Наследники замка Лейк-Касл - Лили Крис

– Не плачь, любовь моя, – попросил Филипп, – ты разрываешь мне сердце. Я и так с трудом сдерживаю себя. Мне так хочется обнять тебя, моя Жюльетт. И целовать, и унести подальше от людских глаз. А этого нельзя, ты же понимаешь.

Она кивнула и вытерла слезы дрожащей рукой.

Потом они долго еще сидели рядом и не могли наговориться. Обоим нужно было привыкать к новому повороту в их отношениях, к прекрасному будущему, которое открывалось перед ними.

Время шло. И вдруг Филипп спохватился.

– Мне нужно еще объясниться с твоим отцом, моя Жюльетт, – мягко произнес он. – Как-то неловко заставлять его ждать.

Силы вернулись к Филиппу, но оторваться от любимой женщины, отказаться от возможности просто сидеть с ней рядом и разговаривать казалось сейчас невозможным.

– Иди, Филипп, не заставляй отца ждать. – Жюльетт нежно улыбнулась ему. – Но ты ведь не уедешь, не попрощавшись со мной, нет?

– Никогда, любовь моя. – Он тоже улыбнулся. – Как можно?

И мужчина двинулся к лестнице, по которой поднялся на стену. Но теперь поступь его была тверда, плечи распрямились, и весь он выглядел уверенным и сильным.

Барон Ален был крайне удивлен переменой, происшедшей с его гостем за какой-то час, но виду не подал. Просто пригласил Филиппа устроиться в удобном кресле у огня напротив себя.

– Я слушаю тебя, мой мальчик, – проговорил спокойно и приветливо, – объясни же мне наконец, что произошло.

Филипп немного поколебался, не зная, с чего начать. Потом пошел напролом:

– Полтора месяца назад моя жена погибла от преждевременных родов. Я снова стал свободным человеком, хоть и связанным на время общепринятыми правилами. И я хочу вернуть себе любовь Жюльетт. Без нее жизнь моя мрачна и безрадостна. Поэтому я прежде всего спросил ее, может ли она простить меня. Она великодушно простила, и я этим счастлив. И теперь хочу сказать вам, что буду просить ее руки.

Мужчина облегченно вздохнул, сказав главное.

– А тебе ничего не нужно прощать ей? – нерешительно спросил барон и затаил дыхание в ожидании ответа.

Он от всей души желал счастья своей любимой девочке, но счастья полного, без оговорок, без упреков в дальнейшем.

– Нет, – голос Филиппа звучал твердо, глаза смотрели уверенно, – она ни в чем не виновата передо мной. Жизнь жестоко обошлась с ней. Жюльетт просто жертва обстоятельств. И теперь мне, если на то будет ваше согласие, предстоит заставить ее забыть о пережитом ею унижении. Конечно, нам придется подождать, но я приложу все силы к тому, чтобы сделать ее счастливой.

Барон Ален перевел дух.

– Вот и хорошо, мой мальчик, – сказал он с облегчением, – считай, что мое согласие ты получил.

Филипп удовлетворенно улыбнулся:

– Я понимаю, что время впереди нелегкое, но мы с Жюльетт справимся, я уверен.

– И я не сомневаюсь в этом, – сказал ему барон. – Надеюсь, сегодня ты погостишь у нас? Надо сообщить о твоем горе всем членам нашего семейства, а тебе нужно, думаю, поговорить с Эсти. Она все-таки твоя сестра.

Филипп согласно кивнул. А барон послал слугу пригласить в зал баронессу Николь, Ричарда и Эсти и позвать со стены Жюльетт. Все должно быть как положено, по правилам. Хотя он ни одной минуты не сомневался в том, что, оставив Филиппа ночевать в замке, дал своей дочери шанс хоть немного отогреться душой рядом с любимым человеком.

Домочадцы собрались очень быстро. Сообщение взволновало всех. Баронесса Николь горестно ахала и все жалела маленького Патрика, оставшегося без матери так рано.

– Вам нужно будет жениться вновь, сэр Филипп, – убежденно проговорила она, – ваш наследник слишком мал, ему нужна мать.

– Безусловно, миледи, я полностью разделяю ваше мнение, – согласно кивнул Филипп, – только придется подождать. Правила есть правила.

– Это так, – не унималась баронесса, – подождать придется. Только малышу это не подходит. Я думаю, вам надо привезти его к нам в замок. Ведь Эсти ему тетка, а в нашей детской вполне найдется место для еще одного мальчугана. Ведь правда, дорогая?

Эсти благодарно взглянула на свекровь. Эта мудрая женщина нашла прекрасное решение сложного вопроса. Ведь и Филиппу, и Жюльетт будет ужасно трудно пережить время вынужденной разлуки после того, как Господь сжалился над ними и судьба дала им второй шанс на счастье. А так они смогут видеться хоть изредка. Филипп должен будет проведывать сына, а как же.

Жюльетт вошла в большой зал как раз во время бурного обсуждения вопроса водворения маленького наследника Давтона в детскую его кузенов. Филипп не решался затруднять родственников своей сестры собственными проблемами. Но сама Эсти и баронесса Николь твердо стояли на своем. Разве может молодой мужчина справиться с маленьким ребенком? Ведь малышу Патрику не исполнилось еще и года. А когда в их поддержку прозвучали еще и мужские голоса – и барон Ален, и Ричард горячо поддержали своих жен, – Филиппу пришлось согласиться.

– Все, все, сдаюсь, – с улыбкой поднял он руки в знак капитуляции. – Вы меня убедили. Прямо на этой же неделе и доставлю сюда сына с кормилицей.

В этот момент и вошла Жюльетт. Все глаза сразу обратились к ней. Одного взгляда на золовку Эсти было достаточно, чтобы понять – беды ее остались в прошлом. Девушку быстро ввели в курс дела, и она благодарно улыбнулась матери. Как замечательно мама все придумала! Малыша привезут сюда, и она, Жюльетт, а не почившая Катриона, станет единственной матерью для него, другой ведь у него не будет. Подумать только! Эта весна такая счастливая для нее – отец подарил ей волчонка, а мать – малыша Патрика. Не говоря уже о том, что Филипп вернулся к ней. За такое счастье она готова была благодарить небеса бесконечно. И вспомнила добрым словом сестру Бригитту, научившую ее испытывать и выражать чувство благодарности.

В суматохе дня Жюльетт не довелось больше поговорить с Филиппом, да этого и не следовало делать на глазах у всех. Но когда пришла ночь, она исполнила свое желание, такое острое, но невозможное прошлым летом.

Как только в замке все стихло, девушка осторожно пробралась в комнату к любимому. Филипп ждал ее. Сразу же у порога он обнял девичье тело, прижав к себе крепко-крепко, и стал целовать дорогое лицо, которое так часто видел во сне.

Потом унес ее на кровать и любил так неистово, так исступленно, что у нее пошла кругом голова. О сне не могло быть и речи. Жюльетт потеряла счет своим взлетам под небеса, каждый дюйм ее тела был обласкан его руками и покрыт поцелуями. Она просто таяла в его руках, как воск, от испытываемого блаженства. Это было ни с чем не сравнимое, неповторимое чувство полного слияния с другим человеком в одно целое.

Жюльетт не была уже невинной, неискушенной девушкой. Тогда, в Тонбридже, она узнала, что такое телесная близость. Но сейчас, в родном замке, ей довелось узнать, что такое любовь. Между этими двумя понятиями было огромное расстояние, как от земли до неба. И девушка преисполнилась благодарности судьбе за то, что смогла познать это. Пусть через препятствия, через страдания, но она пришла к своей любви, и это было самым главным. Никакая цена не казалась ей слишком высокой за такое счастье.