Его дерзкий трофей - Мария Летова

— Пффф… — выдыхает он, мягко работая ими. — Умница…

— О, мама… — хнычу я, хватая его за запястье. — Егор…не надо…

Я же сейчас взорвусь…

Он тут же убирает руку, размазывая мою влагу по моему животу.

— Оооо…Господи… — вырывается из меня, когда он наносит немного на мой сосок и…слизывает это языком…а потом жёстко тянет на себя мою голову и проводит им по моим губам…делясь моим собственным вкусом…

Это самое порочное из всего, что мы с ним делали…

Он никогда ещё не был таким…

Его язык движется вверх по моей шее. Я уже ничего не соображаю. Его ладонь обхватывает мою щёку, а губы прижимаются к моему уху и шепчут:

— Побольше языка и никаких зубов…

Отталкиваю его руки и хватаюсь за край чёрной футболки. Он поднимает руки вверх, помогая мне. Отбрасываю её в сторону и падаю на колени между его разведённых колен, как подкошенная.

— Осторожнее, блин… — шипит он, успевая подхватить меня подмышки, прежде чем я расквасила колени о кафельный пол.

Прижимаюсь к рельефной груди губами, обхватывая его двумя руками через шорты.

Егор шумно дышит вверху, накрывая ладонью мою голову, и распускает мои волосы.

Трусь об него носом, вдыхая лёгкий запах пота. Его кожа гладкая и солёная. Горячая.

У меня голова кругом.

Целую его пупок, проводя руками по его каменной эрекции вверх и вниз.

Вскидываю на него глаза.

Он наблюдает за мной. Повелительно.

Тяну его шорты и боксёры. Он опять мне помогает, приподняв бёдра.

Его эрекция вырывается наружу, и я сглатываю.

Мне никогда к этому не привыкнуть.



Наверное.

Тело мужчины…это что-то уникальное. И опасное. И идеальное. Меня всю трясёт от этой чудовищной разницы между нами. От того, какой Егор сильный. Какое у него всё крупное. Мышцы его бёдер, разворот его плеч. Одна сплошная мощь. Как мы можем так идеально подходить друг другу?

Утираю дрожащей рукой пот со лба и, глядя в его глаза, прижимаюсь губами к шраму, который рассекает его колено. Кожа под моими губами покрыта тонким слоем влаги. Его грудь тоже вспотела.

Его ноздри раздуваются, пока он наблюдает за мной, сжав челюсти.

Прикрываю на секунду глаза и дарю этой болезненной травме ещё один поцелуй.

Когда у него оргазм, он издаёт сдавленные гортанные звуки. Только от одних этих звуков я могла бы сама испытать оргазм.

Обхватываю рукой его член и вбираю в рот головку. Обвожу её языком, впервые в жизни пробуя его в этом смысле.

— Ммм… — стонет мой мужчина, сгребая в кулак мои волосы. — Ааааа…блин…

Жёстко фиксирует мою голову, слегка толкаясь мне навстречу.

Я не смогла бы взять его глубоко. Он слишком большой.

Чувствую на языке солоноватый привкус, слизывая с головки густую каплю, и вбираю его настолько, насколько могу. Язык и губы. Губы и язык. Провожу раскрытыми губами и языком вниз по всей длине, потом вврех.

Поднимаю на него глаза, теряя всякий стыд, когда вижу, что его голова запрокинута, а жилы на шее вздулись.

Господи…

Не могу терпеть…

Опускаю одну руку вниз и трогаю себя. Просто не могу терпеть!

— Твою мать, Цыплёнок… — лает Егор над моей головой. — Ты просто, бл*ть, оторва!

Дергает меня вверх за волосы. Его глаза лихорадочно горят.

— Резинка…в верхнем ящике…быстро… — хрипит он, разворачивая и толкая меня к огромному умывальнику.

В два шага подлетаю к нему и дёргаю за ручку. Хватаю квадратный пакетик, понятия не имею, как он вскрывается…

Несусь к Егору на дрожащих ногах.

Он выхватывает пакетик у меня из рук и быстро вскрывает зубами. Наблюдаю за его движениями, подпрыгивая на месте и положив руки ему на плечи. Он раскатывает по себе тонкий латекс и приподнимает меня за талию, усаживая на себя верхом. Кладу стопы на его колени, вздрагивая и скуля, когда он проводит головкой по мне внизу, сжав мою талию одной рукой.

Чувствую тугое давление. Сжимаюсь и тут же расслабляюсь, принимая его.

Комната наполняется нашими выкриками и стонами. Жутко неприличными звуками и шлепками. Мои чувствительные соски трутся о его грудь, посылая искры вниз моего живота. Такие чувствительные. Моя кожа тоже чувствительная. Настолько, что воздух кажется шершавым! Сжимаю его талию коленями, найдя для себя идеальный угол трения. Он это чувствует и помогает мне его не терять, сосредоточенно поднимая и опуская меня на себя.

В этот момент каждый из нас получает то, что ему нужно, поэтому, когда меня накрывает оргазм, Егор тут же кончает следом, сдавив меня в стальных объятиях и прижав к себе так тесно, что мне дышать нечем.

Я не знаю, сколько времени мы так сидим, дыша шумно и рвано. Мне кажется, я почти уснула. Это самый долгий день за всю мою жизнь.

— Забудь, всё, что я говорил тебе сегодня… — хрипит он мне в шею. — Я твой ручной мальчик, Цыплёнок…можешь всё себе забирать, тачку, квартиру…всё…

Смеюсь, прихрюкнув, и бормочу, блаженно выдыхая:

— Дурак…

Я слишком хорошо знаю, что Егор Благов не ручной мальчик. И мне от этого страшно.



Потирая кулаком сонный глаз, жду, пока вскипит вода в маленькой кастрюльке.

Чтобы не тратить время загружаю капсулу в кофемашину и нажимаю на кнопку. Я знаю, как работает кофемашина. Я когда-то подрабатывала в кофейне. Я много где подрабатывала, мама не хотела воспитывать во мне инфантилизм.

Зеваю и потягиваюсь, хрустя позвонками. Мышцы тянет то тут, то там. Особенно там.

Если…он захочет заняться сексом после…четырёхмесячного перерыва, это будет болезненно…

Наверное…

Закрываю глаза и упрямо гоню все мысли, в которых присутствует эта отвратительная цифра «четыре». Это будет не скоро.

Ещё только июнь…

И мне есть о чём подумать прямо сейчас. В десять приезжает моя мама. Она уже звонила. Она хочет меня видеть.

Я, разумеется, не буду от неё прятаться.

Я не знаю, чего от неё ждать…

Егор поедет со мной. Он спокойный, как удав, а я очень волнуюсь. Я не знаю, как обстоят дела с его родителями, но с моей мамой иногда бывает трудно иметь дело, потому что существует всеобщее мнение, и существует её мнение. Я пыталась ему это объяснить, но он просто поржал.

Сейчас семь сорок утра.

Мой армеец ушёл на пробежку когда ещё петухи не пропели.