Завещание - Джон Гришэм

Эмбер громко всхлипнула, но тут же замолчала.Она встречалась с Троем всего раз, но тот успел сделать ей грязное предложение.Ее печаль не была вызвана утратой любимого человека. Джина, как и Мэри-Роуз,тихо плакала. Либбигайл со Спайком предпочитали сыпать проклятиями.

– Не волнуйтесь, – сказал Брайт, взмахиваярукой, словно мог что-то исправить.

Бифф пялилась на Троя-младшего, и у нееокрепла мысль о разводе. После самоубийства отца Трой стал еще более грубым инадменным по отношению к ней. Она по понятным причинам это терпела, но большене станет. Бифф предвкушала первую ссору, которую затеет, когда они выйдут иззала суда.

На благодатную почву упали и другие семена.Толстокожие адвокаты, пережив удивление и осмыслив случившееся, встряхнулись,словно утки, вылезшие из воды. Впереди замаячило большое богатство. Их клиентысидели по уши в долгах, и возможности рассчитаться с ними не предвиделось.

Иного выхода, кроме как опротестоватьзавещание, не существовало. Тяжба будет длиться годами.

– Когда вы собираетесь представить завещаниена утверждение? – спросил Уиклифф.

– В течение предстоящей недели, – ответилДжош.

– Очень хорошо. Можете сесть.

Джош вернулся на свое место с триумфальнымвидом, в то время как остальные адвокаты притворялись, что ничего страшного неслучилось.

– В заседании объявляется перерыв.

После объявления перерыва в коридоре произошлитри стычки. К счастью, пока не между Филанами. Это еще было впереди.

Толпа журналистов ждала перед выходом из заласуда, пока в самом зале многочисленные адвокаты пытались успокоить своихклиентов. Первым вышел Трой-младший, на которого вмиг набросилась стаяхищников, вооруженных микрофонами, они заняли атакующую позицию. Мало того чтоТрой страдал от чудовищного похмелья, так он еще лишился пятисот миллионовдолларов, поэтому был отнюдь не в настроении говорить об отце.

– Вы удивлены? – спросил какой-то идиот смикрофоном.

– Чертовски верно подмечено, – ответилТрой-младший, пытаясь пробиться сквозь плотную толпу репортеров.

– Кто такая Рейчел Лейн?

– Полагаю, моя сестра, – огрызнулся он.

Тощий мальчишка с неприятным лицом и тупымвзглядом встал прямо на пути Троя-младшего, сунул ему в лицо диктофон ипоинтересовался:

– Сколько незаконнорожденных детей было увашего отца?

Трой-младший инстинктивно оттолкнул диктофон,который ткнулся парню прямо в переносицу, и когда тот начал заваливаться назад,нанес ему сокрушительный хук слева, пришедшийся хиляку в ухо и отправивший егов нокдаун. В испуге судейский помощник подтолкнул Троя-младшего в обратномнаправлении, и они быстро ретировались.

Рэмбл плюнул на другого репортера, и тольконапоминание коллеги о том, что мальчишка не в себе, сдержало репортера от того,чтобы дать ему сдачи.

Третья стычка случилась, когда Либбигайл иСпайк вышли из зала, предводительствуемые Брайтом.

– Никаких комментариев! – громко крикнул Брайтсмыкающейся вокруг них стае. – Никаких комментариев! Пожалуйста, освободитедорогу.

Ничего не видящая от слез Либбигайлспоткнулась о телевизионный кабель и повалилась, увлекая за собой оказавшегосяна ее пути журналиста. Тот громко выругался, поднимаясь на четвереньки, и вэтот момент Брайт лягнул его в ребра. Журналист взвыл, снова повалился на пол,заметался, пытаясь подняться, и нечаянно наступил на подол платья Либбигайл, зачто та отвесила ему полноценную оплеуху. Спайк был уже готов убить беднягу, нов этот момент вмешался судейский помощник.

Помощники успешно предотвращали готовыевспыхнуть драки, неизменно принимая сторону Филанов. Они помогали осажденнымнаследникам и их адвокатам протолкаться через коридор, добраться до лестницы ивырваться из здания.

Адвокат Грит, представлявший Мэри-РоузФилан-Джекмен, был поражен количеством собравшихся журналистов. Зов ПервойПоправки (или его собственного примитивного понимания ее) прозвучал в егосердце, и он почувствовал неодолимое желание свободно высказаться. Обняв заплечи свою обезумевшую клиентку, он решительно прокомментировал шокирующеезавещание: разумеется, оно явилось следствием помрачения рассудка завещателя.Чем иначе объяснить тот факт, что Трой Филан отписал такое огромное состояниеникому не известной наследнице? Ведь его, Грита, клиентка обожала отца, была кнему сердечно привязана, боготворила его.

По мере того как Грит болтал и болтал онеземной любви отца и дочери, та наконец ухватила намек и начала громко рыдать.

Грит и сам был на грани слез. Да, они будутбороться. Они опротестуют эту чудовищную несправедливость в Верховном судеСоединенных Штатов. Почему? Потому что знают: Трой Филан, упокой Господь егодушу, любил своих детей, и они отвечали ему тем же. Между ними существоваланерасторжимая связь, закаленная тяготами и трагедиями жизни, они будутбороться, поскольку их обожаемый отец просто был не в себе, когда подписывалэтот чудовищный документ.

Джош Стэффорд спешил. Он тихо перебросилсянесколькими словами с Хэрком Геттисом и другими поверенными, пообещав послатьим копии возмутительного завещания. Их разговор протекал на первый взгляддружелюбно, но враждебность нарастала с каждой минутой. В вестибюле Стэффордаподжидал знакомый репортер из “Пост”, и Джош проговорил с ним минут десять,умудрившись ничего не сообщить. Особенно журналиста интересовали Рейчел Лейн,ее биография и связанные с ней факты. Вопросов было задано множество, но Джошне имел на них ответов.

Оставалось надеяться, что Нейт разыщет еераньше, чем это сделает кто-то другой.

Благодаря средствам телекоммуникации иновейшим каналам связи известие о скандале мгновенно вырвалось за пределы заласуда и разнеслось со скоростью света. Репортеры схватились за свои сотовыетелефоны, ноутбуки и блокноты.

Крупнейшие радиостанции начали транслироватьего спустя двадцать минут после объявления перерыва в заседании суда, а черезчас первая круглосуточно болтающая телепрограмма запустила нескончаемый сериалс постоянными повторами, который вела в прямом эфире журналистка,обосновавшаяся перед зданием суда.

– Ошеломляющая новость пришла из… – начала онаи изложила события довольно близко к фактам.