Лучший из худших - Дмитрий Николаевич Дашко

Аксаковы, от своих не отрекаемся – заруби себе на носу, внучек! Никто и никогда не сможет нас в этом упрекнуть. А если попробует… Мало ему не покажется!

Ага, если я правильно понимаю, это мои бабуля и дедуля по маминой линии. И между ними и Ланскими определённые тёрки. Кстати, не факт, что тому причиной моё заключение в тюрьму и последующее шельмование. Всё могло начаться намного раньше.

В моей прошлой семье тоже был разлад между двумя ветвями родни, причём возник он по совершенно пустяковому поводу: кто-то что-то не то сказал или не так посмотрел. Причина забылась, а размолвка осталась. Правда, на мне это не отразилось, я оставался всеобщим любимчиком, и баловали меня, что там, что там.

– Спасибо! – с чувством произнёс я.

Старики усадили меня между собой. В их компании я снова ощутил семейный уют, было хорошо и не хотелось никуда возвращаться.

Принесли еду, тарелки выстроились передо мной.

– А как же вы? – удивился я.

– Ты кушай. Мы уже пообедали, – ласково сказала бабушка и с умилением посмотрела на меня.

Я вдохнул аромат блюд.

– Божественно!

– Ты ешь давай! Потом нанюхаешься, – улыбнулся дедушка.

Салат, наваристый борщ, стейк из мраморной говядины с гарниром… Еда с невероятной скоростью исчезала в моём желудке. Армия приучила есть быстро, ведь в любую секунду могла последовать команда выйти из-за стола.

Лишь когда принесли кофе и десерт, я слегка перевёл дух.

– Мы хотели отпросить тебя на сутки, но даже у дедушки не получилось, – печально произнесла бабушка. Она повернулась к супругу: – Надо было всё-таки предложить ему деньги!

– Ты что, мать! Он бы никогда не взял, – удивлённо воскликнул её супруг и повернулся ко мне: – Я разговаривал с твоим комбатом – полковником Булатовым. Тебе повезло, он хороший офицер. Жаль, не все в армии его величества такие. Он рассказал нам, что ты недавно совершил геройский поступок.

– Геройский – громко сказано, – сказал я максимально безмятежным тоном. – Ничего такого экстраординарного я не сделал.

Не хотелось волновать дорогих сердцу людей.

– Одобряю! Скромность – украшение настоящего мужчины. И здесь ты весь в Аксаковых, – с гордостью проговорил дедушка.

Я отхлебнул кофе. Он был такой, как я и люблю: крепкий и бодрящий.

Кажется, момент располагает к разговору по душам. Кто знает, возможно, удастся пролить свет на некоторые обстоятельства моего прошлого.

– Скажи, дедушка, почему ты недолюбливаешь Ланских?

– Я этого не говорил, – поджал губы он.

– Дедушка! – с нажимом произнёс я.

– Хорошо! – согласился он. – Ты уже взрослый и прошёл через многое, поэтому я могу говорить с тобой как мужчина с мужчиной. До сих пор корю себя за то, что разрешил дочке выйти замуж за твоего отца. Не понимаю, что она нашла в нём – вдовце с ребёнком, да ещё и из семьи, которая сама рыла себе могилу.

Оп-па! А вот этого я не знал. Оказывается, мы со старшим братом от разных матерей. Пока непонятно, играло ли это хоть какую-то роль в моих злоключениях, но информация полезная.

– Любовь, – сказала бабушка. – Маша любила Ланского. К тому же он выглядел так романтично в её глазах: рано потерял супругу, воспитывал сына. Ну и красив собой, этого качества у Ланских не отнять.

– Они всю свою карьеру строили благодаря смазливой внешности! – раздражённо произнёс дедушка. – Больше у них ничего за душой отродясь не было!

– Дедушка, а что такое с Ланскими? – уцепился за его слова я. – Ты сказал, что они сами рыли себе могилу…

– Не уверен, что тебе стоит это слышать! – покачал головой он.

– Не забывай, хоть они и отказались от меня, я всё равно остался Ланским, – напомнил я.

– К сожалению, ты прав… Всему виной их проклятые амбиции. Ланские всегда пытались громко заявить о себе. Твой прадед по отцовской линии долго носился с прожектом получения маны из материи. Красивая физиономия помогла ему втереться в доверие государыни императрицы Александры Фёдоровны. Злые языки поговаривают, будто он даже стал её фаворитом в известном смысле слова, – усмехнулся дедушка.

Бабушка посмотрела на него с укоризной, но ничего не сказала.

– Прости, дорогая. – Оказывается, от деда ничто не укрылось. – Это тот случай, когда злые языки говорили правду. Ты, как бывшая фрейлина её величества, сама должна это знать.

– К несчастью, да, – вздохнула бабушка. – Об этом романе ходили даже не слухи – легенды!

– Ну а император, как всегда, оставался в неведении, – горько произнёс дедушка. – Прожект был безумно дорогой и рискованный, министерство финансов не желало о нём даже слышать: предстояло вложить просто безумные деньги в этот эксперимент без гарантии результата. Сергей Юльевич Витте – глава кабинета министров – долго пытался отговорить Николая Второго от этого безумства, но… ночная кукушка всегда перекукует дневную.

Бабушка усмехнулась:

– Тебе ли этого не знать, милый.

Он кивнул.

– В общем, бедный Николай Второй поверил в реальность этого проекта. Ведь в случае успеха это открывало бы перед страной огромные перспективы: практически неограниченные запасы маны, важное стратегическое преимущество перед любой иностранной державой. Разумеется, воплощалось всё в обстановке строжайшей секретности: далеко в Сибири построили научно-исследовательский центр, в полном соответствии с тогдашними правилами назвали его неким загадочным «Объектом-13». Дальше, думаю, нет нужды рассказывать…

– Мне бы очень хотелось услышать твою версию событий, – попросил я.

В разговорах сослуживцев нет-нет да упоминался этот «Объект», но я не придавал их словам особого значения. Выходит, что зря.

– Вы должны были проходить это ещё в школе, – заметил Аксаков-старший. – Хотя цензура постаралась преподнести историю так, что нынешнее поколение полагает, будто «Объект-13» существовал чуть ли не всегда. – Он перевёл дух. – Произошла страшная катастрофа. Не скажу, что тому виной – свои напортачили, «англичанка» нагадила, а может, приложили руки другие, неизвестные нам силы, – но с тех пор «Объект-13» превратился в источник сплошных проблем для империи, а карьера Ланских пошла под откос. К тому же любая тайна скоро становится явной – Николай Второй узнал о шашнях супруги… В общем, сказать, что в императорских кругах фамилия Ланских стала ассоциироваться с чем-то токсичным, – всё равно что ничего не сказать. Просто чудо, что твой отец всё ещё заседает в Сенате, а я, старый дурак, отдал за него свою дочь.

Глава семейства Аксаковых с горечью вздохнул.

– А теперь проклятие твоего рода отразилось и на тебе. Этот странный случай с убийством, в котором ты признался… Я никогда не верил, что случившееся – дело твоих рук. – Видя, что я собираюсь возразить, он сурово прибавил: – И не вздумай меня разуверять! Тебе никогда не удастся меня переубедить! Я слишком хорошо знаю тебя, Анатолий!