Память осени - Александр Григорьевич Звягинцев

все и счастливы… Учись, Неволин. У нас, Иконниковых, все по-быстрому, мы китайские церемонии разводить не любим…

Гланька (встает, подходит к Вере Александровне сзади, обнимает ее). Бабуля, как же я тебя люблю. Ты же одна такая, других таких нет. И не предвидится.

В двери вдруг возникает Инга Завидонова, вежливо стучит в дверной косяк. Все оборачиваются на стук.

Инга (подчеркнуто вежливо). Извините, если помешала… Я, наверное, вам надоедаю, но мне надо срочно переговорить с Таисией Семеновной.

Тася буквально подскакивает, она очень взволнована.

Инга. Пойдемте куда-нибудь… Чтобы не мешать…

Виктор (великодушно). Да что вы, мадам! Как вы можете нам мешать? А может, чайку? Или даже рюмочку?

Инга (чуть поколебавшись, садится за стол рядом с Неволиным). Благодарю.

Виктор (наливая ей чай и глядя то на Неволина, то на Ингу). Мы, как видите, народ незлопамятный, вы нас – в суд, а мы вас – за стол… (Каламбурит.) Потчевать рады, а неволить – нет! Так, Неволин? (Виктор подмаргивает Неволину. Тот одобрительно кивает головой.)

Гланька (недовольно). Да уж, это по-нашему. Проклятое иконниковское благодушие!..

Инга (улыбаясь ей). А вы, я так понимаю, совсем другая.

Гланька (четко выговаривая каждое слово). Вот именно. Так что имейте это ввиду.

Инга (многообещающе). Хорошо, я это учту.

Вера Александровна (миролюбиво). Вы меня так этой повесткой перепугали… Мне даже плохо стало…

Виктор (наклоняясь к Инге). Мама, мадам, человек советский и потому твердо знает: наш суд оправдать не может, только осудить. Ну там, лет пять и десятку по рогам!

Вера Александровна (удивленно). По каким еще рогам? Что за глупости!

Виктор (демонстрируя свои познания). По рогам – это значит на поселение… Солженицына читать надо было! В свое время.

Инга (непонятно улыбаясь). Но вы и нас поймите. Срок вашей аренды закончился. Что нам было делать? Мы тянули, сколько могли… Повестка появилась только после того, как люди, которые займут вашу дачу, стали жаловаться, ходить по начальству, начальство требовать от меня мер…

Тася вдруг всхлипывает и убегает.

Вера Александровна (недоуменно). Что это с ней?

Гланька (хлопнув себя по лбу). Ой-ой-ой!.. Кажется, я начинаю понимать… Какая прелесть! Замечательно!

Вера Александровна (поворачиваясь к ней). Что замечательно?

Гланька (торжественно). Насколько я понимаю, дача переходит им… (она останавливается перед Ингой). Я права, мадам?

Инга (хладнокровно). Права.

Вера Александровна (раздражаясь). Кому – им? Вы можете говорить нормально?

Гланька (с выражением). Нашим старым и верным друзьям…

Вера Александровна (еще больше теряясь). Нашим? Я что, их знаю?

Виктор (устало). Ну да, Тасе и дяде Гене…

Вера Александровна (смотрит на Ингу). Что за ерунда!

Инга (разводит руками). Да, было принято такое решение… Они очень просили, у них заслуги, связи…

Вбегает Тася вся в слезах и кидается к Вере Александровне.

Тася (с надрывом). Вера, дорогая, все не так! Не так! Все было совсем не так. Это не мы, нам предложили… Мы так измучились, извелись… Неужели ты думаешь?..

Вера Александровна (рассеянно). Я уже ничего не думаю… Отказываюсь. Да, я отказываюсь об этом думать.

Тася (заламывая руки). Я так и знала! Знала, что ты обидишься, неправильно все поймешь… Мы не хотели, но потом подумали, что ты поймешь…

Вера Александровна (прикрывая глаза ладонью). Господи, что я должна понимать? Что еще я должна понять?

Тася. Мы хотели, как лучше! Хотели помочь тебе!

Вера Александровна (с кислой улыбкой). Помочь мне, выгоняя меня из дома? Извини, мне это действительно трудно понять. Что за день сегодня! Я его не переживу!

Гланька подходит и обнимает Веру Александровну.

Тася (вдруг воодушевляясь). Мы не хотели, чтобы сюда пришли чужие люди! Совсем чужие! Вот чего мы хотели! А так ты сможешь всегда жить здесь, приезжать, когда захочешь… Сколько захочешь!

Вера Александровна (тихо). Нет, вряд ли… Вряд ли я теперь этого захочу…

Гланька (резко). Господи, Тася, ну получили и получили, но неужели нельзя было сказать нам об этом раньше? Чтобы мы не узнавали об этом от чужих людей?

Тася (шепотом). Я боялась… Мне было страшно… Я все время откладывала и откладывала… Вы могли все не так понять, могли подумать, что… А мы хотели как лучше для вас! Не для себя! Для вас!

Гланька (усмехаясь). Ну, это мы уже поняли. Уразумели.

В гостиной звонит телефон. Максим идет, снимает трубку.

Максим. Да… Да, я… Здравствуйте, дядя Гена! Да вот собираемся потихоньку… Машину ждем… Да, здесь…

Подбегает Тася, хватает трубку.

Тася. Да, Гена! Это я… Что?.. А валидол ты нашел? Прими немедленно! И от давления!.. И ложись, тебе надо лежать… Зачем? Зачем ты сюда едешь? Я не понимаю, зачем…

Тася осекается, медленно кладёт трубку, возвращается на веранду, ни на кого не глядя.

Тася (безжизненным голосом). Это Гена. У него плохо с сердцем, а он зачем-то едет сюда… Зачем? Вера, у тебя есть сердечное?

Вера Александровна (встает). Должно быть в сумке. Пойдем, посмотрим.

Тася и Вера Александровна уходят, поддерживая друг друга.

Инга (задумчиво). Интересно…

Виктор (погруженный в свои мысли). Что именно?

Инга (с вызовом). Да вот происходящее… Вас предали, обманули, а вы обнимаетесь… И, судя по всему, готовы все простить… Ну разве вот девушка (кивает на Гланьку) не готова…

Гланька фыркает, но ничего не отвечает.

Виктор (философски). Видите ли, мадам… Это действительно – ближайшие друзья нашей семьи. Ближайшие! Многолетние!.. Они очень многое для нас сделали.

Гланька (не выдерживает). Ладно, пап, кончай свою проповедь!.. Ты им еще спасибо скажи. Все хорошо в меру.

Виктор (все так же философски). Признаться, я действительно не вижу ничего плохого в том, что дача перейдет к ним… Тася права – это лучший вариант. И мать сможет тут бывать… Сейчас она взволнована, но отойдет, успокоится, поймет…

Максим (неожиданно). А я тоже думаю – в этом что-то определенно есть…

Гланька (ядовито). Конечно есть, будет куда бабулю летом сплавлять…

Инга (отодвинув чашку, встаёт из-за стола). Ну, что ж, значит все к лучшему. Мне пора. Теперь вы тут сами разбирайтесь…

Она уходит, Неволин толкает Максима ей вслед. Тот, чуть помедлив, бросается за ней.

Инга, не торопясь, идет по дорожке к калитке, о чем-то размышляя. На крыльцо выскакивает Максим, тяжело бежит за ней.

Она слышит топот, поворачивается. Спокойно смотрит, как Максим приближается к ней.

Максим (тяжело дыша). Зачем ты пришла?

Инга (насмешливо). Сообщить вам радостное известие.

Максим. И все?

Инга. А зачем же еще, по-твоему?

Максим (хватает ее за плечи, привлекает к себе). Чтобы увидеть, что я хочу тебя… по-прежнему… Удостовериться…

Инга (спокойно). Хватит. Отпусти. Уже удостоверилась.

Максим (торопливо). А помнишь, как мы в детстве голыми купались во дворе в корыте, которое ставили на солнце, чтобы вода нагрелась? И как рассматривали друг друга?.. Вода была такая теплая…

Инга. Голыми мы купались не только в детстве… А шуточки свои ты тоже помнишь? «Наше дело не рожать. Сунул, вынул – и бежать!»

Максим (разочарованно).