📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаЗакодированный - Алексей Слаповский

Закодированный - Алексей Слаповский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 98
Перейти на страницу:

– Горелый? Ты живой?

Стали расспрашивать старика.

Выяснилось: весной, в начале мая, Георгий пришел неизвестно откуда. Был растерян, напуган, одежда подпаленная. Ничего не помнил. Ну, приютили его. А до этого тут подвизался на общих работах некто Гоша, малый лет тридцати, веселый, глупый и пьющий. Он погиб: мучаясь с похмелья, пошел на свалку, что за бугром, хотел собрать бутылок или цветного металла, чтобы сдать и получить денег на выпивку, свалочный люд его поймал и забил до смерти за вторжение в их бизнес; они давно за ним охотились.

Поэтому дед Борис и приблудившегося стал звать Гошей, тот привык. И еще – Горелым. Горелый неожиданно оказался сноровистым в обращении с лошадьми – что уход, что выездка. Остался тут. Документов никто у него не спрашивал: работает человек и работает. Жил при конюшне в сарае.

Сарай загорелся ночью, от сухой молнии, как выразился дед Борис.

– А какая еще бывает, мокрая, что ли? – спросил Харченко.

– Сухая – это когда дождя нет. Потрещит, бывает, посверкает, а дождя или нет или в сторону уходит. А в этот раз так долбануло, что сарай сразу вспыхнул. Мы тушить. Потуши его! – дерево да сено. Крыша почти сразу рухнула. Потом все разбирали, смотрели. Остатки твои искали, – рассказывал Георгию дед Борис. – Ничего не нашли. Решили, что сгорел без следа.

– Так не бывает, – возразил Харченко. – Кости остаются, череп.

– А ты откуда знаешь, горел, что ли? – с усмешкой посмотрел на молодого лейтенанта старик.

– Чтобы это знать, гореть не обязательно.

– Милицию не вызывали? – спросил Георгий.

– Зачем? Дело свое, личное. Позвали бы, начались бы вопросы: кто такой был, да то, да сё. А мы и сами ничего не знаем.

– Наверно, я до этого в другом месте попал в пожар, – вслух размышлял Георгий. – Потерял память, пришел сюда, а тут опять пожар. Наверно, я испугался и убежал. Куда глаза глядят.

– Получается так, – согласился дед Борис. – На Карего не хочешь посмотреть?

– Карего?

– Карий, жеребец. У вас такая дружба была, прямо любовь.

– Посмотрю…

Георгий пошел в конюшню, а дед Борис, следуя за ним, говорил Харченко:

– У лошадей – как у людей. За другой кобылой или жеребцом ухаживаешь, кормишь, скоблишь, гладишь, а все равно рыло от тебя воротит. Не нравишься ты ему почему-то, да и все. А другой с первого раза на тебя глаз положит и ходит за тобой, как собака. Хотя собака глупей – кто ее первый возьмет, тот и хозяин, тот и друг. Карий как увидел Гошу, заржал – и всё, любовь с первого взгляда!

Харченко никогда не был в конюшне и с интересом озирался. У каждой лошади свое стойло, огороженное крепкими досками. Сильный, приятный запах, не то что в коровнике – пахнет навозом, терпким потом, особенным кожаным духом сбруи. Тяжелое перетаптывание копыт, от которого земля подрагивает под ногами; ощущается мощь больших тел, созданных для движения, бега, но заточенных в узком пространстве.

Харченко вздрогнул: заржал конь в углу, забил копытами о настил, ударился грудью в загородку.

Георгий, растерянный, стоял перед конем, который высоко задирал голову и утробно, гулко ржал, обнажая крупные и страшные, как показалось Харченко, зубы. На стойле была табличка: «Карий» – и мелкими буквами другие данные, какие обычно бывают: мать-отец, год рождения, высота в холке, вес.

– А конюшня чья? – спросил Харченко. – А лошади?

– Конюшня Трегубского, есть такой человек, – охотно объяснил дед Борис. – А лошади по-разному. Половина общая, то есть того же Трегубского, на них девчонки в город ездят, людей катают. На это лошадей кормим. А есть лошади частные: человек коня покупает, платит за содержание, за фураж, а сам приезжает, когда хочет, и ездит для удовольствия. Если человек в городской квартире, а лошадей любит, для него это выход! В ванной же не поставишь! – засмеялся старик, хвастаясь тем, что, несмотря на возраст, сохранил остроумие. – Не поставишь же в ванной, – повторил он, – правильно?

– Правильно, – сказал Харченко, думая о том, что хорошо бы разбогатеть, завести личную конюшню или хотя бы купить коня вот здесь и приезжать к нему – чтобы ржал и радовался, как ржет и радуется этот Карий. И – по лугам, по утренней росе… Хорошо!

Харченко даже улыбнулся своим мыслям, хотя понимал, конечно, что конюшню он не заведет и коня не купит, это одно из обычных мимолетных приятных мечтаний, свойственных человеку, на тему «а хорошо бы…». Они быстро проходят.

– Да выведи ты его, он же все ноги обобьет! – крикнул дед Борис.

Георгий растерянно оглянулся.

Старик сам подошел, взял уздечку, влез на перекладину перегородки, взнуздал Карего и после этого вывел.

– Оседлать, может? – спросил он Георгия. – Или сам попробуешь?

– Попробую…

Георгий начал. Сначала сунулся руками не туда, не так, но вот стало получаться, Георгий заулыбался. Конь переступал ногами и фыркал.

Георгий, осмелев и освоившись, вздел ногу в стремя и махом взлетел на коня.

– Куда? Выведи сначала! – закричал дед Борис.

Но Карий уже нес Георгия к воротам. А балка ворот была – только лошади проехать, да и то, если не с поднятой головой.

– Убьет! – ахнул дед Борис. – Прыгай! Падай!

Но падать в узком проходе было некуда, только под ноги своему же коню.

Георгий в последний момент изловчился: обхватив руками шею Карего, рывком сбросил тело вбок, упираясь ногой в стремя. Если бы остался наверху – снесло бы. А так – тело пронеслось рядом с косяком ворот, не зацепившись.

Харченко и дед Борис выбежали из конюшни.

Карий нес Георгия галопом.

– Вот так, – сказал старик. – Вот тебе и любовь. Он ведь болел, когда Горелый исчез. Чуть не помер. Он же не знал, что не нарочно, что пожар, он думал – бросил его человек. И обиделся. Хотел ему отомстить.

– Ведь мог убить, в самом деле! – сказал Харченко.

– И были случаи! – подтвердил старик.

И Харченко мысленно отказался от мечты завести коня, и тут же почувствовал облегчение: всем нам приятно бывает узнать, что какая-либо наша мечта по какой-то причине неосуществима. Избавляет от ненужных хлопот и еще более ненужной тоски.

– Ничего, помирятся, – старик, щурясь, глядел вдаль, где по гребню холма Карий скакал уже не галопом, а рысью – и не сам по себе, куда попало, а по воле человека.

7

Татьяна, вернувшись домой после ночной смены, не обнаружила Георгия. Дети сказали, что сквозь сон слышали, как кто-то приезжал за ним.

Харченко, поняла Татьяна.

И стала ждать, занимаясь своими делами.

Уже стемнело, когда она услышала странные звуки – и почему-то сразу подумала, что это связано с Георгием.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 98
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?