Запретные желания - Людмила Сладкова

- А что, если я тр*хну тебя прямо здесь и сейчас? Поверишь?

- А что, если я…ЧТО?

Время остановилось. И мир рухнул, ко всем чертям.

Их взгляды схлестнулись.

Его - тяжелый, лихорадочный, одержимый.

Ее – трепетный, испуганный, нежный.

Еще секунда. Еще удар сердца, взмах ресниц…и Эдгар рванул девушку на себя.

Испуганный всхлип сорвался с Катиных губ.

Заметив ее реакцию, Эдгар замер.

Явно намеревался поцеловать, даже склонился, но в последний момент передумал.

Вместо этого, настойчиво стиснул в объятиях, напоминая о своем присутствии.

Да столь сильно, что затрещали ее бедные кости!

А она и возражать не стала. Более того, так же крепко стиснула в ответ.

Не знала, зачем. Просто…внезапно захотелось быть ближе.

Забраться под кожу стоящему подле нее великану. Навсегда остаться в памяти.

Отныне эта его сила…мощь…не пугала, а сверх меры привлекала ее.

Так они и стояли некоторое время.

Тяжело дыша. Глазея друг на друга, будто в трансе.

И не решаясь даже шелохнуться.

Словно со стороны Кортикова услышала свой голос:

- Ты…собирался уезжать.

- Я и уехал утром, - отозвался он тихо, опаляя лицо девушки своим рваным, и до ужаса горячим дыханием. Вкус сигарет. Крепкого кофе. И мятной жевательной резинки. Невероятное сочетание. Дурманящее. – Но, разве я говорил, что не вернусь?

Катя улыбнулась, поражаясь его находчивости:

- Нет, не говорил…

И мгновенно поперхнулась своими же словами, жадно хватая воздух ртом.

Сразу, как только взгляд Эдгара потемнел, и намертво «приклеился» к ее губам.

- Красивая улыбка, - подытожил сипло, - сделай так, еще разок!

Румянец выступил на ее щеках. И черт его знает, от негодования, или от смущения.

- Я не могу смеяться без причины! Или по заказу!

- Не упрямься, малышка! Подумай, о чем-нибудь приятном…и улыбнись мне.

Последовав совету мужчины, Катя вспомнила о корзине цветов, благоухающих в ее комнате, и всего секунду спустя, сверкала своими белоснежными зубками.

- Спасибо за подарок!

Он лишь сдержанно кивнул. Мол, не благодари.

- Правда, я не совсем поняла, о чем шла речь в записке…

Его взгляд изменился. Всего на мгновение, но в нем сверкнула холодная сталь.

А потом ее заменил ставший привычным голод.

Неутолимая жажда, плескающаяся в темном шоколаде его радужки.

- Ерунда! – Чувственно, но сдержанно провел носом вдоль ее щеки, заставляя вздрогнуть. - Не забивай голову лишней информацией.

- Стараюсь, но…

- Закрыли тему, Катя! - Властные нотки вновь прорезались в его тихом шепоте. – Я не делюсь, и точка! Давай поговорим о более…приятных вещах.

Будучи абсолютно сбита с толку столь странным ответом, девушка лишь недоуменно буркнула:

- О каких?

- Например, о том, - довольно заурчал Эдгар, уткнувшись в девичий висок, - как крепко ты меня сейчас обнимаешь, девочка!

Сердце ухнуло в пропасть.

Бестолковое, бестолковое сердечко!

- Ты…тоже обнимаешь. – Лихорадочный взгляд глаза в глаза. - Крепко.

- Да, малышка! – Торжествующе оскалился. – Я готов держать тебя крепче. Если ты…больше не вырываешься.

Катя судорожно втянула в себя воздух, прежде чем уверенно подтвердить правоту его замечания:

- Похоже, что…не вырываюсь.

И задрожала. Сильно. Если бы не их взаимные тиски, наверняка распласталась бы на полу, ибо ноги девушку уже не держали. Однако со шквалом эмоций, творившихся внутри, в самой глубине души совладать была не в состоянии.

- Значит ли это, - Паслер добрался до ее уха, пробуждая к жизни тысячи нервных окончаний своим зомбирующим шепотом, - что ты смирилась со своей участью?

Разъяснений не требовалось. Она прекрасно понимала, о чем именно шла речь.

- Нет! Конечно, нет. Впрочем…я не знаю!

Сокрушенно застонав, Катерина уронила голову на все еще влажную, обнаженную…покрытую темными жесткими волосками мужскую грудь. Теперь пришла очередь Эдгара ощутимо вздрогнуть и громко зашипеть, словно она его только что кипятком ошпарила. Но, не отстранился. Нет. Сжал крепче, как и обещал.

- Я запуталась, – продолжила размышлять вслух, прижимаясь лбом к его тарахтящему за грудиной «мотору», - Серьезно! Еще вчера утром я была нормальным порядочным человеком. Все казалось предельно четким и правильным. Здесь право, здесь лево. Там хорошо, тут плохо. А теперь…эти грани, они словно стерлись в моем сознании. Я их не вижу! Смотрю, но не вижу! И ничего не понимаю. Что я здесь делаю? Чего хочу?

- Существует только один способ узнать это! – Отозвался Паслер, слегка отстраняя от себя, дабы заглянуть в глаза девушки сканирующим проницательным взглядом:

- Сказать какой?

Кортикова горько усмехнулась:

- Не утруждайся. Для нас он не доступен. Нам нельзя, Эд! Нам нельзя!

- Кто это сказал? – Сурово сдвинул брови, являясь ярым противником ее позиции.

- Совесть!

- В пекло совесть! – Скривившись, выплюнул Эдгар. – Она не имеет значения!

- А что имеет?

- Ты, - чувственно провел указательным пальцем вдоль ее позвоночника, - я.

- Но…

- Знаешь, как наши далекие предки выбирали себе пару, в давние времена?

Неопределенно пожала плечами:

- Нет.

- Они были близки к животным, и выбирали друг друга…по запаху.

Нервная дрожь охватила Катю, вплоть до кончиков пальцев.

- И что это должно значить?

- Ничего! - Едва уловимым движением мужчина стиснул ее подбородок своими стальными пальцами. – Кажется, я хочу от этой жизни слишком многого. Впрочем, как обычно!

Поцелуй, который Эдгар внезапно обрушил на нее, разительно отличался от предыдущих ласк. Он лишал воли. И требовал подчинения.

Беспрекословного и безропотного.

Казалось, барьеров между ними не осталось. Как и здравого смысла.

Одни инстинкты. Низменные. Примитивные.

Эдгар приглушенно рычал, сминая губы девушки своим жадным ртом. По-хозяйски вгрызался в ее пухлые губы, причиняя тем самым легкую боль.