Дерзкая пленница - Вирджиния Хенли

Завершив все дела, Ги Монтгомери, Робер де Мортен и Робер де О, держащий путь в Гастингс, который отныне перешел в его владение, выехали из Лондона.

Силы Рольфа прибывали с каждым днем, и все в Годстоуне вздохнули с облегчением. Но, осмотрев бедро Андре, леди Элисон поджала губы.

— Я боюсь, что когда рана затянется, мышцы станут значительно короче, и вы сможете ходить только на костылях.

Юноша вспыхнул и отвернулся к стене. Слова Элисон повергли его в ужас. На все ее попытки продолжить разговор он не отзывался. Позже она узнала от Розы, что Андре отказывается от еды. Леди Элисон отыскала Лили и высказала ей свои опасения.

— Ваши слова, матушка, очень жестоки. Разве нельзя было немного смягчить удар? — спросила та.

— Рано или поздно ему пришлось бы узнать правду, а я считаю, что лучше рано, — ответила практичная Элисон.

— И ничего нельзя сделать? — спросила Лили встревожено.

Элисон с минуту колебалась, потом неуверенно сказала:

— Возможно, принесет пользу, если растирать ногу: мышцы могут растянуться, но это — рискованное дело. — Она пожала плечами. — Ах, Лили, завтра Рождество, а у меня на руках слишком много больных! Хотелось, чтобы люди хоть немного повеселились, как в прежние времена, но кто этим займется?

— Я буду ухаживать за Андре. С этой минуты он мой больной, а вы будете свободнее, — тут же предложила Лили.

Она быстро поднялась к себе, взяла с низенького столика шахматы и пошла к Андре. Подойдя к двери, Лили услышала, как тот яростно кричит Эдит:

— Уйдите отсюда!

Лили жестом велела девушке уйти, а сама направилась к кровати.

— Я пришла развлечь вас, мсье. Андре обернулся к ней и резко бросил:

— Это мои братья развлекаются на коронации, а я годен только на то, чтобы меня все жалели.

Она проглотила готовые сорваться с губ слова сочувствия и мило улыбнулась:

— Андре, ведь сейчас Рождество и я пришла развеять вашу скуку.

Его глаза сузились, а губы сжались упрямо и твердо.

— Мы могли бы сыграть партию в шахматы…

— В шахматы! — бросил он презрительно.

— Мы сыграем партию в шахматы, и если вы выиграете, я раскрою вам секрет, касающийся вашей ноги.

Уголки ее губ приподнялись, а Андре заинтересованно посмотрел на Лили.

— А что вы узнали? — быстро спросил он. Она покачала головой.

— Сначала шахматы!

Первые четверть часа Андре играл без всякого интереса.

— Если вы проиграете, Андре, я ничего не скажу вам, — заметила Лили.

Слова Лили подстегнули его интерес, и после пяти ходов, сделав маневр королевой, он торжествующе воскликнул:

— Мат!

— Какой вы нетерпеливый! Наверное, у Монтгомери это фамильное свойство, — засмеялась она. — Вашей мышце можно помочь, если каждый день растирать ее маслом. Может, и удастся растянуть ее немного.

— Лили, ступайте принесите это масло, и я буду растирать ее не раз в день, а десять!

— Нет, вы не сможете делать это сами: нога должна быть расслаблена. Я буду растирать ее каждое утро и каждый вечер, а масло сейчас принесу, — добавила она с улыбкой.

Лили вернулась с маленьким сосудом и большим куском чистой льняной ткани. Покраснев, она сказала:

— Закройтесь вот этим и подверните под ногу, чтобы масло не пропитало всю постель.

Андре прикрылся и расслабленно откинулся на подушки.

Рана уже затянулась, но края были еще красными. Лили открыла сосуд с маслом. Острый, но приятный аромат разлился по комнате, когда она налила масло в горсть и намазала им ногу. Прикосновения причиняли Андре боль, но масло ее смягчало, а нежные ручки Лили так ласково растирали ногу, что Андре от ее ровных чувственных движений тут же пришел в возбуждение. Лили постаралась не обращать на это внимания и продолжала растирать ногу долгими плавными движениями. Потом, закончив, она сказала:

— А теперь я принесу вам ужи. Хотите, я поужинаю здесь, вместе с вами?

— Сегодня в зале веселятся. Ступайте повеселитесь и вы.

— Андре, это мне неинтересно, я хочу провести вечер с вами. Завтра мы опять сыграем в шахматы, но обещаю, что на этот раз не позволю обыграть себя с такой легкостью.

— Ха! Не притворяйтесь, что вы позволили мне выиграть, все равно не поверю!

— Посмотрим, — засмеялась девушка.

Все последующие дни она растирала Андре ногу утром и вечером, и каждый раз ее прикосновения возбуждали его. Лили не обращала на это внимания, и возбуждение юноши скоро утихало. Полузакрыв глаза, он рассматривал ее милый профиль и рыже-золотые кудри, красиво обрамляющие лицо. Дело шло на поправку, и они решили, что Андре может после полудня вставать и ходить, опираясь на палку, а к шести часам опять ложиться.

Но вскоре идиллии пришел конец. На пятый вечер, когда Лили растирала Андре ногу, он, притворившись спящим, опрокинул ее вдруг на постель и начал осыпать страстными поцелуями. Лили, не ожидавшая такого внезапного нападения, не сопротивлялась, разрешив ему несколько поцелуев.

— Пустите меня, Андре, иначе я все расскажу Ги, когда он вернется, — попросила она.

Но он засмеялся и хрипло проговорил:

— Я думал об этом, милочка, и понял, что могу брать вас сколько угодно, а вы не скажете Ги ни словечка из страха перед ним.

Напрягшись, Лили попыталась вырваться. Теперь ей уже было немного страшно.

— Он убьет вас! — воскликнула она.

— Да, он убьет меня, и именно поэтому вы ему ничего не расскажете, cherie. Вы умны и понимаете, что, обагрив из-за вас руки кровью родного брата, он вас же и возненавидит.

Спор и ситуация были явно в его пользу.

— Не бойтесь, дорогая, — прошептал он. Лили вдруг поняла, в чем ее спасение, и рассмеялась до слез:

— Почему я должна бояться такого малютку? — ядовито спросила она, подчеркивая двойной смысл этого слова. — Вы не замените мне брата. Он — великолепный любовник! — Она быстро отошла от кровати и бросила через плечо оскорбленному Андре: — Я приду завтра, а вы постарайтесь быть хорошим мальчиком.

Наутро Лили отправилась в деревню, чтобы отыскать там молодую незамужнюю женщину, которая могла бы помочь ей ухаживать за Андре. Вскоре ее внимание привлекла хорошенькая, но довольно развязная рыжекудрая с дерзко вздернутым носом девушка. Лили спросила у какой-то пожилой женщины, как зовут девицу.

— Берта, но, леди, не нужны вам в покоях такие, как она. Это дурная девушка. — Она внимательно посмотрела на Лили, желая убедиться, поняла ли та ее слова.

Лили поманила к себе девушку и сказала: