Господин моих кошмаров - Александра Черчень

Надо вытуривать их отсюда к чертям!

— Пошли за книжечкой про атомный реактор, — эротично мурлыкнул мне на ухо Клякс, подтверждая недавнюю мысль.

Вон! Всех вон!

— Нет!

— Да что ж ты такая нервная, — отпрыгнувшую было меня поймали в охапку. — Пошутил я, пошутил. Мне про камни и металлы надо, и всё. Ей-богу! Не могу же я позволить тебе страдать еще и финансово?

— Значит, страдания моральные ты не учитываешь?

— Их компенсировать сложнее, — немного подумав, ответил Пожиратель, забрал у меня все еще не распакованный пломбир и сунул в руки свой, открытый, с напутствием: — Кушай мороженку.

Что мне оставалось? Мила кушала мороженку!

Дальнейшая прогулка прошла уже более мирно. Мы посетили нужный Кляксу торговый центр с отделением для заказа редких книг, после пробежались по магазинам, откуда пожиратель выходил довольный, как сорока с добычей. Затем меня затащили пообедать.

Уже на выходе внимание Второго привлек плакат с недавно вышедшим ужастиком на три буквы. На темном фоне стояла маленькая детская фигурка в желтом плаще и красноречиво висел красный шарик. «Оно».

— Что это? — с детским интересом поинтересовался Клякс.

— Кино, — со вздохом ответила я. — Страшное.

— Да-а-а? — интереса в голосе стало еще больше. — Сильно страшное?

— Говорят, что сильно.

— Пойдем? — Воодушевления в тоне — хоть отбавляй.

— Нет, — отрезала я. — Хватит с меня кошмаров.

— Я буду себя хорошо вести, — с ходу зашел с козырей мой спутник. — А если не пойдем, то очень плохо. Ты пожалеешь, но тебе понравится!

Конечно, я согласилась!

В общем, сидим мы в темном зале с попкорном и колой, и Клякс с огромным интересом смотрит на экран, где начинает разворачиваться действо по мотивам больной фантазии короля ужасов.

Надо признать, что я страшилки никогда не любила и старалась их не смотреть и тем более не ходить на них в кинотеатр, так как там эффект присутствия был сильно больше. Спустя минут двадцать я уже забыла про еду и мелко тряслась, периодически зажмуриваясь и подавляя порыв закрыть уши.

В противовес мне Клякс с аппетитом хрумкал попкорн и периодически ржал… но вовсе не там, где по задумкам режиссера и сценариста должны быть шутки, а на жутких моментах!

— Кто ж так руку грызет?!

— Ы-ы-ы, — невнятно отозвалась я и зажмурилась.

— Нет, ну ты смотри! — не останавливался пожиратель. — Ну кто, а?

Я смотреть не хотела. Я хотела сидеть и бояться, притом в идеале — чтобы мне никто не мешал.

Зловещая музыка, плывет кораблик, все боятся.

Комментарий Клякса на весь зал:

— Нагнетание обстановки — на троечку…

Возмущенный голос откуда-то сбоку спросил:

— А ты что, лучше можешь?

Я только нервно хихикнула.

— Вы не поверите…

— Могу, — спокойно подтвердил Клякс.

На экране бесился Пеннивайз, а этот мерзавец рядом бессовестно ржал и жрал. Аппетит ему ничто не может испортить!

Через час, когда мы выходили из зала, я мрачно сказала:

— Больше мы в кино не идем.

— А мне понравилось.

— Видишь ли, моя дорогая «нефть», проблема в том, что другим не особо понравилось. Из-за креативного тебя.

— Это ограниченность и неспособность принять альтернативную точку зрения, — ввернул Второй и, подхватив меня под локоть, все же потянул на выход из торгового центра. — Пойдем, девочка Мила.

— Домой? — лениво осведомилась я, уже почти привыкшая, что меня вот так таскают.

— Посмотрим… думаю, что еще немного погуляем. Мне интересно, как выглядит ночной город. Настоящий город, а не отражение сотен больных фантазий…

И мы еще немного погуляли. Мужчина был молчалив и, судя по всему погружен в свои мысли и планы, а я…

А что я? Я решила ненадолго себя отпустить и просто наслаждалась огнями, свежим ночным воздухом и приятной, в общем-то, компанией.

Когда спустя несколько часов мы вернулись домой, я ушла переодеваться, а выйдя, застала почти привычную картину: Клякс на кровати в обнимку с ноутбуком. Рядом с ним валялись купленные сегодня книжки и тетрадь с небрежно брошенной сверху ручкой. Светлые листы уже оказались исписаны странными формулами и закорючками.

— Слушай, — не утерпела я, — как ты это понимаешь? У тебя же совершенно иная база знаний!

— Ми-и-и-ла, — насмешливо протянул Клякс, осуждающе поглядев на меня. — Ты и правда думаешь, что пожиратели научаются говорить, и на этом их стремление к знаниям утихает? Или считаешь, что создать что-то из ничего так просто? Или полагаешь, что научиться преобразовывать свое тело в многократно более сложный организм — тоже раз плюнуть?

— Пожиратели, получается, простейшие организмы? — развития ради поинтересовалась я.

— Можно и так сказать. Но развитие у нас гораздо более стремительное, чем ваша эволюция, и в пределах одного организма, а не на протяжении миллионов лет. В общем, к чему я веду: любим мы учиться. Очень любим все новое, непонятное и неизвестное, просто обожаем сунуть туда свой нос и разобраться, что к чему.

Ага, тогда понятна увлеченность Второго всем, что он тут нашел.

— Ладно, это все, конечно, замечательно, но ты спать собираешься?

— Нет пока, — рассеянно отозвался мужчина, не отрывая взгляда от монитора.

— Я рада за твой выносливый организм, но, видишь ли, я хочу спать.

— А кто мешает?

Глядя на его непонимающее лицо, я даже ругаться расхотела.

— Ты и свет.

— А, хорошо. Тогда я пойду на кухню.

— Только золото, пожалуйста, в кастрюльке больше не твори, хорошо? А то я утром думала, что у меня за желтая дрянь на стенках, и, главное, не отмывается.

В общем, уже через пару минут он собрал вещички и удалился на кухню.

Я щелкнула выключателем, погрузив комнату во тьму, закрыла дверь, чтобы не тревожили отблески торшера с кухни, и подошла к окну.

— Надо ложиться спать, девочка Мила… — тихо прошептала я себе под нос и усмехнулась, поняв, что манера общения Клякса, к сожалению, на диво заразительна.

Прошлепала босыми ногами по полу, ежась от его прохлады, и юркнула под одеяло. Свернулась калачиком, устраиваясь поудобнее, и, крепко обняв подушку, закрыла глаза.

Пробуждение застало меня в мире снов. Я стояла посреди просторного и уже знакомого королевского зала.

Впереди возвышался трон; по обе стороны от него на подушечках возлежали атрибуты власти. А на ступенях стояли уже знакомые фигуры в серебристых балахонах. Советники. Все одиннадцать, так как недостающий член дружной братии сейчас прохлаждается у меня на кухне.