Спор о соли и железе (Янь те лунь) - Хуань Куань

имели неизменные служебные функции, не могли совмещать в одних руках прибыли [от разных занятий][771] и полностью [присваивать себе] продукты. А раз так, то глупые и умные имели одинаковые достижения и вторые не брали верха над первыми. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Там есть оставленный пучок колосьев, здесь есть пропущенный колос, это прибыль вдовы»[772]. [Это] говорится о том, что не [присваивали себе] продуктов полностью[773]».

Сановник сказал:

«[Цари] Тан и Вэнь наследовали [векам] упадка; когда возвысился [основатель] Хань, он воспользовался изъянами [династии Цинь][774]. «В один [период государи отдают предпочтение] природной сущности, в другой — утонченной форме»[775]; это не означает, что они опрометчиво «изменяют постоянные правила». Когда обычаи имеют изъян, [то государи] меняют законы[776]; это не означает, что они [только и] стремятся «изменить [устои] древности», а означает те [меры], при помощи которых [правители] «избавляют [страну] от упущений и спасают ее от упадка»[777]. Поэтому наставления меняются вместе с обычаями, деньги[778] изменяются вместе с поколениями. [Государи из династии] Сяхоу[779] использовали черные раковины каури, люди [из дома] Чжоу использовали пурпурные камни (каури)[780], последующие поколения иногда [употребляли] золотые деньги, монету в форме ножа и монету в виде лопаты[781]. «Когда вещи развиваются до предела, то приходят в упадок; это движение по кругу, которое кончается и [затем] начинается [вновь]»[782]. Поэтому если с гор и озер не взимают налогов[783], то государь и подданные получают прибыль наравне; если на [литье] монет в форме ножа не наложен запрет, то фальшивые и настоящие [деньги] имеют хождение одновременно. Ведь когда подданные богаты, то [стараются] перещеголять один другого; когда низшие монополизируют[784] прибыли, то [стремятся] превзойти один другого».

Знаток писаний сказал:

«"В древности, когда устраивали рынки", то [там] не было монет в форме ножа, каждый «обменивал то, что у него есть, на то, чего [у него] нет»[785], «нес в охапке холст, чтобы обменять его на шелк»[786] — только и всего; последующие же поколения имели панцири черепах и раковины каури[787], металлические деньги[788] и пускали их в обмен. [Форма] монеты неоднократно менялась, а простолюдины становились все более фальшивыми. Ведь избавляют от фальши при помощи [поощрения в людях] природной сущности[789], предотвращают ошибки при помощи [наставления народа] нормам поведения[790]. Когда «[цари] Тан и Вэнь наследовали [векам] упадка», переменили законы и изменили [способы] духовного преображения [народа], то возвысились пути [правления династий] Инь и Чжоу. Вначале, когда «[основатель] Хань воспользовался изъянами [династии Цинь]»[791], то не исправил их во изменение [прежнего]; он накапливал прибыли, менял [форму] монеты и хотел таким образом вернуть [народ] к основному [занятию]; это подобно тому, чтобы, выпаривая сок на огне, [пытаться] остановить высушивание [продукта; раздувая] огонь [под котлом, пытаться] остановить кипение [воды][792]. «Когда высший любит нормы поведения, то простолюдины совершенствуют [свое поведение даже] в уединении[793]; когда высший любит богатство, но низшие умирают ради выгоды»[794]».

Сановник сказал:

«Во времена божественного властителя Вэня [государь] дал простому люду свободную возможность лить медную монету[795], выплавлять железо и варить соль[796]. Когда царь [удельного государства] У монополизировал море и озера и преградил [другим] доступ[797] [к их богатствам, а] Дэн Тун монополизировал [медь] горы Си[798], то все мошенники и плуты из страны к востоку от горы [Хуа] собрались в [удельном] государстве У, а [жители земель] Цинь и Юн[799], [округов] Хань[чжун] и Шу стали полагаться на [человека] по фамилии Дэн; «медная монета [царя] У и [господина] Дэна распространилась по Поднебесной»[800]. Поэтому имел место запрет лить медную монету[801]. Когда закон, запрещающий и возбраняющий [частное литье медных денег], был установлен, то мошенничество и обман прекратились; когда мошенничество и обман прекратились, то простолюдины перестали надеяться на беззаконные приобретения и каждый сосредоточил усилия на своей функции; почему же им было не вернуться к основному [занятию]? Поэтому когда [государь] приводит [что-то] к единству, то простолюдины не [проявляют] двойственности[802]; когда монета исходит от высшего, то низшие не испытывают сомнений[803]».

Знаток писаний сказал:

«Когда в ушедшей в прошлое древности монет было много и богатства находились в обращении, то простолюдины были довольны. Когда после этого постепенно отменили старую монету, и [божественный властитель У] взамен пустил в обращение [монеты из] белого металла [с изображением] панциря черепахи [или] дракона[804], то простолюдины стали во множестве, обманывая [закон, использовать][805] новую монету. Монета неоднократно менялась, а простолюдины испытывали все больше сомнений. Тогда [божественный властитель У] упразднил всю медную монету Поднебесной и повелел изготовлять ее только трем казенным учреждениям, [подчиненным главному военному начальнику], оценивающему [размеры и богатства] вод [и парков][806]. Мастера, [льющие монету под началом] чиновников[807], недобросовестно выполняют [свое дело[808], их изделия] иногда не соответствуют образцам, поэтому есть тонкие и толстые, легкие и тяжелые [монеты]. Земледельцы непривычны к ним и когда сравнивают их с вещами [того же] рода, то доверяют[809] прежним [деньгам] и сомневаются в новых, не знают, [какие] фальшивые, а [какие] настоящие[810]. Торговцы и купцы обменивают хорошее на плохое, меняют [то, что стоило им] пол[цены], на [то, что стоит] двойную [цену]. Когда [земледельцы] покупают, то упускают реальную [выгоду], когда продают, то нарушают принципы [назначения цен]. Их «сомнения возросли очень сильно»[811]. Ведь уже есть законы [относительно] «литья и подделки металлических денег», а медной монеты хорошего и скверного качества не больше и не меньше, чем прежде[812]. Если [купцы] разборчивы по отношению к медной монете [и предпочитают хорошую], то товары задерживаются и залеживаются, а потребляющие их люди[813] особенно страдают от этого. В «Веснах и осенях» сказано: «Если замысел не берет в расчет [всех] вплоть до варваров от [южных] мань до [восточных] и, то его не осуществляют»[814]. Поэтому истинный царь во внешних [землях] не преграждает доступ к [богатствам] моря и озер и таким образом делает их удобными для использования народом, а во внутренних [землях][815] не запрещает монеты в форме ножа и таким образом вводит в обращение деньги народа».

Глава 5.

ЗАПРЕТ ПАХАРЯМ[816]

Сановник сказал:

«Если даже люди