Куриный бульон для души: 101 история о чудесах - Лиэнн Тиман

Раздался стук в дверь. Я села в кровати и снова посмотрела на часы. Шесть утра! Я подумала про себя: «Должно быть, Джиму просто не удалось выехать сразу, как он планировал». А потом вспомнила свою потребность помолиться. Я поспешила к двери, распахнула ее – там стоял мой муж… немного помятый и его правый глаз закрывала черная повязка.

Он поспешно ответил на мои вопросы. Машина, которая шла со скоростью всего 50 км в час, без всяких огней, выскочила от бара сразу за Форт-Уортом. Мой муж ехал по шоссе со скоростью 113 км в час, и произошло столкновение. Наш новенький автомобиль не подлежал восстановлению. Полицейский, прибывший на место, сказал, что водитель другой машины был пьян. Джим получил единственную травму – осколок стекла попал ему в глаз.

– Почему-то я подумал, что надо пристегнуть ремень, перед тем как подъехал к Форт-Уорту, – сказал Джим. Он никогда прежде не пристегивался. Тогда, в 1969 году, никаких законов о ремнях безопасности не было.

– Слава Богу! – ахнула я, крепче обнимая его. – В какое время это случилось?

– Я как раз проверял время. Было без десяти три.

Сбросив 68 кг веса, я наконец была готова к операции двух огромных грыж в брюшной полости. Но для этого нужно было вначале удалить лишнюю кожу, и нам требовалась помощь пластического хирурга. В течение восьми месяцев я только что на уши не вставала, чтобы удовлетворить требования страховой компании для этой операции. У меня было вторичное заболевание (грыжи), которое требовало панникулэктомии (удаления лишней кожи с области живота), у меня были проблемы с кожей, я соответствовала требованиям стабилизации веса, и четверо врачей заявили, что мне нужна операция.

Многие люди не знают, что, когда сильно сбрасываешь вес, обвисшая кожа создает всевозможные проблемы, особенно если ты немолода и твоей коже недостает эластичности, чтобы подтянуться самостоятельно. Мой «жировой фартук» свисал до середины бедра. У меня были разрывы кожи, скрывавшиеся в «морщинах и складках». Целыми днями напролет у меня болела спина, и боль эта была убийственной. Боль от грыж порой доводила до исступления, а размеры их были такими, что я выглядела как глубоко беременная. Порой я едва могла стоять. Но я несколько месяцев ходила на задних лапках перед страховой компанией, поскольку была полна решимости вылечиться!

Я нашла идеальную команду врачей. Они меня по-настоящему понимали. Они передали свои планы операций и фотографии для одобрения в страховую кампанию. Была назначена дата. И вот прямо накануне страховщики снова ответили отказом на наши требования! Они были согласны оплатить операцию на грыжах, но не панникулэктомию, без которой удалить грыжи невозможно! Несмотря на то что я соответствовала всем требованиям, которые они выдвигали прежде, страховая отказала мне в панникулэктомии и выдвинула новый список условий. Это было их окончательное решение. Я поняла, что для них это просто своего рода игра и они забыли, что я – человек. Человек, которому больно.

На следующее утро по дороге на работу я все еще плакала, представляя, что мне придется жить с хронической болью в спине до конца своей жизни. Я испытывала и другие проблемы, и от понимания, что придется мучиться с ними всегда, мне делалось дурно. Мне было лишь немного за пятьдесят. Я сбросила вес, чтобы улучшить свое здоровье и качество жизни, а не для того, чтобы обзавестись дополнительными непреодолимыми проблемами.

И я стала молиться. Я просила Бога научить меня жить с хронической болью, если уж операции не суждено случиться. Я молилась: «Боже, пожалуйста, подскажи, как мне дальше таскать на себе эту шкуру, которая причиняет мне боль!» Я плакала, потому что усердно трудилась во время терапии, чтобы выкарабкаться из депрессии. Теперь я снова скатывалась в нее. «Боже, – молилась я, – мне нужно вернуть себе спокойствие разума. Тебе придется показать мне, как это сделать, потому что я больше не способна на это сама. Мне тошно и страшно». И я вверила свои страхи Его заботам. Мне показалось, что Бог потер руки, хрустнул пальцами и сказал: «А теперь смотри, как Я работаю!»

Не прошло и часа, как мне позвонила Шелли, ассистент моего пластического хирурга. Позабыв о своей покорной молитве, я начала предлагать возможные пути решения проблемы – я могу сделать еще фотографии, я могу то-то и то-то… Когда Шелли наконец удалось завладеть моим вниманием, она сказала, что мой врач просил передать: «Скажите Джери, что мы не будем связываться с ее страховщиками. Я сделаю панникулэктомию за 500 долларов. Джери очень старалась, и я хочу помочь исполнить ее мечту».

Я не верила своим ушам. Разве кто-то так поступает? Разве делают такой щедрый подарок человеку, которого видел всего раз в жизни? Я забралась под свой рабочий стол и разрыдалась. Мои коллеги подбежали ко мне, не зная, что и думать, и обнаружили меня, плачущую, под столом. Месяцы игрищ под девизом «угоди страховой компании» и постоянных отказов сказались на моих нервах. Я могла бы продолжать борьбу и по закону заставить страховщиков выполнить обязательства, которые они мне дали, но вместо этого я приняла дар Божий.

Снова была назначена дата операции. Страховая компания не могла оспорить сострадательный порыв моих врачей. В разговоре с подругой я задавалась вопросом, почему это произошло. Почему я должна была пройти через все эти перипетии со страховой компанией? Почему после того, как я отказалась от дальнейших попыток добиться операции, она наконец случилась? «Потому, – ответила подруга, – что ты подчинилась. Когда смиряешь свою волю, за дело берется благодать Божия».

Операция прошла успешно. Лишняя кожа были удалена с моего брюшного отдела и все органы вернулись на свои места. Представьте себе, что будете носить на себе весящий 4,5 кг мяч до конца своей жизни. Это то, что было со мной. Но теперь настала новая эра! Я уже год поддерживаю стабильный вес, после того как сбросила 77 кг. Я чувствую себя на миллион долларов и постоянно ищу способы продлить свое чудо.

В самый разгар вермонтского «сезона слякоти» мы с мужем и двумя маленькими детьми встречали моего отца. У нас он надеялся излечиться от пневмонии и вернуться к привычной жизни в своей хижине на побережье Мэна. Пневмония была вызвана химиотерапией, которая разрушила его немолодой организм.

Как-то вечером я разбирала белье для стирки, складывая в кучки крохотные трусики и футболочки с рисунками грузовиков и тракторов. Папа сидел рядом. Макушка его облысевшей головы была покрыта легким пушком, живот раздут газами, щеки запали.

– Знаешь, – вдруг сказал он, словно вспомнил нечто забавное, – есть кое-что, о чем мы все время забываем.