Наследники замка Лейк-Касл - Лили Крис

Волк ее слышал. Слов он, конечно, не понимал, но отлично уловил интонации голоса. Шерсть на загривке опала, исчез злобный оскал. Но остались напряженное внимание и готовность мгновенно взвиться в воздух в смертоносном прыжке, если только незнакомец проявит враждебные намерения.

Филипп стоял не шевелясь. Он только переводил взгляд с любимой женщины на свирепого хищника и качал головой.

– Ну и удивили вы меня, леди Жюльетт, – проговорил он тихо. – Это же надо! Такого защитника получили себе.

Девушка виновато улыбнулась:

– Я должна была рассказать вам об этом раньше, сэр Филипп, но не успела. Времени не хватило.

Еще бы! Им и без того было о чем поговорить, когда они оставались вдвоем. Вспомнив об этих часах уединения, де Моррен сразу изменился в лице. В глазах появилась нежность.

– Я постараюсь завоевать доверие этого зверя, леди, – проговорил он и повернулся к волку: – Мне очень хочется подружиться с тобой, Марч, и мы будем вдвоем оберегать твою хозяйку от любых бед, которые только могут угрожать женщине в этом суровом мире. Ты согласен?

Волк, казалось, понял его.

Тут подошел Флит и надел на шею Марча ошейник.

– Придется тебе, дружок, возвращаться назад на поводке, – проговорил он миролюбиво и добавил: – На всякий случай.

И они двинулись к замку кавалькадой. Впереди Жюльетт с Филиппом, за ними Флит с волком, который все еще настороженно поглядывал на нового знакомого, а за ними на приличном расстоянии воины из Давтона. Дозорных на стене очень развеселила эта картина, и вскоре рядом возникло еще несколько улыбающихся лиц. В общем, поговорить в этот вечер в Лейк-Касле было о чем.

А Филипп и Жюльетт получили еще одну ночь любви, горячую и страстную. И говорить о волке, конечно же, опять не хватило времени.

Лето кончилось, неслышно подкралась осень, и Жюльетт заволновалась. В положенные дни у нее не наступили женские недомогания и появились новые ощущения в груди. Она еще не забыла эти ощущения. Значит, последняя августовская ночь, такая горячая, такая яркая, оставила ей свой подарок. Теперь это радовало ее, поскольку родить ребенка от любимого было большим счастьем. Но как быть со свадьбой? До нее ведь еще далеко.

И Жюльетт отправилась искать баронессу Николь.

– Мама, – она уткнулась лицом в материнское плечо, – я, кажется, понесла от Филиппа. И что мне теперь делать?

Баронесса была, конечно, не слишком искушенной особой, но уж то, что ее девочка не упускала возможности провести ночь со своим любимым, было для нее очевидным. И ей и в голову не приходило осуждать за это свою настрадавшуюся дочь. Каждому в жизни нужны любовь и счастье, а Жюльетт так долго была лишена этого.

– Ты уверена, дитя мое? – только и спросила она.

– Да, мама, вполне, – дочь слегка смутилась, – мне рассказывала об этих ощущениях Эсти.

– Что ж, значит, надо ускорить вашу свадьбу, только и всего, – приняла баронесса мудрое решение. – Нельзя же допустить, чтобы ребенок появился на свет раньше срока. Это неприлично.

Жюльетт растроганно улыбнулась. Все-таки ее мать была удивительной женщиной.

А баронесса Николь принялась действовать. Прежде всего она, разумеется, поговорила с мужем. Нет, истинное положение дел должно остаться только их с Жюльетт тайной. Однако есть ведь масса других аргументов, и она тут же пустила их в ход. Барон Ален, как всегда, согласился с женой. Он не стал возражать против небольшого нарушения правил приличия, поскольку тоже не сомневался в том, что произошло. И это вполне естественно. Правила правилами, а его дочь должна быть счастливой. И в этом барона не мог переубедить никто.

Официальной версией ускоренного хода событий послужила, конечно же, надвигающаяся зима. Она надолго перекроет сообщение между двумя замками, и ребенок, доверенный их семье, лишится возможности видеть отца. Допустимо ли это? Безусловно, нет. И с этим согласились все, даже замковый священник. Что думал про себя умудренный долгой жизнью отец Годвин, навсегда осталось тайной для окружающих. Но он горячо поддержал идею баронессы провести свадебную церемонию леди Жюльетт в конце сентября. День святого Михаила – прекрасная дата для такого важного события, сказал он. И началась подготовка к свадьбе.

Вскоре совершенно неожиданно в Лейк-Касл прибыл Филипп де Моррен, хотя его ожидали не раньше конца месяца. То, что перед этим на целый день исчез куда-то Джеймс Кэмпбелл, осталось почти незамеченным. Мало ли какие дела могут быть у воина в замке. Филипп был ошарашен решением, которое сообщил ему будущий тесть, и изъявил полную готовность подчиниться ему. Действительно, для него будет очень трудно не видеть своего наследника почти что полгода, сказал он. В общем, все сложилось наилучшим образом.

Жюльетт сияла от счастья. Она смотрела на мать такими глазами, что у баронессы перехватывало горло и подкатывали слезы. Казалось, она никогда не любила дочь так горячо, как сейчас, когда девочка нуждалась в помощи и получала ее из материнских рук. Это очень сблизило их.

Почти такой же довольной выглядела и Эсти. Она искренне полюбила свою золовку и от души желала ей счастья. А видеть их рядом, ее и Филиппа, было для молодой женщины истинным удовольствием – от этих двоих, казалось, исходило сияние.

Подготовка к свадьбе пошла полным ходом, и между двумя замками постоянно сновали всадники и вьючные лошади. Нельзя сказать, чтобы в Давтоне все были рады таким новостям. Прибывшие с первой женой Филиппа де Моррена шотландцы были этим очень недовольны. Они надеялись, что, овдовев, их новый хозяин вновь возьмет в дом девушку из их клана. Так было бы правильнее всего, дружно считали воины. Но он решил иначе, еще и спешил. Это не нравилось шотландцам, и они глухо ворчали. Только вмешательство Джеймса Кэмпбелла, частенько наезжавшего в Давтон, немного разрядило обстановку. Он рассказывал своим родичам, какая замечательная девушка его молодая хозяйка, какая она смелая и решительная, как сбежала из замка принца, где ей не понравилось, и помогла ему самому одолеть разбойников на пути домой, ловко орудуя луком. Такого не умели даже их шотландские девушки, и ропот постепенно стих.

За хлопотами время бежало быстро, приближался день свадьбы.

День святого Михаила выдался солнечный и теплый. Но даже если бы на улице было пасмурно и хмуро, Жюльетт вполне могла бы исправить положение – она сияла, как солнышко. Барон Ален не мог нарадоваться счастью дочери. Наконец-то жизнь улыбнулась его девочке. Баронесса Николь, вся погруженная в предпраздничные хлопоты, тоже светилась радостью. Время от времени она посылала мужу такие сияющие взгляды, что он забыл вдруг о прожитых годах и тоже помолодел душой. Счастливая звезда ярко засияла над замком Лейк-Касл.

Филипп де Моррен прибыл на свою свадьбу еще накануне вечером. Но эту ночь они провели с Жюльетт порознь. Этого требовал обычай. Да и ему нужно было перевести дух и немного отдохнуть. Ведь он в прошедшие дни развил в своем замке столь бурную деятельность, что вокруг, как говорится, пыль столбом стояла. Он обновил свою супружескую опочивальню, сменил кое-что в детской, сделал для Жюльетт новую дневную комнату. Де Моррен даже успел поставить маленький уютный домик во дворе для Флита, согласившегося переехать вместе со своим воспитанником, – о том, чтобы разлучить волка с его хозяйкой, не могло быть и речи.