Мы вместе «До», а как жить «После»? - Лия Блэр

— После занятий в среду, — широко улыбнулся Игорь.

— Договорились, — кивнула, успокаиваясь.

Проводив меня до столика, Игорь галантно склонил голову и удалился, а я попала под тяжелый взгляд Романа. Приехал наш опоздун. Явное недовольство читалось столь отчетливо, что я вскинула бровь в немом вопросе. Собственно, с хрена ли гости понаехали, Звягинцев-первый?

— Он тебе нравится? — ошарашил меня в лоб Рома.

— Я его вижу первый раз в жизни, — отмахнулась, потягивая через трубочку новый коктейль.

— Мне поговорить с ним? — от серьезности тона меня зазнобило.

Нет, ну нормально вообще?! Пусть за Кирой следит, а не за мной.

— О чем? — злилась и кусала губу.

— Чтобы берег руки, — хмыкнул Рома, а подруга поддержала его кивком. Сговорились, что ли?

— Угомонись, — решила не нагнетать и небрежно отмахнулась. — Тоже мне защитник нашелся.

— Ты где застрял, братиш? — встрял Стас, опустив наконец мобильный.

— Общался с Ежом.

— Он че, пляха, обратно прикатил? Бугор не выдержал его темперамента? — заржал Звягинцев-второй.

— Нет. По видеосвязи. Он встрял по-крупному.

— Отстой, — тут же вздохнул Стас. — Разгребаемо или с небом в клеточку?

— Переводят в Испанию.

— Че учудил лесной зверек?

— Как и Леха с наркотой залетел, — недовольно пробурчал Рома и просверлил меня осуждающим взглядом.

Я обмерла от услышанного. Прозвучавшие слова «Леха» и «наркота» в одном предложении никак не хотели уживаться в моей голове. Стряхнув оцепенение, я разумно уговорила себя, что все это бред и неудачная шутка близнецов. Думать об Антипове мне нельзя. Никак.

— Лошара, пляха, — цыкнул Стас. — Неужели скатился?

— Нет, тоже подставили, — и опять Рома прожег меня злостью.

— Что ты на меня-то смотришь? Будто это я Ежову наркоту подсунула! — возмутилась праведно.

— Ежу не ты, — согласился парень. — А вот Лехе…

Я едва напитком не захлебнулась. Прыснула в разные стороны, еле успев прикрыть ладонью рот.

— Офигел, Звягинцев? — с обидой выпалила, утирая капли с подбородка. — Че за намеки?

— Ой, белая и пушистая зайка, — ехидно пропел мой, судя по всему, бывший друг. — Мария, не тупи, окей? Мы все в курсе, что за белый порошок ты принесла Антипову в клювике.

— Ром, че ты мелешь? — вступилась за меня Кира.

— Это новая шутка? — я буквально терялась в реальности, от обвинений.

— Масянь, пляха, ну чего ты дуру строишь? Мы знали, что произошло, и не осуждаем. Каждый может накосячить. Сама же мне в машине сказала — жизненные обстоятельства и не было других вариантов. Леха простил, а это главное.

— Я говорила про истерику! Все. Я домой. Спасибо за вечер, — выпалила и решительно направилась на выход.

У гардероба меня схватил за руку Рома и буквально затащил в пустой коридор служебного входа.

— Да что с тобой сегодня?! — не выдержала я и разревелась.

— Почему уехал Антипов? — пробасил Звягинцев, заставив меня вытаращиться на него в полном охреневании.

— Учиться, Ром. Он давно планировал уехать в Англию, — говорила и морщилась от каждого слова. Моя боль возвращалась, а я так этого не хотела.

— А как же ты?

— Причем тут я? Отпусти, Ром. Мне домой пора.

— Ответь.

— Что ты хочешь услышать? — развела руки в стороны, пожав плечами. — Причем тут я, когда речь об Антипове? То, что он меня трахал, не повод отказываться от будущего, — меня накрывало не высказанной горечью, выстраданной в одиночку. — Поиграл и бросил, Ром. Все просто. Вырос он, и игрушка стала неинтересна. Кукла Маша развевала скуку красивому мажору, а потом надоела. Что еще ты хочешь от меня, Рома?! Что?!

Ледяным цунами, прорвавшимся изнутри, меня накрыло отчаяние. Затопило. Швыряло водоворотом по самым острым углам. Под ошарашенным взглядом Звягинцева я осела по стене на пол, закрывая рот руками, чтобы сдержать рыдания. Очередная истерика не заставила себя ждать. В последний год редкое явление, но пока не отступившее полностью.

— Мария, успокойся, — присел передо мной на корточки Рома. — Ответь мне честно, зачем ты подкинула Лехе наркоту?

— Что-о-о? — вскинула глаза на собеседника и захотелось врезать, чтоб у него искры из глаз посыпались.

— В день, когда была вечеринка у Насти, помнишь? Тебя привез Антипов. И дальше будешь отпираться?

— Если я такая… тварь, — подобрала точное слово, буквально выплевывая из себя. — Какого хрена ты крутишься возле меня последние три года, Звягинцев?

— Потому что Он попросил, — выделил он третье слово, и резко поставил меня на ноги.

— Попросил? — у меня в ушах зазвенело, в глазах полыхнуло контрастом по нарастающей, и я провалилась в темноту.

В себя я пришла в помещении, похожем на кабинет, с массивным лакированным столом, компьютером, офисным креслом и мягким диваном, на который меня уложили. Рядом сидела Кира и держала меня за руку. Стас подсунул мне под нос вату, и меня коротнуло до мозга от неприятного резкого запаха. Нашатырь.

— Убери, — вяло отмахнулась и медленно села.

— Маш, ты как? — подруга заправила мне за ухо волосы и погладила по плечу. — Я так испугалась, капец.

— Нормально все. Переутомилась, видимо. Вызови такси. Домой хочу.

— Надо поговорить, Мария.

Роман стоял поодаль у стены и довольным не выглядел.

— Хватит, наговорились, — зло усмехнулась, пресекая любые попытки настоять.

— Лучше сейчас, Масянь, — Стас заглянул мне в глаза. — Поверь мне. Стоит разобраться во всем. Отпустить обиды…

— Нет больше обид, — тихо выдохнула, прикрывая глаза. Братья явно успели поделиться информацией друг с другом.

— Пляха, ладно. Нет, так нет, — мой кинооператор повернул голову к Роме и добавил: — Отвезу и вернусь.

Спорить я не стала. Села на заднее сиденье, решив не раздражать друга Леши, и уткнулась в пассажирское окно. Терять друзей, а именно таковыми я считала близнецов, оказалось не менее мучительно, чем любовь. Хотя для меня проще. Закаленная.

Около моего дома Стас попытался завести разговор, но я вышла, тихо хлопнув дверью, и скрылась в подъезде. Впереди воскресенье, и я намеревалась провести его дома. Разобраться. Успокоиться. Попытаться восстановить душевное равновесие.

Всю ночь я урывками проваливалась в сон, а просыпалась от мучительных слез. В каждом уголке моего сознания и подсознания жил Леша. Снова он. Мучил касаниями, поцелуями, нежностью, улыбками, взглядами… Убивал. Сводил с ума. И я, точно, свихнулась, если вытаскивала из памяти черты его лица, которые со временем стали не такими отчетливыми.