Бесцветный Цкуру Тадзаки и годы его странствий - Харуки Мураками

– Да, – ответил он.

– Мы уже закрываемся. Через полчаса я подойду к вам. Вы могли бы дождаться меня в фойе?

Ольга оказалась женщиной лет двадцати семи в узких джинсах и футболке с длинным рукавом, невысокая, круглолицая и румяная. Казалось, она родилась на какой-нибудь преуспевающей ферме и воспитывалась среди добрых болтливых гусей. Узел золотистых волос на затылке, черная лакированная сумка через плечо. Широким шагом деревенского почтальона Ольга пронеслась к нему через все фойе. Пожав друг другу руки, они присели на огромный диван.

Сара приезжала в Хельсинки неоднократно, и всегда работала с Ольгой. Похоже, та не просто уважала Сару как напарницу, но и питала к ней чисто человеческую симпатию.

– Давно ее не видела, – сказала Ольга. – Как у нее дела?

– Порядок, – ответил Цкуру. – Только вертится как белка в колесе.

– По телефону она сказала, что вы ей очень близкий личный друг…

Цкуру улыбнулся. «Очень близкий личный друг», – повторил он про себя.

– Буду рада помочь вам, чем только смогу. Всегда обращайтесь, – мягко сказала Ольга и заглянула ему в глаза.

– Благодарю.

Он почувствовал: его проверяют, подходит ли он в любовники Саре. Что ж, придется как-то оправдывать это гордое звание.

– Давайте послушаем, что говорит автоответчик, – предложила Ольга.

Цкуру достал мобильник, набрал номер Черной. Ольга тем временем вынула из сумки блокнот, тонкую золотистую ручку и приготовилась записывать. Услышав гудок, Цкуру передал ей трубку. С крайне сосредоточенным видом она поднесла телефон к уху, быстро записала все что нужно и отключилась.

Да, подумал Цкуру, с такой помощницей и правда не пропадешь, Сара права.

– Скорее всего, это говорит ее муж, – сообщила Ольга. – В прошлую пятницу они всей семьей уехали за город на дачу. До середины августа не вернутся. Телефон дачи я записала.

– Это очень далеко?

Она покачала головой.

– Места он не сообщает. Но, судя по номеру, где-то в Финляндии. Если туда позвонить, думаю, можно узнать точнее.

– Буду очень признателен. Только у меня одна просьба, – сказал Цкуру. – Если можно, не упоминайте моего имени. Хочу, чтобы наша встреча была для нее неожиданностью.

Ольга, похоже, слегка опешила. Он попробовал объяснить:

– Мы крепко дружили в школьные годы. Но потом очень долго не виделись. Наверняка она даже не представляет, что я могу приехать сюда, чтобы встретиться с ней. Вот я и хочу появиться внезапно. Постучать в дверь – и посмотреть на ее лицо…

– Surprise![38]– воскликнула Ольга, отняв руки от коленей и повернув ладонями вверх. – Весело придумано, мне нравится.

– Лишь бы ей тоже понравилось.

– Так вы что же, были ее парнем? – спросила Ольга.

Цкуру покачал головой.

– Нет, тут другая история. Мы были из одной компании. Очень дружной. Вот и все.

Ольга задумчиво склонила голову.

– Друзья школьных лет, оставшиеся друзьями, – большая редкость. У меня тоже есть такая подруга. До сих пор часто встречаемся…

Цкуру кивнул.

– Так что же, эта ваша подруга вышла за финна, приехала сюда, и потому вы ее так долго не видели? Я так понимаю? – уточнила Ольга.

– Шестнадцать лет не встречались, – ответил Цкуру.

Ольга задумчиво потерла указательным пальцем висок.

– Понятно. Тогда попробую узнать, где она, не выдавая вас. Сейчас что-нибудь придумаю… Как ее зовут?

Цкуру написал имя Черной на страничке Ольгиного блокнота.

– А в каком городе была ваша школа?

– В Нагое, – ответил Цкуру.

Ольга снова взяла мобильник Цкуру, набрала номер. Через несколько гудков трубку взяли. Она заговорила на финском – еще приветливей, чем обычно. Что-то объяснила, выслушала какой-то вопрос, что-то коротко ответила. Несколько раз упомянула имя «Эри». И, похоже, кого-то наконец убедила. Взяла ручку и блокнот, быстро записала что-то под диктовку. А потом очень вежливо поблагодарила и отключилась.

– Я все узнала, – доложила она.

– О! Хвала Небесам…

– Ее фамилия теперь – Хаатайнен. Мужа зовут Эдварт. У него своя дача на берегу озера под городом Хямеэнлинна, к северу от Хельсинки, там он отдыхает каждое лето. С женой и детьми, понятное дело.

– И как же вы смогли столько узнать, не называя моего имени?

Ольга коварно улыбнулась.

– Пришлось немножко соврать. Я представилась курьером «Федэкса». Сказала, что на имя Эри пришла бандероль из Японии, и спросила, куда ее лучше переслать. Трубку взял муж, он и продиктовал мне адрес. Вот такой.

Она передала ему страничку из блокнота. Поднялась с дивана, отошла к консьержке, тут же вернулась с карманной картой Финляндии. И, развернув ее, обвела ручкой город на юге страны.

– Вот это – Хямеэнлинна. Более подробную карту, где показана их дача, посмотрим в «Гугле». Сегодня офис уже закрыт, а завтра я вам распечатаю.

– И долго туда добираться?

– Ну, это километров сто, на машине – часа полтора, смотря как ехать. Если по скоростному шоссе, даже сворачивать никуда не придется. А можно и на поезде, но по прибытии все равно еще машина понадобится.

– Я возьму машину в прокате.

– В Хямеэнлинне очень красивый замок на берегу озера, а еще там есть дом, в котором родился и вырос Сибелиус. Хотя у вас там, не сомневаюсь, найдутся дела поважнее… Можете заглянуть завтра к нам в офис? Мы работаем с девяти, приходите когда вам удобно. Рядом, кстати, аренда автомобилей, сразу же все и оформите, я помогу.

– Спасибо, что вы есть, да еще так близко, – сказал Цкуру. – Очень меня выручаете.

– Близкий друг Сары – и мой друг, – сказала Ольга и подмигнула: – Желаю вам встретиться с Эри. И удивить ее по полной программе.

– О да. Для этого я сюда и приехал.

Чуть замявшись, Ольга все-таки не выдержала:

– Конечно, это не мое дело, но… Раз уж вы добрались сюда из такого далека, должно быть, у вас к ней какой-то очень важный разговор?

– Для меня – важный, – ответил Цкуру. – А для нее, возможно, не очень. Собственно, я и приехал, чтобы это понять.

– Как все запутанно…

– А может, просто у меня такой запутанный английский?

Ольга рассмеялась.

– Объяснять что-либо в этой жизни вообще очень трудно. Не важно, на каком языке.

Цкуру кивнул. Похоже, делать вселенские обобщения о жизни – все-таки особенность финнов. Может быть, оттого, что здесь очень долгие зимы? Впрочем, она права. Язык тут, скорее всего, ни при чем.