Ключевая улика - Патрисия Корнуэлл

— А вот я беспокоюсь о Джейми, и тебе бы тоже следовало. Одно дело предлагать объективную помощь в деле и другое — оказаться втянутым в персональные разборки, тем более замешанные на мести. Джейми мотивирована желанием привлечь к себе внимание, вернуть через месть утраченные позиции. Есть и другие факторы. Думаю, ты знаешь, что я имею в виду.

Марино громко хрустит бумагой, залезает в пакет и достает салфетки. Мы проезжаем по мосту через реку Огичи.

— Надеюсь, ты не забываешь об осторожности, — продолжаю я его поучать. — Не собираюсь вмешиваться, если ты решил с кем-то проконсультироваться или изменить свой профессиональный статус в ЦСЭ, но в отношениях с Джейми тебе нужно держаться настороже. Ты понимаешь, почему тебе трудно оставаться полностью объективным в отношениях с ней?

Он вытирает рот и пальцы. Мы переезжаем реку Форест с пришвартованными к длинной деревянной пристани лодками ловцов креветок и кружащими над ними чайками.

— Когда людьми движет сильная мотивация, которой они не осознают, это опасно. Больше ничего говорить не буду. — Я не жду, что он поймет или позволит себя убедить.

Я не умею подстегивать самолюбие Марино так, как это делает Джейми, потому что не хочу им манипулировать. Я не льщу ему, чтобы склонить сделать то, что мне нужно. Я откровенна и честна с ним, что его чаще всего раздражает.

— Послушай, — говорит он. — Я не дурак. Знаю, что у нее много чего на уме и Люси все усложнила. Она ж такая открытая. Помню, зашла как-то в кабинет окружного прокурора и вела себя так, будто то, что у них там между собой, никакой не секрет, а что-то, чем надо похвастаться.

Впереди у нас торговый центр, где мы с Колином Денгейтом угощались морепродуктами, когда я была здесь в последний раз. Когда же это было? Года три назад. Я тогда еще работала в Чарльстоне, а он разбирался с волной преступлений на почве ненависти, захлестнувших в то время Джорджию.

— Держать это в секрете вовсе не обязательно, — говорю я. — И если два человека любят друг друга, тут действительно есть чем похвастать.

— Ладно, давай начистоту. Не все относятся к таким отношениям лояльно. Этих двоих типичной счастливой парочкой назвать трудно. Уж точно не принц Уильям и Кейт. И воспевать Джейми и Люси вряд ли кто станет. По-моему, Джейми хотела поставить крест, потому что у нее из-за этого возникли большие проблемы. Все это дерьмо в интернете, как будто ее вдруг сняли голосованием с какого-нибудь реалити-шоу. Прокурорша-лесбиянка, лесбо рулит. Жуть. Она ушла и теперь жалеет, хотя и не признается в этом.

— Интересно, почему, по-твоему, она жалеет о случившемся?

Мы на узкой двухполосной дороге, Миддл-Граунд-драйв, которая пересекает находящийся в собственности штата участок, густо поросший кустарником и соснами. И ни малейшего признака того, что здесь живут люди. Бюро расследований Джорджии по мере возможности изолировало службу медэкспертизы и судебно-медицинские лаборатории. И на то есть причины.

— Ты что же, думаешь, она счастлива в той жизни, которую сама же и выбрала? — спрашивает Марино.

— Хотелось бы послушать, что ты об этом думаешь.

— После того как они расстались, Джейми стала встречаться с мужчинами, в том числе и с тем, из Эн-би-си, Бейкером Томасом.

— Это она тебе сказала?

— У меня еще остались друзья в Управлении полиции Нью-Йорка. Пару месяцев назад, когда я ездил туда на встречу с Джейми, потолковал кое с кем, послушал. Суть в том, что она ничего ни от кого не скрывала, даже наоборот. Встречалась с тележурналистом, считающимся одним из самых завидных нью-йоркских холостяков. Хотя у меня на его счет своя теория. Не просто же так он ни разу не женился. Люси видела его в Виллидже, в одном из тех баров, что нравятся Брайсу.

Региональная криминалистическая лаборатория была укрыта в лесу и огорожена высоким забором с шипами. На входе — металлические ворота, слева, над интеркомом, камера.

— Когда у нас встреча с Джейми? — спрашиваю я.

— Она решила, что будет лучше, если ты сначала сама все проверишь.

— Ты с ней сегодня разговаривал?

— Нет. Но у нее такой план.

— Понятно. Я просмотрю дела, а она покажется тогда, когда сочтет подходящим. Или вообще не покажется.

— Это уже в зависимости от того, что ты узнаешь. Мы условились, что я ей позвоню. Черт, тут все охраняется почти как у нас.

— Преступления на почве ненависти. Началось все давно, когда лабораторию только-только открыли. Колин свое мнение высказывал открыто. Особенно по одному делу, о котором во всех новостях сообщали. Мы тогда в Чарльстоне работали, и ты, может быть, помнишь об этом.

Марино сбрасывает газ и останавливается у ворот.

— Округ Ланир, штат Джорджия. Афроамериканец по имени Роджер Мосбли, бывший учитель, завел роман с белой женщиной, — продолжаю я. — Поздно вечером возвращался домой, свернул на подъездную дорожку, и тут перед машиной возникли двое белых.

Марино вытягивает руку и нажимает кнопку вызова. Звонок у интеркома громкий.

— Его избили бейсбольной битой и бутылками. На Колина оказывали сильное закулисное давление, чтобы помог защите доказать, что это была честная драка. Мол, не поделили дорогу и Мосбли начал первым, хотя ни у кого из белых не было ни царапины, а у него обнаружили многочисленные синяки и ссадины. Его пытались вытащить из машины, когда он еще и ремень отстегнуть не успел.

— Расисты. Чертовы нацисты.

— Колин дал правдивые показания, и ему начали угрожать, а уже после суда, ночью, в окна лаборатории стреляли. Потому и забор поставили.

— Этот Колин не похож на парня, который захотел бы отправить человека на смерть за преступление, которого тот не совершал. — Марино еще раз жмет на кнопку интеркома.

— Будь он другим, такие меры безопасности не понадобились бы. — Я молчу о том, что у Джейми Бергер сложилось о Колине Денгейте неверное мнение. Не говорю и о том, что женщина, о работе с которой Марино мечтает, в первую очередь решает свои проблемы и что ни честностью, ни добрым сердцем она не отличается.

— Чем могу помочь? — доносится из динамика женский голос.

— Здесь доктор Скарпетта и следователь Марино. Мы к доктору Денгейту, — произносит Марино.

Я проверяю, есть ли сообщения на айфоне.

Бентон и Люси только что совершили посадку в Миллвиле, штат Нью-Джерси, для заправки, написала Люси одиннадцать минут назад. Идут плохо — сильный встречный ветер с юго-запада. Сообщение от Бентона звучит тревожнее:

Д. К. уже не в Батлере. Подробности позже, когда узнаю сам. Будь осторожней.

Громко гудит мотор. Металлические ворота медленно ползут по проложенному в асфальте рельсу, и моему взгляду открывается кирпичное здание лаборатории, одноэтажное, но длинное. На парковочной площадке белые внедорожники с золотисто-голубыми буквами БРД на дверцах и белый «лендровер» с брезентовым верхом защитного цвета, на котором доктор Денгейт ездит столько, сколько я его знаю.