Совушка ее величества - Елена Кароль

– Против. Тестировать себя я не позволю, я не подопытная. На вопросы отвечу, но не более. Ты здесь надолго?

– Увы, но нет. Вечером у меня важная встреча, а назавтра запланировано кое-что экспериментальное…

Только на последнем звуке сообразив, что говорит немного не то, что можно говорить при мне, то есть еще одном эксперименте, блондин смущенно кхекнул и натянуто улыбнулся.

– Ясно. Что ж, тогда у нас с тобой не так много времени, всего лишь до вечера. И, пожалуй, начнем с моментов, которые интересуют именно меня. Расскажи, что ты знаешь о смерти Майнира. Что с ним произошло и почему? Юмирай занят со следователями и сказал, что ты можешь просветить меня по этому вопросу.

Ну, он немного не так сказал, но почему бы не воспользоваться моментом?

Допрашивала я дракона с удовольствием. Никогда не замечала в себе тяги к садизму, но сегодня просто не могла себе в этом отказать. Я задавала вопрос за вопросом. Уточняла. Переспрашивала. Интересовалась даже тем, отчего рептилоид краснел и смущался. Без стеснения расспрашивала о строении тела, физиологических особенностях и душевных отклонениях всех рас, проживающих в этом мире. Запретила себе думать о еде, потому что понимала: выйду из гостиной – и папулечка сбежит на встречу, забыв о похмелье.

Зато я узнала столько всего нового, причем из первых (и почти ни в чем не заинтересованных) рук, что могла лишь радоваться уникальному случаю пообщаться с драконом, который, в силу известных причин, чувствовал себя передо мной виноватым и не мог отказаться отвечать.

Майнир действительно умер из-за разглашения сведений, являющихся конфиденциальными, третьим лицам, причем эти самые третьи лица – демоны, и уже проводится расследование, какие именно демоны и какие именно сведения. Смерть от нарушения клятвы распознается сразу – только она вызывает длительные судороги, от получаса до двух часов, а затем обширное кровоизлияние в мозг и одновременно остановку сердца. К сожалению, допросить мертвеца, как допрашивали нас с лордом клана, невозможно, но у следователей имеются и иные методы, с помощью которых они так или иначе докопаются до истины. Кроме того, дракон предположил, что филин мог передать сведения именно обо мне и моих косвенных родителях, так как ничего иного, такого же тайного, в особняке в последнее время не происходило. Тем более маг подслушивал наш разговор в столовой.

– Ну и что это даст демонам?

– Компромат на ее величество. Подобные эксперименты запрещены ею официально, и если станет известно, что в тебе – именно ее кровь, то будет довольно громкий скандал. Естественно, не такой грандиозный, как мог бы думать маг, но тем не менее приятного мало. Мне же кажется, что тебе следует намного больше бояться не огласки тайны твоего происхождения, а того, что тебя захотят похитить и исследовать.

– Да ладно? Зачем это демонам? Они же не бывают искусственно созданными.

– Ну… как бы тебе сказать… зато они бывают рожденными от женщин-вампиров. А ты очень перспективна в этом плане, ведь твои дети будут не только вампирами и демонами, но еще и в какой-то мере драконами. Хм, кстати, интересная мысль…

– Я случайно не упоминала, что неплохо бью коленом по почкам?

Проникнувшись, дракон натянуто улыбнулся и постарался перевести тему, но я поставила себе в этом месте галочку, а заодно и тему о полукровках поддержала:

– Скажи, что ты думаешь о лорде Юмирае? Кстати, вы давно знакомы?

– Да, лет семь, а может, и больше. Он, кстати, весьма удачный экземпляр смешения двух рас…

А затем я узнала, что лет до шестнадцати Юмирай был совершенно неуправляемым, но, когда за него взялась сама Амидайла, а это случилось после того, как от него отреклась собственная мать и заставила лорда клана, своего отца, изгнать ястреба, он довольно быстро встал на путь исправления. Он окончил военную академию, затем патрулировал дальние границы, где иногда случались прорывы нестабильного пространства и из плавающих порталов в местных лесах выпадали зубастые и когтистые зверюшки, подлежащие отлову и уничтожению.

На границе лорд провел семь лет, потом снова вернулся ко двору и после прохождения стажировки стал поверенным ее величества в делах довольно щекотливого характера. Ну и наконец, три года назад, когда предыдущий опекун и учитель изъятых у иных кланов птенцов оставил свой пост, Мать назначила на это место именно Юмирая, доверив ему ни много ни мало, а становление и воспитание молодого поколения.

– Но ведь он – полукровка!

– И что? Не понял, ты что, расистка?

– Ничуть. Просто именно полукровки эмоционально нестабильны. Как можно доверить такому мужчине детей?

– Кто сказал тебе эту чушь?

– Майнир. – Не собираясь скрывать источник информации, я с интересом ждала продолжения. Неужели маг солгал?

– А-а-а, понятно, – презрительно скривил губы дракон и отрицательно качнул головой. – Нет, он был не прав. Нестабильна лишь молодежь, и то лишь тогда, если хромает их воспитание. Также поначалу бывают нестабильны полукровки, нашедшие свою пару. Тогда да, разум отказывает и на первый план выходят древние гены, которые у чистокровных демонов и вампиров похоронены за лоском цивилизованности.

– Погоди, не совсем поняла… – перебив дракона, уже открывшего рот, чтобы продолжить вещать о X- и Y-хромосомах, я уточнила: – Что значит «нашли пару»?

– Понимаешь… все довольно просто. Изначально что демоны, что вампиры, что драконы жили в гармонии с природой и со своим «я» – они чувствовали мир, и мир отвечал им взаимностью… – Мечтательно прикрыв глаза, словно мыслями сейчас находился там, в этих самых счастливых временах, дракон неторопливо отпил вина и со вздохом продолжил: – У каждого мужчины была пара – женщина, предначертанная ему свыше. Он узнавал ее с первого взгляда, как и она его. Всего один вздох, одно касание, одно слово – и они уже понимали, что им не надо никого иного. Но время шло, развивалась магия, наука, даже техника, и первозданный мир ушел на второй план, а у кого-то – и на последний. Теперь женщины предпочитают выбирать богатых и власть имущих мужчин, а мужчины – молодых и привлекательных спутниц…

Еще минут десять погрустив о нынешних нравах, дракон наконец резюмировал:

– И к чему я это, собственно, вел? Ах да. В полукровках как раз активен именно этот ген – ген узнавания идеальной пары. Стоит мужчине встретить свою женщину, как с него слетает внешний лоск, навязанный обществом. Он может даже не понимать этого сам, но будет любыми силами и методами стремиться стать для этой женщины единственным. Парой.

Скосив уже слегка хмельной взгляд на скептично хмыкнувшую меня, Калахем неопределенно пожал плечами.

– Прости, немного сумбурно объясняюсь, но ты меня слегка утомила. Ты, кстати, не хотела бы прогуляться там… поесть? У тебя никаких других дел нет на сегодня?

– Нет, иных дел нет. Но раз я тебя утомила, то, пожалуй… Да, ты прав, мне необходимо перекусить, – снисходительно улыбнувшись, когда «папуля» откровенно повеселел от моих слов, я встала и, зная, что, скорее всего, больше его не увижу, распрощалась: – Было очень познавательно с тобой пообщаться. И мой совет – завязывай с алкоголем, он – зло.