей на переходе, проигнорировал призыв о помощи. Так что очень возможно, что эта самая Валентина и есть та, которая обидела нашего придурка.

Семён взялся за телефон:

– Вован, привет. Как дела?

– Добрый день, – услышал в ответ унылый голос слуги народа. – Не очень дела. Жиганов требует от меня справку из милиции, что снимки фальсифицированы, а как я её добуду?

– Идиот! Пока не поздно, скажи ему, что ошибся! Тебя обманули и подставили телохранитель и водитель! Или как угодно доставай эту справку сам!

Депутат только тяжко вздохнул в ответ. После небольшой паузы Семён продолжил:

– Так, Вован, меня сейчас другое интересует. Ты рассмотрел того, кто в тебя стрелял? Не баба ли случайно?

– Кажется, нет, – неуверенно отозвался Иванов.

– Почему «кажется»? Ты что, мужика от бабы отличить не можешь?

– Так это… В очках был. Но мне кажется – мужик. Одежда такая.

– Гм-м! – недовольно проворчал Семён и разъединил. Задумался. «Ладно, надо с этой Любой встретиться. А то, может, это она и есть – Валентина? И зачем ей такие игры? Написала бы от себя. Гм, нет, умная: тогда бы стало ясно, что она, Люба то есть, при деньгах, а в этом случае возможны проблемы. А так – просто подруга богачки». Подумав ещё, запустил поисковик на ключевые слова: Валентина, Ламель, Любовь.

– А, чёрт! – он озадаченно уставился на экран и открыл первую же из ссылок. Детективное агентство, которое располагается сразу в двух столицах – Москве и Париже. Эта Валентина заведует французским филиалом. И Люба у них имеется, только в Москве. А фамилия у Любы знаменитая – Зелинская. Актриса, а не только детектив. А мужики у них в агентстве есть? Да, точно. И вот самый интересный в списке: Андрей Кароль. Доводилось о нём слышать. Парень скрытный, жёсткий, великолепно дерётся и стреляет, очень любит свою жену и дочерей, из которых старшая, собственно, не его. Миллионер, и есть подозрение, что денежки свои добыл не только кровавыми мозолями. Дружит кое с кем в милиции и ФСБ, но на лапу никому не даёт – то ли жадный, то ли брезгует. Кажется, у него двойное гражданство – российское и французское. Мог он из-за детишек пальнуть по депутатской машине? Запросто. И снимки сделать – в его стиле. Видимо, узнал, что его подозревают в покушении, и нанёс упреждающий удар. Надо сказать – блестяще. При этом сам как бы ни при чём, для благотворительности привлёк свою французскую кузину и московскую актрису.

Однако после всего остаётся вопрос: случайно ли Кароль оказался на том переходе одновременно с придурком?

Люба

Андрей предупредил её, что надо быть осторожной, но молодая женщина не волновалась. С некоторых пор она отказалась от боевого пистолета и носила с собой баллончик со слезоточивым газом, а потому её уверенность в себе, на случай возникновения неожиданных проблем, значительно возросла.

Сейчас Люба была одета в бежевое платье и такую же курточку, высокие сапожки, а на лице – тёмные очки. Молодая женщина договорилась с Евгенией встретиться у ворот в Александровский сад. Люба бросила рассеянный взгляд на великолепную карминово-красную кирпичную стену Кремля, которой когда-то восхищалась, застывая в благоговении, в бытность свою приезжей из Костромы Прошла к чёрным с золотом воротам…

– Простите, вы Люба? Я – Евгения.

Актриса-детектив с интересом взглянула на подошедшую девушку: невысокая, тоненькая, белокурая. По виду, Евгении нельзя было дать больше двадцати лет, но при этом голос у неё хрипловатый, типичный для заядлых курильщиков.

– Очень приятно, Евгения. Как себя чувствует Наташенька?

– Спасибо, ей сегодня лучше, но чем раньше будет сделана операция…

– Да, я всё понимаю. Можно посмотреть документы?

– Да, конечно. А какие вам нужны?

Люба удивлённо посмотрела на молодую женщину.

– Во-первых, разумеется, ваши.

– А зачем? Я же не требую, чтобы вы мне предъявили свои.

– Да, но это не вы мне даёте деньги, а моя подруга – вам.

Женя со вздохом вынула паспорт. Люба внимательно посмотрела, вынула маленький фотоаппарат и засняла. Евгения вскрикнула:

– Что вы делаете?

– Мне нужна копия вашего паспорта. Особенно той странички, где записана ваша дочь.

Женя внезапно выхватила у Любы свой паспорт. Актриса удивлённо посмотрела на свою собеседницу.

– Я боюсь давать вам паспорт!

Люба пожала плечами: действительно, небезопасно, но выход-то какой?

– Хорошо, Евгения, это не обязательно. Но тогда мне нужен телефон больницы, в которой лежит ваша дочка.

– Вы позвоните туда?

– Конечно! Пусть там подтвердят, что ваша девочка ждёт операцию, и скажут, какая денежная сумма требуется.

– Двадцать тысяч долларов. Ваша подруга сможет заплатить столько?

– Сможет, – медленно ответила Люба. Разговор ей нравился всё меньше. И дело не в том, что Евгения отказалась предоставить документы: в самом деле, это не всегда безопасно. Однако в этом случае она должна дать возможность переговорить с врачами, администрацией больницы. Иначе подозрения возникают в её собственный адрес: немало найдётся людей, желающих воспользоваться чужой добротой, чтобы пополнить собственный бюджет. – Так как насчёт телефона больницы?

– Можно, я его потом дам?

– Можно, но зачем откладывать? Если не помните, сделаем проще: подъедем туда сейчас. Я на машине.