Кровавая Роза - Николас Имс

Один из громадных кугуаров, сверкнув глазами, заметил ее и приготовился к прыжку, но в следующий миг в варгира врезался электрический конь, подмял его под себя и растоптал грохочущими копытами.

Роза бросилась навстречу Тэм с криком:

– За тобой погоня!

Тэм не стала оглядываться. В этом не было нужды, потому что за спиной грохотала тяжелая поступь Шадраха.

Быстрый бег не позволял сорвать наруч Репея с руки, поэтому Тэм швырнула Розе наруч Шипа и мысленно взмолилась, ради завшивленной бороды Летнего Короля, чтобы Шадрах споткнулся, оскользнулся или нашел себе более достойного противника.

Роза поймала наруч – иначе и быть не могло, – надела его, и Шип сияющей голубой стрелой метнулся в ее раскрытую ладонь.

– Ложись! – крикнула Роза.

Тэм немедленно плюхнулась на пол и кубарем покатилась по камням, а Роза метнула скимитар в Повелителя Когтей. Клинок свистнул над головой Тэм, крутясь, будто сбитый с небес месяц, и пропорол Шадраху бок. Предводитель варгиров споткнулся, запрыгал на одной ноге, чтобы не завалиться, а Роза, выставив вперед плечо, всем телом выбила ему коленную чашечку.

Хрустнула кость, Шадрах взвыл и с треском врезался рожей в каменный пол.

Этот звук показался Тэм слаще материнского голоса.

Отец Брюна неподвижно растянулся на камнях арены. Чернильный монстр Кьюры с легким шипением исчез. Чародейка обессиленно привалилась к Вольному Облаку.

Роза протянула Тэм руку, помогая подняться.

– Неплохо метнула, – сказала наемница.

– И ты тоже, – ответила Тэм.

Битва закончилась. Точнее, заканчивалась. Десятки варгиров по-прежнему следили за происходящим, однако если они до сих пор не исполнили приказа своего повелителя, то явно не собирались исполнять его сейчас.

Власть Шадраха основывалась на страхе. Страх заставляет подчиняться, но не рождает верности. Тэм попыталась вспомнить, кто ей это говорил. Наверное, отец. У дяди Брана не хватило бы ума на такое мудрое высказывание.

Фиолетовую пантеру убили. Росомаху разорвали пополам. Один барсук тоненько скулил, корчась в предсмертных судорогах. Сорха все еще держалась, но под натиском волка отступала, злобно скалясь и шипя. Наконец она приняла человеческое обличье и упала на колени, запрокинув голову и подставляя Брюну горло в знак повиновения.

Шадрах громко застонал, и Брюн метнулся к нему, обнажив огромные сабли клыков. Зловещий рев сотряс воздух, и Тэм ужасно захотелось убежать куда подальше.

Однако в багровом свечении, исходившем от раскрашенного тела Шадраха, было видно, что во взгляде Брюна сквозит боль, горе и гнев. Гнев, но не ярость. Не бешеная злость. Глаза шамана были не звериными, а человеческими: отчаявшийся сын готовился убить отца.

Вольное Облако опустил бивень и негромко окликнул товарища:

– Брюн, вернись.

Шаман повернул голову к друину, долго смотрел на него, а потом наконец-то принял человеческий облик. Брюн откинул со лба окровавленную прядь и снова поглядел на Шадраха.

Лицо Повелителя Когтей было разбито в кровь, передние зубы выбиты, нос расквашен. Раны в плече и в боку кровоточили. Тэм догадалась, что жить ему осталось недолго, даже если Брюн его сейчас не убьет.

– Прикончи меня, – прохрипел Шадрах. – Стань повелителем…

– А оно мне нужно? – Брюн помотал головой. – Мне это вовсе ни к чему. Я не такой, как ты. Я наконец-то это понял.

Шадрах скорчил презрительную гримасу, попытался что-то сказать, но зашелся долгим кашлем. Переборов приступ, Повелитель Когтей обмяк, черная ненависть во взгляде развеялась, как клубы дыма, а рука слабо потянулась к босой ноге Брюна.

– Сынок… – прошептал Шадрах.

– Я не твой сын, – холодно, со сдержанной гордостью произнес шаман. – Я – ее сын.

Отыскав горячий источник, не оскверненный трупом барсука или окровавленным скунсом, наемники смыли с себя краску. Несмотря на протесты и отнекивания Брюна, варгиры объявили его Повелителем Когтей, и он первым делом велел снять и похоронить с почестями все развешенные по Фейнгрову скелеты.

Наемники вышли из пещеры, неторопливо оделись, забрали свои доспехи, оружие, музыкальные инструменты и отвязали несчастную перепуганную лошадь, которая в их отсутствие наложила гору дерьма.

Тэм задумалась о судьбе Сорхи: рысь опасливо скорчилась в темном углу, а варгиры, которые, нарушив приказ Повелителя Когтей, не приняли участия в сражении, начали спрыгивать с ярусов и подбираться к ней. Какие злодеяния совершила белая рысь по велению Шадраха? И что будет с ней теперь, когда ее покровитель мертв?

Ответом на эти вопросы стал мучительный, внезапно прервавшийся вопль, за которым последовало мерзкое чавканье раздираемой плоти.

Все наемники, а особенно Брюн, хотели поскорее уйти из становища, но уже смеркалось, и все устали, поэтому Роза решила заночевать у варгиров. «Сказ» занял дом кого-то из пособников Шадраха. Тэм не успела заметить, какой тотем стоял у входа, но по запаху сразу поняла, что здесь жила скунсиха. Однако же в доме было сухо и тепло, так что Тэм решила перетерпеть и быстро заснула.

На следующее утро они отправились на северо-запад по тропам, известным одному Брюну. День ото дня настроение шамана улучшалось. По ночам он превращался в волка и в одиночку шастал по лесу. Иногда товарищи слышали его вой в чаще, но, судя по всему, Брюн выл не на луну.

По утрам у костра всегда лежала добыча – заяц, тетерев или крупная форель.

– Осторожнее, – предупредила Кьюра шамана однажды утром, за завтраком из перепелиных яиц и горячей овсянки. – Если так и дальше пойдет, ты мне понравишься.

На следующий день всех разбудил истошный вопль чародейки – рядом с ее подстилкой лежала оленья голова с остекленевшими глазами.

– Так лучше? – с хитрой улыбкой уточнил Брюн.

– Пошел нафиг, – сказала Кьюра.

Так был восстановлен привычный порядок вещей.

Когда они добрались до предгорий Заиндевелого кряжа, Тэм подошла к шаману:

– Брюн…

– Чего тебе?

– А давай… – Тэм осеклась и начала заново: – А можно я напишу песню о тебе? Ну, о том, что произошло между тобой и отцом?

Брюн задумался.

– Конечно можно. Это же твоя работа, – наконец сказал он и, помолчав, добавил: – А как ты ее назовешь?

– Не знаю. – Тэм и впрямь пока об этом не думала. – «Небесный вой»?

– Не-а, – поморщился шаман.

– «Брюн и большой багровый медведь»?

– Ха-ха. Ужасно.

Поразмыслив, Тэм предложила:

– А может, «Тень волка»?

– Сгодится, – улыбнулся шаман.

Коньбридж именовал себя городом – с тем же успехом Тэм могла бы объявить себя мастером мечного боя.