Танкист-1 - Константин Калбазов
Шрифт:
Интервал:
С княжичем же это сыграло дурную шутку. Он вдруг почувствовал поддержку окружающих, расправил плечи и окинув старшего унтера гордым взглядом воскликнул.
— Это произвол!
И еще эдак повел взглядом вокруг, буквально купаясь во внимании и одобрении окружающих.
— Господин абитуриент, вы будете выполнять приказ или нет? — все так же невозмутимо поинтересовался старшина.
— Я не стану выполнять несправедливые приказы.
— Хорошо. Юнкер Буйвол.
— Я, товарищ старший унтер-офицер.
— У вас есть еще три минуты. Проведите с взводом дополнительное занятие по порядку заправки койки. Используйте в качестве наглядного пособия эту.
— Есть.
— Товарищи юнкера, вашим подчиненным нечем заняться? Что это за столпотворение?
— Второй взвод, выходим строиться в холл! — отдал приказ Воронов.
И тут же вторя ему послышались команды остальных взводных. Пока рота толкаясь и пихаясь выстраивалась в холле в линию взводных колонн. Места тут не так много и для сотни человек, что уж говорить о двух. Но кое-как набиться получалось. Пока строились, первый взвод успел заправить койку бунтаря, и присоединиться к остальным.
Кочубей вышел из спального расположения с гордо поднятой головой и расправленными плечами, ощущая себя настоящим победителем. Впрочем, таковым его считали и остальные абитуриенты. Ну что тут сказать. Это был момент его триумфа и он купался в лучах заслуженной славы.
— П-придурок, — хмыкнув, шепотом произнес Роман Аршинов.
Этот вел себя как самый настоящий старожил. Он уже поступал сюда в прошлом году, но провалился на экзаменах. Однако решил не сдаваться, получил отсрочку от призыва в армию, и приехал поступать повторно. Таких Виктор насчитал пока шестерых. Еще пятеро щеголяли в военной форме. Отслужившие год по призыву могли подать рапорт на поступление в военное училище и имели некоторый приоритет перед гражданскими.
Отчего Аршинов решил, что Кочубей не прав, Нестеров выяснить не успел. Так как поступила команда выдвигаться в столовую. И как всегда бегом. Да и вообще, разговаривать в строю… Во всяком случае, Роман себе такого не позволял. Тут он скорее не сдержался.
Юнкерская столовая находилась на втором этаже в здании за казармой. Офицерское кафе на первом этаже в левом крыле. В правом санчасть. Посредине чайная, где юнкера могли позволить себе перекусить чем-то еще, кроме полагающегося по нормам довольствия. На третьем и четвертом этажах расположение батальона обеспечения учебного процесса.
Вчера, впервые побывав здесь, Виктор откровенно удивился. Он не ожидал увидеть сервированные столы на четверых человек. И тем не менее, это было так. Да еще и фаянсовые тарелки, ножи, вилки, масленки с маслом и кусковым сахаром. Отдельный бачок с кашей. Оно конечно обычная сечка, но приготовлена хорошо, и сдобрена не салом, как он слышал от отслуживших в армии, а мясом. Чайник. И по одному батону белого хлеба.
Деревенские, которые старались держаться вместе, были просто в шоке от представшей перед ними картины. Вчера они здесь уже обедали и ужинали. Но у них никак не укладывалось в голове, что подобное тут каждый день, а не по праздникам. Ну что тут сказать, ребята не избалованные.
— А почему ты назвал Кочубея придурком? — кода они сели за стол, поинтересовался Виктор.
— А кто же он еще-то, если решил выказывать свой гонор. Придурок и есть. Командиры намеренно провоцируют абитуру на подобное поведение.
— Но зачем? — удивился Виктор.
— Странный ты, — пожал плечами Роман. — нам же русским языком сказали, что нас слишком много и наше количество надо слегка сократить. За отказ от выполнения прямого приказа полагается гауптвахта. В условиях приближенных к боевым, полевой трибунал. В боевой обстановке командир имеет право расстрелять на месте. Причем потеря одной жизни не гарантирует демобилизацию, его еще и судить будут. А нам пока ничего сделать не могут. Только дать пинка под зад с волчьим билетом.
— А если бы он выполнил приказ? — поинтересовался у Аршинова Нестеров.
— Тогда они нашли бы другого козла отпущения, а княжич продолжил бы искать приключения на свой зад, — пожал плечами тот и добавил. — Впрочем, с тем, что его выпрут, ничего не закончится. Командиры продолжат вынуждать нас свалить отсюда, пока ветер без камней.
В правоте Романа Виктор убедился спустя каких-то двадцать минут. На построении после завтрака. Никто не собирался выгонять абитуриента за стены училища на голодный желудок. Как впрочем и позволять задерживаться в его стенах больше необходимого.
Старшина вывел Кочубея из строя, и поведал роте о том, какой страшный проступок совершил бывший абитуриент. Потом приказал следовать за собой, собирать вещи. И уже через пятнадцать минут княжич убыл из казармы, сопровождаемый старшиной. Чтобы не дай бог не заплутал.
— Итак, господа абитуриенты, у кого-то еще есть желание не выполнить прямой приказ? Смелее, прошу вас. Просто хочу сэкономить ваше и свое время. Ведь то, что начнется дальше вам совершенно не понравится, — Воронов выдержал паузу, обвел строй взглядом, — Н-да. Значит желающих нет. Ну и что я доложу товарищу старшине, а он председателю экзаменационной комиссии? Вас ведь все еще слишком много, господа абитуриенты. Молчите? Ладно. Будем работать, — слегка разведя руками, сокрушенно вздохнул взводный. — Мне не понравилось как вы сегодня утром поднимались со своих уютных коек. Это никуда не годится. Юнкер должен успеть приготовиться ко сну и подниматься по команде «подъем» не позже сорока пяти секунд. Уверен, что вы об этом уже слышали. Не совсем же вы тупые. А потому. Взво-од! Сорок пять секунд! Отбой!
Абитуриенты тут же сорвались с места и пихаясь начали протискиваться в центральный проход, далее растекаясь по боковым. Суета, толчея, толкотня, недовольные окрики, приглушенная брань, топот, грохот упавших табуреток, скрежет спинок коек и скрип пружин. И над всем этим голос Воронова.
— Двадцать секунд осталось. Десять секунд осталось. Пять секунд. Ну чего замерли, господа абитуриенты, — обратился он к абитуриентам, все еще остававшимся на ногах, и Виктору в том числе, — Раздеваемся, и в люлю. Во-от та-ак. Не уложились. Бывает и хуже, но реже. Взво-од! Сорок пять секунд! Подъем!
И опять все повторилось практически один в один. И как водится, они опять не уложились. Виктор откровенно недоумевал, как это возможно. Он и подумать не мог, что такое простое дело как подъем и отбой могут представлять из себя такие сложности. И главное, никакая Ловкость не могла им помочь не толкаться, и не мешать друг другу, ну или хотя бы избежать столкновений. Уворачиваясь от одного, ты неизменно сталкивался с другим. Теснота нивелировала надбавки напрочь.
Через два часа они уже были мокрые, хоть бери и выжимай спортивную форму. А так как подобными экзерсисами занимались и остальные взвода, вскоре в казарме висел устойчивый плотный запах потных тел. Но абитуриенты упорно не желали сдаваться. Никто и не подумал сообщить о своем желании убраться из стен училища.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!