Не устоять перед соблазном - Мэри Бэлоу

В его глазах тут же вспыхнул озорной огонек. Он громко рассмеялся.

— Кокетка, — хмыкнул он. — Ты дерзкая кокетка, Кэтрин.

И он снова приник к ее губам, требовательно, настойчиво. Кэтрин открылась ему.

Поддерживая ее голову рукой, Джаспер принялся медленно водить языком по ее щекам. Кэтрин застонала, одной рукой вцепилась ему в плечо, а другую запустила ему в волосы.

Джаспер целовал ее и одновременно гладил — по плечам, по рукам, по груди, — и от прикосновений его нежных и сильных пальцев все ее тело будто пробуждалось. Он то сквозь тонкую ткань сорочки сжимал двумя пальцами ее соски, то приподнимал ее грудь на ладонях. Его руки спускались в низ ее живота, гладили ее между ног, потом снова поднимались к груди и снова опускались вниз.

Оторвавшись от ее губ, он стал целовать ее в шею и медленно добрался до ложбинки между грудей.

Кэтрин остро реагировала на его ласки. Ей нравилось прижиматься к его сильному, мускулистому телу, чувствовать под ладонями его кожу, дразнить его, лаская легкими прикосновениями пальцев, тереться о него грудью, вжиматься животом в его набухшую плоть.

Через несколько минут оба уже были объяты жаром. Оба шумно и часто дышали.

Кэтрин вдруг сообразила, что Джаспер подобрал подол сорочки и собирается снять ее. Она подняла руки, и он, поспешно сорвав ее, швырнул на пол.

Теперь Кэтрин стояла перед ним обнаженная. На туалетном столике горели свечи, но ее это не беспокоило. Она прижалась к нему, обняла за шею и поцеловала в губы. Однако Джаспер вскоре отстранился от нее и, наклонившись, стал целовать ее грудь. Его губы легко, как перышко, прикасались к одному соску, потом к другому. Кэтрин задыхалась от наслаждения.

Ее охватывало настолько сильное желание, что она едва держалась на ногах, и, чтобы не упасть, всем телом припала к Джасперу, обеими руками вцепилась ему в волосы и откинула голову.

У нее подгибались колени. А там, где никогда не бывал ни один мужчина, все пульсировало и томилось в остром, до боли, предвкушении.

Она судорожно выдохнула. Этот звук очень напоминал всхлип.

Джаспер поднял голову, нежно поцеловал ее в губы и просунул руку ей между ног. Кэтрин холодной волной окатило воспоминание — воспоминание о том, как когда-то он сделал точно так же и потом… остановился.

Только не сейчас. Пожалуйста, не сейчас!

— Прошу тебя, — прошептала она. — Пожалуйста.

Джаспер пристально посмотрел ей в глаза.

— Скажи, что хочешь меня, — проговорил он и потерся носом о ее нос. — Скажи, Кэтрин.

На какую-то долю секунды у нее возникло желание отпрянуть, рассеять чары, оборвать все точно так же, как когда-то оборвал он. Он пообещал ей, что в ней пробудится желание до того, как он уложит ее в кровать. И он выполнил это обещание — с величайшей легкостью. Так же легко, как выиграл бы пари, если бы сам не решил остановиться на полпути.

Неужели для него все это фарс? Очередная легкая победа?

А какая разница?

Она его жена. Это их первая брачная ночь. Она обязана капитулировать перед ним, пусть даже и из чувства долга. Однако она хочет его. Да, действительно хочет. И больше ничего ее не волнует. А думать она будет утром.

— Я хочу тебя, — прошептала Кэтрин.

Джаспер подтолкнул ее к кровати. Она села на край, потом легла и посмотрела на него. Наклонившись над ней, он стал целовать ее и одновременно вытаскивать рубашку из бриджей, а затем, оторвавшись от нее на мгновение, сорвал рубашку через голову, быстро расстегнул бриджи, снял их и кальсоны.

Джаспер встал на колени и навис над Кэтрин, опираясь руками на матрас. Ощутив на себе его пристальный взгляд, она сообразила, что он забыл задуть свечи. А может, не забыл. Может, он оставил их гореть намеренно. Ну и пусть.

Она обхватила ладонями его лицо и большими пальцами стала гладить его губы.

— Я хочу тебя, — шепотом повторила она. Он лег на нее и коленями стал широко раздвигать ей ноги, пока она, повинуясь инстинкту, не закинула их ему на спину. Она сразу ощутила у своего лона его горячую, возбужденную плоть, и…

Он входил в нее медленно, а она вцепилась в него из страха перед болью. И боль появилась, острая и пугающая, — и исчезла, прежде чем Кэтрин успела почувствовать ее. Он вошел в нее полностью и замер в ожидании, пока она успокоится и пока желание вновь овладеет всем ее существом, от макушки до пяток.

— Ну вот и свершилось, ты теперь моя жена, — тихо проговорил Джаспер.

Кэтрин еще не осознала этого в полной мере. Джаспер медленно вышел из нее, а потом, когда она уже собралась протестовать, снова вошел.

Их захватил волшебный ритм, преисполненный сладостной боли, желания, удовольствия, наслаждения и… Нет слов, чтобы описать это. Нет слов.

Джаспер приподнялся, оперся на локти и заглянул Кэтрин в лицо. Ритм замедлился, зато движения Джаспера стали резче. Его лоб блестел от пота. Кэтрин прикусила нижнюю губу и слегка нахмурилась.

И в следующее мгновение ритм ускорился. Наслаждение новой волной накатило на Кэтрин. Она вжалась в подушку, раскинула пошире ноги, уперлась пятками в матрас и опрометью ринулась в этот вихрь. А потом… О, потом…

Мир раскололся на тысячи осколков и явился вновь в своей истинной сущности. Покоя. Красоты.

Чистого, прекрасного покоя.

Кэтрин вдруг ощутила на себе тяжесть тела Джаспера. Он забился в судорогах, потом замер, и она почувствовала у себя между ног теплую влагу.

Через несколько минут Джаспер вышел из нее, лег рядом и накрыл их обоих одеялом.

И Кэтрин сразу стало холодно, неуютно и одиноко.

Снова вернулось недоумение.

Она опять стала самой собой. Хотя не совсем.

Она повернулась на бок, спиной к Джасперу.

Ей нужно вернуть себя прежнюю. Ей нужно…

Она почувствовала, что Джаспер тоже повернулся на бок и тоже спиной к ней.

Почему покой так быстро уступил место смятению? Двум разделенным одиночествам?

Потому что к покою она шла, ни о чем не задумываясь? Позабыв о… чистоте помыслов?

Но как она могла получить удовольствие, не испытывая любви?

А так ли уж важна любовь?

Существует ли она — та самая любовь, о которой она мечтала всю жизнь?

Если существует, ей уже поздно искать ее.

Значит, надо довольствоваться вот этим?

Только этим?

Наслаждением без любви?

Усталость все же сморила Кэтрин, несмотря на полный беспорядок, царивший в ее мыслях, и она уснула.

Джаспер не спал. Он лежал и смотрел на дверь, ведущую в гостиную. Она была приоткрыта.