Огонь испепеляющий - Александра Князева

Как показала прошлая ночь, они рано списали со счетов ее мир. Иван был уверен, что дело в этом. Да, Марика уверяла, что здесь не осталось магии, но что-то подсказывало ему, что все не так просто. Да и кто стал бы поджигать конюшню? Хотя и в этой версии многое не состыковывалось. Если все нереально, откуда воспоминания? И беседы с кем-то?

— Ты ничего не слышал? — врач нарушил затянувшееся молчание.

Дима всплеснул руками:

— В том-то и дело! Нет! Я спал как убитый, пока Кай не разбудил меня. Что это? Магия? Да и Руслан говорил, что ничего не слышал. Я верю ему, он так восхищается нашей ведьмой.

— Уверен, что все с ней связано? Мне на ум пришла странная мысль, Озерный, — протянул Ваня, окинув взглядом друга. — Уж не по твою ли душу? Конюшню не поджигали, а пустили какой-то газ или наркотик, Марика надышалась, и в галлюцинациях увидела то, чего так яростно избегает. «Дом» разрастается с каждым годом, сам видишь. Я ничего не исключаю.

— Я уже ни в чем не уверен, — нахмурился Дима. — И чем дальше, тем быстрее я эту уверенность теряю. Дело в том, что мы ничего не узнаем. Все очень странно. Никто не видел этого человека, который испугал мою Марику.

В изумлении Иван уставился на друга:

— Мою?

— Э, я хотел сказать «Марику», — поспешил исправиться Озерный, взъерошив волосы.

— Да? — с издевкой спросил врач.

Слишком хорошо он знал Дмитрия: скрывать что-то бесполезно.

— Выкладывай, брат.

— Я испытываю очень сильные чувства к этой девушке, — тихо заговорил Дима, усевшись наконец в кресло. — Она перевернула мою жизнь с ног на голову, и теперь я не представляю, как жил до этого. Да, она из другого мира, знаю! Она необычная. Я не мог этого не заметить.

— Верю тебе, — сказал Иван, сочувственно взглянув на Дмитрия. — Я и сам почувствовал себя по-другому.

— Боже, я говорю, как подросток, — тихо рассмеялся Озерный. — А мне уже тридцать шесть. Да что ж такое!

— Я старше тебя. Хоть на несколько лет, но старше. Я заметил, как ты на Марику смотришь. Хочешь защитить. Послушай старика, Диам. Сердце врать не будем. Важно только услышать его голос.

— Тоже мне, старик нашелся! — Дмитрий хлопнул друга по плечу.

Но тут оба застыли, услышав горестный вой. Казалось, человек не мог издавать такие звуки.

— Это не Кай, — прошептал Иван, качая головой.

Дима молчал. Вместо этого он рванулся к лестнице, но Иван оказался более проворным, успев схватить друга за руку. Озерный хотел вырваться, но Ваня держал крепко. Дернувшись еще пару раз, Дима сдался. И только тогда Иван заговорил:

— Не трогай ее. Кай рядом. Дай ей пережить это самой.

Некоторое время Озерный рассматривал друга, словно хотел увидеть что-то новое для себя.

— Ты гораздо больше похож на своего деда, чем ты думаешь.

Иван задумчиво ответил:

— Раньше мне были бы неприятны твои слова, но теперь я скажу спасибо.

— Вот и ладненько.

Прислушавшись, они поняли, что Марика затихла. Воя больше не было.

Зал был настолько огромен, что стен не было даже видно. Вместо них противников окружали мерцающие завесы, хаотично вспыхивающие то тут, то там. Темно-серый каменный пол никак не отзывался на их движение, ибо был пропитан магией. Света было очень мало, настолько, что только силуэты можно было угадать, не более. Но его хватало, что разглядеть белые доспехи, которые облегали людей, словно вторая кожа: плотные штаны, рубаха и верхний жилет, перчатки. Нижняя часть лица была закрыта маской. Со стороны казалось, что они танцуют: легко и свободно. Но это было не так. Темно-сиреневые мечи сверкали, высекая искры, и временами казалось, что один из них падет под натиском другого. Но бой продолжался. У каждого воина было по два двуручных меча, которые могли показаться одинаковыми. Одна пара была лишь немного темнее другой, а внутри вились черные прожилки.

Им не нужен был свет, чтобы нанести очередной бой. Глаза были закрыты. Воины жили боем, полностью в него погрузившись и доверяя своим ощущениям. За много веков они научились видеть с закрытыми глазами и сейчас не представляли, как может быть иначе. Разворот, шаг, выпад — и в защиту. День уже подходило к закату, но они и не думала сбавлять обороты. Казалось, усталость им не знакома. Белые одежды по-прежнему были чисты, ни одной капли крови не выступило на них, а дыхание оставалось ровным и спокойным. Сталь все так же разила противника, выискивая малейшие лазейки в защите, но их просто не было. Оба были прекрасными бойцами, знавшими свое ремесло, как никто. Им не надо было доказывать свое мастерство. Само время сделало это за них.

И тут они отпрянули друг от друга, оказавшись разделенными магической завесой; это дало им немного передохнуть. Но скоро она растворилась, возникая за их спиной, и они снова сошлись, проверяя себя на крепость. Один из них превратил мечи в боевой посох, соединив их, и отдалился, отвоевывая себе пространство для маневра. Другой воин лишь покачал головой, оставив при себе мечи. И схватка продолжилась. Через некоторое время завесы стали наливаться темным светом, погружая зал во тьму. Почувствовав это, противники резко распахнули глаза — в них плескался жидкий огонь.

— Неужели целый день прошел? — удивился Император, стягивая маску.

— Да и мне не верится, — усмехнулась Адаанна, опуская посох.

Тар медленно подошел к супруге, любуясь ею. Века сделали ее еще более красивой; теперь, после боя, огонь в глазах притягивал взгляд. Незамутненная стихия, которая была у драконов в крови, стихия Безликого. Взяв ее руку, он поцеловал в тыльную сторону запястья:

— Благодарю за бой, моя тариа.

Императрица мягко улыбнулась:

— Можем повторить. Я говорила, что тебе надо очистить разум. Пусть не в ипостаси дракона, пусть так, но все же.

— Ты права, — кивнул дракон и вдруг мотнул головой.

— Что такое, Раорн?

— Адар зовет. Надо идти.

— Хорошо, — сказала Адаана, вновь материализуя посох. — А я вернусь к схватке.

Отступив шаг назад, взмахом руки она призвала завесу, и в следующую секунду уже сражалась с призрачным противником. Император понаблюдал за своей супругой некоторое время, а потом все же откликнулся на зов начальника службы безопасности.

— Да, что случилось?

— Жду вас на крыше, тар, — сразу же заговорил Адар Корай.

— Сейчас.

Быстро поднявшись, Император хотел толкнуть дверь на крышу, но вдруг почувствовал странную слабость. Тряхнув головой, прислушался к себе: нет, все в порядке.

— Ваше Величество! — склонил дракон голову в поклоне. — Есть то, о чем вам необходимо знать.

— Слушаю.

— Экхар снова хочет выйти из тени Арденны, — начал докладывать Корай. — Видимо, Джару было мало прошлого. Он приказал Эвану собрать информацию об обвиняемых. И пока даже я не могу понять причину.