Гаттак - Евгений Ильичёв

направит его по нужному следу, или, на худой конец, даст хоть какую-нибудь пищу для размышлений. Кто она? Чем живет? Что за человек? Какую роль играет в ополчении?

Именно с такими мыслями Гаттак и проник в маленькую темную комнатку беглянки в первую же ночь после своего возвращения в школу. Корру он на всякий случай оставил на подстраховке, она должна была следить за обстановкой из их комнаты и громко чихнуть в случае опасности. Не хотел Гаттак выдавать обитателям школы свой интерес к Марше Фарр раньше времени.

Директора в школе еще не было, его появления Гаттак не боялся, но объясняться перед остальным персоналом тоже не хотелось. Наверняка среди учителей или снабженцев были те, кто докладывал Борову обо всем происходящем в учебном заведении. Да и внимания дежуривших в школе клириков нужно было, по возможности, избегать. После волнений месячной давности в интернате на регулярной основе несли вахту сразу пятеро клириков, причем двое из них постоянно обходили прилегающую территорию, а остальные охраняли само здание школы. В небольшом же учительском домике поста охраны предусмотрено не было, что, по мнению Гаттака, было грубейшей ошибкой — не только учеников следовало клирикам контролировать.

Время для вылазки парень подгадал удачно, помешать никто не должен был. Завхоз Вессел еще с вечера покинул территорию школы — по пятницам он частенько засиживался в питейных Северного. Географ Марселл, в отсутствие директора исполнявший его обязанности, свет в своей комнате не гасил долго. Гаттак уже хотел было отложить свою вылазку, но в первом часу ночи они с Коррой услышали, как долговязый учитель своей фирменной шаркающей походкой прокрался в кухонное крыло, порылся в холодильнике и убрался восвояси. Спустя четверть часа свет в его комнате погас, а еще через десять минут из нее донесся громкий храп. Нарваться на трудовика Грегора Гаттак не боялся — этот субъект чаще всего ночевал в своей мастерской на первом этаже здания школы и эту ночь он также проводил там. Охранники из числа младших клириков вообще не волновали ни Корру, ни Гаттака, они никогда не покидали здания школы ночью. Боясь кары начальства, клирики несли свою службу как положено и свои посты не оставляли. Впрочем, это обстоятельство отнюдь не мешало детям по ночам периодически убегать из школы.

Выдержав паузу в несколько минут и убедившись, что в учительском корпусе все тихо, Гаттак зажег свечу и осмотрелся. По комнате Марши словно буран прошелся — клирики обычно не церемонились, проводя обыск. Постель была смята, подушки разорваны и выпотрошены, повсюду пух, перья и изорванные клочки бумаги. Ящики шкафов были выдвинуты, опустошены и грудой валялись возле массивного письменного стола. Большая часть книг была разбросана на полу, во многих недоставало страниц — видимо, тех, на которых Марша делала пометки на полях. Стены и потолок были истыканы металлическим щупом — очевидно, искали закладки и тайники. Не нашли.

Гаттак присел на корточки и перебрал книги. Чем ты интересовалась, кнесенка Марша? Большую часть книг составляли труды современных профессоров педагогики. Маревич, Картайн, Фольк, Илова — все эти фамилии Гаттак уже слышал от своего временного наставника в поезде, когда проходил ускоренный курс педагогического мастерства. Его внимание привлекли еще три книги: «География» Филлипса, «Геология» Морта и «Универсальные проходческоочистные комбайные комплексы рудников» Загорского. Странные вкусы. Объяснить столь необычный выбор литературы банальным интересом к геологии Гаттак не решился. Да и то, что девушка в качестве факультатива преподавала малышам основы геологоразведки, тоже было сомнительным объяснением. Он порылся в груде книг и наткнулся еще на пару томов по бурильному мастерству и проходческому делу. За подобным увлечением определенно что-то крылось. Может, повстанцы прячутся от клириков именно под землей?

Парень знал, что все подземные коммуникации — как новые, так и доставшиеся текущей цивилизации в наследство — находятся под контролем автоматических чистильщиков, вооруженных до зубов автономных дронов, патрулирующих шахты, тоннели и подземные сооружения предков. Возможно, повстанцы сооружали свои подземные сети да там и укрывались. Но почему именно Марша изучала подобные материалы, Гаттаку было пока непонятно.

Обычно после клириковских обысков в жилищах подозреваемых найти хоть что-то личное было практически нереально. Ищейки, как правило, выгребали все подчистую. Вот и сейчас Гаттаку не повезло — ни одежды, ни каких-либо других личных вещей Марши он в комнате не обнаружил. Ниточка опять оборвалась.

Он совсем уже собрался уходить, как вдруг где-то неподалеку чихнула Корра. Разведчик среагировал мгновенно — он задул свечу, тенью метнулся к стене и притаился у двери. Через мгновение за ней послышались чьи-то легкие шаги, скрипнула половица. Еще через секунду опустилась дверная ручка, дверь тихонько скрипнула и медленно отворилась, прикрывая собой Гаттака.

Вошедший точно знал, куда и зачем он пришел. Парень расслышал легкое шуршание под кроватью и выглянул из своего убежища. Из-под кровати торчали маленькие детские ноги, ребенок лежал на спине и что-то ковырял с внутренней стороны лежанки, совершенно не замечая присутствия учителя. Послышался легкий треск, словно от кровати что-то отрывают, а затем ребенок начал елозить по полу, выбираясь назад.

Гаттак быстро выглянул в коридор, убедился, что рядом никого нет, и закрыл дверь. Щелкнул замок, и ребенок, почти выбравшийся из-под кровати, замер.

— Вылезай, — спокойно сказал разведчик.

Девочка, явно не ожидавшая встретить в комнате своей учительницы Гаттака, медленно встала с пола, волчонком глядя на него исподлобья. Парень тоже изучал ребенка: растрепанные волосы, курносый нос, мятый сарафан, разбитые коленки и босые ноги. Обувь специально не надела, чтобы передвигаться бесшумно. Молодец, мысленно похвалил Гаттак девчушку.

— Чем пахнет? — задал неожиданный вопрос учитель.

— Горелым, — ответил тонкий голосок.

Гаттак оглядел ночную гостью. Худенькая девчушка лет семи стояла посреди комнаты любимой учительницы и держала руки за спиной. Нашла то, чего не нашел он? Любопытно.

— А конкретнее?

— Свечкой.

— Ты почувствовала этот запах, когда вошла?

Девочка робко кивнула.

— И почему тебя это не насторожило?

Та пожала плечами. Она явно не боялась, взгляд ее по-прежнему прямо буравил Гаттака. Она скорее прикидывала в уме, какая версия лжи будет наиболее правдоподобной.

— Если ты и дальше планируешь контактировать с подпольем, тебе следует обращать внимание на такие мелочи.

— А вы сами что тут делаете? — перешла в наступление малышка.

Парень отметил про себя, что девочка не стала опровергать его догадку или оправдываться.

— Услышал шаги, пошел проверить, увидел тебя.

— А кто тогда свечку зажег? — поймала его на лжи девочка. — Вы уже тут были, когда пришла я.

Парень улыбнулся.

— Ну вот. Можешь ведь, когда захочешь.

— Что могу?

— Думать, прежде чем делать.

Девочка невольно улыбнулась.

— Учитель Гаттак, я могу идти?

— Думаю, нам обоим следует покинуть эту комнату, — сказал разведчик, выпуская ребенка в коридор.

Малышка легонько выбежала, зажимая в руках какой-то небольшой продолговатый предмет. Гаттак проследовал за ней по коридору, нагнал ее возле своей комнаты и легонько придержал за плечи.

— Как ты прошла мимо патруля?

— Часы считала. У них пересменка была.

— В таком случае тебе сейчас опасно выходить, я задержал тебя. Зайди-ка к нам.

Гаттак открыл дверь в свою комнату. Девочка недоверчиво покосилась на Корру, стоявшую в дверях, но попадаться клирикам в планы ребенка явно не входило. Девчушка оказалась смекалистой. Быстро сориентировавшись в ситуации, она решила принять приглашение учителя истории и вошла в тускло освещенную комнату, запихнув свою добычу за поясок на сарафане. Парень разглядел предмет, добытый ребенком в комнате Марши Фарр — это была маленькая кроличья лапка. Он зашел следом и прикрыл за собой дверь.

— Здесь ты в безопасности, — сказал он. — Ты хочешь есть?

Глаза девочки заблестели — дети в этой школе еще долго будут смотреть на мир голодными глазами. Не дожидаясь ответа, Гаттак кивнул жене, и та быстро сообразила для ребенка перекус.

— Виолла, — спросила Корра, когда девочка начала уплетать за обе щеки выданный ей бутерброд, — ты какими судьбами в учительском корпусе?

Ребенок замер, не донеся кусок до рта, и Гаттак постарался успокоить ночную гостью:

— Все в порядке, Виолла, учитель Корра с нами.

— С кем — с нами? — недоверчиво покосилась на него девочка.

Историк присел перед ребенком на корточки так, чтобы