Сладкая горечь магии - Эдриенн Тули

Женщина повела Тэмсин за руку. Рэн кусала губы, чтобы не засмеяться, устраиваясь на стуле с темно-синей бархатной обивкой. Было так странно видеть Тэмсин расслабленной – более юной и мягкой. Резкость ее черт сгладилась – то ли из-за теплых отсветов оранжевого пламени, то ли из-за того, что ведьма лишилась части своей брони, когда старушка взяла ее за руку.

Рэн размяла затекшую шею и закрыла глаза. Кажется, ее моментально накрыло дремотой. Когда исток открыла глаза, перед ней оказалась чашка в синих узорах на точно таком же блюдце. Рэн обняла чашку ладонями, и та сама по себе наполнилась дымящимся чаем.

Через несколько минут вернулась Тэмсин с двумя мисками рагу. Хэйзел подошла следом и опустила на стол тарелку слоек. От женщины пахло свежим сливочным маслом, а ленты ее магии были травянисто-зелеными.

– Ох, надо же. – Старушка наконец повернулась к Рэн. – Кто это?

– Ты уже дала мне две миски, Хэйзел. Зачем теперь прикидываться, что ты ее не заметила? Познакомиться можно и так.

Эти слова должны были прозвучать резко, но Тэмсин говорила необычайно спокойно. Хэйзел стиснула плечо ведьмы твердо, но с любовью.

– Я Рэн. – Исток помедлила, решая, нужно ли протянуть руку.

– Я знаю, – хихикнула старушка, и это был теплый смех, будто приглашающий посмеяться вместе. – Ну, ешьте, а я приготовлю вам комнату.

Тэмсин уселась в розовое бархатное кресло напротив Рэн.

– Не обижайся на нее. Она желает добра, но иногда лезет не в свое дело.

– Она славная. – Рэн тихонько подула на ложку с рагу.

– Иногда мы останавливались здесь, когда хотели отдохнуть от спален академии. И когда хотелось ощутить, что кто-то действительно о нас заботится – у Веры вечно не было времени. – Тэмсин водила бледным пальцем по краешку чашки.

– «Мы»?

Может, Рэн сидела на том же самом месте, которое когда-то занимала Лея?

Тэмсин вздрогнула.

– Прости. Я хотела сказать, «я». – Она отпила чаю. – Хэйзел добрая. Может, слишком.

– Нельзя быть слишком доброй, – с нажимом ответила Рэн, пытаясь подавить подозрение, которое грызло ее изнутри. – Может, попробуешь как-нибудь?

– Ха-ха, – равнодушно отозвалась Тэмсин.

Рэн отпила глоток чая, лишь бы чем-нибудь занять руки.

– Итак, – наконец сказала она, пытаясь говорить спокойно, – мы останемся тут на ночь? – Она бросила взгляд в окно. Солнце уже поднималось. – На день? Из-за этой темной магии, которая гоняет солнце по небу, я совершенно запуталась во времени.

Кажется, Тэмсин едва не засмеялась.

– Не важно. Мы просто должны разыскать ее.

Ее?

Тэмсин, очевидно, говорила о темной ведьме, но Рэн вдруг задумалась: почему она так уверена, что их враг – женщина?

– Тэмсин? – Исток огляделась вокруг, пытаясь держать лицо. Шепотки все летали по комнате, но теперь маги, кажется, вернулись к беседе и оставили Рэн и Тэмсин в покое. – Ты не могла бы рассказать, что происходит?

Ведьма провела ладонью по спутанным волосам.

– Просто мечтаю о ванне.

Рэн глубоко вздохнула.

– Может, перестанешь уклоняться от вопросов? Мы собираемся охотиться, и я должна хоть представлять на кого!

Исток постучала ногтями по чашке. Тихий звон запорхал между ними, пока Рэн пыталась переиграть Тэмсин в гляделки. Получилось: ведьма отвела взгляд первой. Но продолжила молчать.

Рэн обиженно изогнула губы.

– Знаешь, я вообще-то умею хранить секреты. Ну, до тебя мне далеко, конечно… Тебе что, и в голову не пришло упомянуть о своем изгнании до того, как мы заключили сделку?

– Тебя разве отец не учил, что нельзя заключать сделки с ведьмами? – Тэмсин подняла брови. – Мы печально известны аккуратностью в выборе слов.

– Вообще-то учил. – Рэн подавила укол боли, вызванный воспоминанием об отце. Как сильно изменилась ее жизнь! – Но мне кажется, что ты все-таки ответишь, – она выжидательно посмотрела на ведьму, – потому что у меня кончается терпение.

Тэмсин фыркнула.

– Ничего подобного. Только не у такой тошнотворно правильной, терпеливой и доброй девушки. – Она оглядела Рэн. – Если честно, ужасно бесит.

Рэн беззлобно закатила глаза:

– Кто бы говорил! Ну, так что?

Тэмсин не успела ответить: желудок Рэн яростно заурчал. Исток улыбнулась, извиняясь, и потянулась за ближайшей слойкой. Когда они в последний раз останавливались, чтобы поесть? А поспать?

– Не подавись, – сказала Тэмсин, наблюдая, как Рэн откусывает разом половину слойки.

Рэн негромко заурчала. Еда была горячая и пряная, а слойки – хрустящие. Возможно, исток никогда не ела ничего вкуснее.

Тэмсин с ужасом смотрела на нее.

– Да ты просто животное!

– Сама ты животное, – легкомысленно отозвалась Рэн с набитым ртом. Кусочек слойки упал на рубашку.

Ведьма сморщилась:

– Отлично. Ты просто уничтожила меня. Правда.

Она сама потянулась за слойкой. Впервые за долгое время она казалась почти умиротворенной. Но Рэн никак не могла отогнать от себя напряжение. «Мы». «Ее». Ведьма все еще утаивала что-то важное.

Кого-то важного.

– Тэмсин, кто такая Марлина?

Тэмсин чуть не подавилась слойкой. Она дико закашлялась и покраснела. Справившись с желанием помочь, Рэн просто наблюдала за происходящим, пока Тэмсин не отпила изрядный глоток из своей чашки. Губы ведьмы были плотно сжаты. Но потом, после долгих колебаний – когда Рэн уже решила, что снова не получит ответа, – Тэмсин выговорила:

– Моя сестра.

Рэн думала, что у ведьмы уже закончились откровения, способные удивить, но эти слова будто ударили ее под дых.

– У тебя есть сестра?

На лице Тэмсин промелькнуло сложное выражение.

– Близнец.

– И когда ты говорила, что важно только найти «ее»… кого ты имела в виду – темную ведьму или свою сестру?

Ведьма беспокойно оглянулась.

– Объясню все завтра.

Сверкая глазами, Рэн бросила недоеденную слойку.

– Нет, не завтра. Сейчас!

Исток надеялась, что ее тон не выдал, насколько она взвинчена. Попытки Тэмсин уклониться от ответа просто сводили с ума.

– Нет, завтра, – резко прошептала Тэмсин. – Когда вокруг не будет этой толпы народу. – Она пробежалась глазами по разноцветным плащам присутствующих. – Обещаю.

Ведьма выдержала пристальный взгляд Рэн.

– Отец учил меня никогда не заключать сделки с ведьмами, – мрачно ответила та.