Последний пассажир - Уилл Дин
Шрифт:
Интервал:
У меня щемит в животе.
Прогоняю мрачные мысли из головы, как делала это тысячу раз прежде, и осушаю свой бокал.
– Телекомпания позаботится о них, Дэниел. Будет держать их в курсе событий. Губастая сказала, что они в безопасности, произнесла это вслух в прямом эфире. Мы вынуждены доверять ей. И, честно говоря, я испытываю облегчение после этого интеллектуального испытания.
– Облегчение?
– Я знаю, что Смиту пришлось нелегко. Песочные часы оказались с подвохом, и он чувствовал себя не в своей тарелке в библиотеке, полной книг. Но все было не так уж и сложно, да? Я видела реалити-шоу и похуже. Только представь: люди ломали кости, прыгая на лыжах с трамплина. Смиту не угрожала никакая физическая опасность.
– А я в ярости, – признается Дэниел. – И вовсе не испытываю облегчения. Я не для того соглашался выступить с лекциями, чтобы стать цирковым тюленем. Я усердно работал над составлением текста. И вот мы играем в словесные игры, чтобы развлечь зрителей по всему миру, которые могут свободно покидать свои дома, есть что хотят, встречаться с кем хотят, в то время как мы лишены самого необходимого. Это все равно что превратить тюремное крыло в реалити-шоу, просто транслируя видео с камер в прямом эфире. Это неэтично.
– Не превращай тюрьму в банальность, – возражаю я. – Это все-таки роскошный океанский лайнер. Мы не в тюрьме.
– Ты когда-нибудь сидела в тюрьме, Каз?
– Нет.
Он напряженно молчит.
– А ты? – спрашиваю я.
Он поднимает взгляд к потолку.
– Если не хочешь – не отвечай.
– Предпочитаю, чтобы ты узнала об этом от меня, а не от Губастой или из желтой прессы, когда мы выйдем отсюда. Позволь заметить… – Дэниел наливает нам обоим еще по порции водки, на этот раз с меньшим количеством тоника, так как его запас заканчивается, – …между тюрьмой и этим местом не такая большая разница, как ты думаешь. Тюрьма штата или заброшенный корабль, затерянный где-то посреди океана. Разница не так уж велика. В любом случае теряешь свободу и неприкосновенность личной жизни, право выбора, чувство времени, веру в других, а глубоко внутри всегда живет ощущение, будто все вот-вот станет намного хуже.
Глава 52
Два часа спустя мы сидим уставшие и полупьяные. Кроме Смита. Он шатается по бару, курит кубинские сигары, которые достал из хьюмидора, – по одной в каждой руке, обе зажжены, – и пьет «грязный» мартини, словно хлещет воду стаканами.
Мы завернулись в одеяла. Переставили стулья так, чтобы у каждого было по два: на одном сидеть, а на другой – положить ноги. Фрэнни балансирует между сном и реальностью. На ее ступни натянуто по две пары шерстяных носков. В воздухе витает чувство облегчения: мы выживаем, но нас одолевает все более сильный голод. Честно говоря, я думала, что сегодня нам дадут поесть. Печенье или аварийный паек. До склада, пожалуй, можно добраться за десять минут. То, что нас угостили оливками и лимонами, выглядит как сверхманипуляция. Как будто они хотят, чтобы мы напились и выставили себя дураками на всеобщее обозрение.
– Как думаете, в мои сети попала рыба? – невнятно спрашивает Смит, стряхивая пепел с сигары. – Целый косяк? Может, желтоперый тунец? Я вообще не люблю рыбу, но съел бы дюжину прямо сейчас, если б она у нас была.
– Я проверял полчаса назад, – отвечает Дэниел. – Возможно, корма слишком высокая. Или судно движется слишком быстро, или двигатели слишком шумные, я не знаю. Думаю, в конце концов мы сможем что-нибудь поймать, но на это уйдет некоторое время.
Стул Дэниела придвинут к моему. Мы сидим рядышком. Его бедро прижимается к моей икре, и я наслаждаюсь теплом. Чувствую себя лучше, когда он так близко.
– Почему ты попал в тюрьму? – спрашиваю я. – Можешь не отвечать.
Дэниел поворачивается ко мне и вздыхает. В воздухе витает запах водки.
– Я ударил парня возле бара. Я был намного моложе. Он оскорблял мою бывшую, преследовал ее, доставлял неприятности. Я набросился на него и сильно избил. До сих пор сожалею об этом.
Атмосфера в комнате становится прохладной.
– Честно говоря, я разочарован наградой, – сообщает Смит, безуспешно пытаясь натянуть свои носки. Он надел их наизнанку, этикетка торчит, но я не собираюсь ему об этом говорить. – По крайней мере, мы можем разжечь новый костер с помощью бесполезных листов. Что за награда – бумажки? Господи, как же здесь холодно!
Здесь так холодно, что на окнах с внутренней стороны образовалась наледь. Хрустальная мозаика растекается по рамам. На улице ветер и шквалистый дождь, поэтому разводить огонь неразумно. Было бы неразумно, если б мы были трезвыми, а в том состоянии, в котором мы находимся, это равно самоубийству. Мы все привыкли к тому, что на подобных судах есть охрана, офицеры в форме, люди, наделенные властью. Но стоит им исчезнуть – и ты понимаешь, как быстро все может выйти из-под контроля.
Фотографии, сделанные во время высадки, на какое-то время обнадежили нас. Пит наверняка один из тех, чье лицо выглядит далеким и нечетким. Он сошел с трапа на ирландскую землю. В безопасное место. И, должно быть, сильно волновался, хотя внешне всегда сохраняет спокойствие. Всегда сдержанный. Я знаю, что он может страдать от беспокойства. Пит рассказывал мне, что в его жизни были мрачные времена, когда он целыми днями не мог заставить себя встать с постели и ему приходилось отменять поездки и рабочие мероприятия. Его родители умерли с разницей в год, и это сильно повлияло на него. Сейчас Пит, наверное, сидит перед телевизором, на носу у него очки, у ног – кошка, и он читает о нас в газетах, которые принес в свой деревенский дом. Ему захочется, чтобы я была рядом с ним. Чтобы мы поужинали в кафе, после закрытия, с Джеммой и остальной командой. Смеясь и поедая остатки блюд прямо с алюминиевых сервировочных подносов, запивая их вином совиньон блан, которое Джем всегда покупает целыми ящиками.
Фрэнни что-то говорит, и я возвращаюсь в настоящее, к своим пьянеющим попутчикам.
При ближайшем рассмотрении другие бумаги из коробки Смита вызывают тревогу. Один из них представляет собой электронную таблицу Excel. Фрэнни требуется несколько минут, чтобы понять, что это данные о зрительской аудитории. Разбивка по демографическим группам и регионам. Средняя продолжительность каждого просмотра, процент экранного времени, уделяемого каждому пассажиру. Фрэнни выяснила, что десятки миллионов людей следят за каждым нашим движением – и это еще старые данные. Сейчас зрителей
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!